Сначала Покрышкин запер входную дверь, взломанную Константином и человеком-куницей. Поскрипел ступеньками лестницы. Пробыл наверху несколько минут. Что-то громыхало, по полу двигал мебель. Затем он вернулся, небрежно бросив на кухонную тумбу одежду, подаренную ему Мастером перед походом в «ВарКрон».
На голову Павла снова был туго натянут летный шлем, на шее декадентским бантом красовался окровавленный шарф. Сочетание с майкой, тоже окровавленной, было просто убийственным. Осмотрев себя, оставшегося в одних трусах, Леша подумал, что еще более причудливую картину они составляют на пару.
– Я уложил его в рабочем кабинете. – Павел старался говорить сухо и деловито, но все же казалось, будто он оправдывается перед напарником. – Укрыл, как полагается. Большего мы для него сделать не можем, разве что превратить этот дом в один большой крематорий… Труп ублюдка запихнул в чулан.
Он вынул принесенные сверху сигареты, закурил, все еще косясь на повязку, из-под которой начинали проступать крохотные кровавые пятнышки.
– Нужно устроить ревизию шкафов, – глядя в пол, продолжал рассуждать Покрышкин, – подобрать какую-нибудь одежду. Машина у Ромки была, с задней стороны к дому пристроен гараж. Если не продал, будем на колесах…
– Куда мы теперь? – осторожно, боясь нарушить хрупкое и лишь видимое спокойствие шефа, спросил Алексей. Ему жутко хотелось пить, но он боялся даже встать со скрипучего стула, чтобы достать из холодильника газировку.
– Пока не знаю… – протянул Павел, все так же изучая пол. Затушил окурок о влажный край раковины, прикурил вторую сигарету. – Нужно подумать. Если этот выродок Костя имеет непосредственное отношение к «Игрополису», ему не составит труда снова навести на наш след их бойцов…
– Если мне будет позволено, я бы тоже хотел принять участие в обсуждении, – негромко, словно проявляя вежливость, заговорил динамик на холодильнике. Оборудование на аппарате стояло слабенькое, в основном пригодное лишь для продуктовых заказов через сеть и нехитрой логистики, но Максим сумел воспользоваться и им. – Ситуация вышла из-под контроля, но мы можем этот контроль восстановить. Вместе.
– Нет, не будет тебе дозволено… – огрызнулся Павел в сторону холодильника, но без азарта. – Мы твое поручение выполнили, так что теперь… оставь нас в покое, – последнюю часть фразы он произнес по-своему, до удивления метко, хоть и крайне неприлично.
– Павел, я тоже скорблю, – постарался возразить Максим, намеренно выдерживая спокойный и уравновешенный тон. – Я не знал вашего друга, но любая утрата, виновником которой является мой брат – чудовищное преступление…
Теперь Покрышкин не ответил. Лишь отмахнулся от холодильника, словно от надоедливого собеседника. По окровавленной скатерти придвинул бутылку водки и стакан, вопросительно взглянул на Лешу. Тот замотал головой, и тогда Павел налил лишь себе. Выпил не закусывая, затянулся сигаретой.
– Максим, вы способны предложить что-то конкретное? – осторожно спросил Алексей, искоса, но внимательно наблюдая за шефом.
Если бы заметил хоть малейший намек на раздражение, разговор бы прервал. Но тот был погружен в себя, и Матвеев решил продолжать – с его точки зрения, Максим еще мог помочь им выпутаться из этой неприятной истории.
Лешу все еще мутило, но постепенно сознание прочищалось. Окончательно передумав лезть за газировкой, он встал, дохромав до раковины и налив себе воды из-под крана.
– Да, могу. Вы блестяще справились с поставленной задачей, – продолжал Бескровный, – внедрив вирус в код «ВарКрона». В остальном – моя вина. Я не мог предположить, что брат просчитает этот ход. Не мог предположить, насколько он коварен и хитер. Но опасность, которую несет «Хрустальный Бастион» в ваш мир, никуда не делась.
– Предлагаете нам стать спасителями цивилизации? – не спуская с начальника глаз, мягко спросил Леша. – Все это слишком далеко зашло…
– Именно! – перебил его Максим, теперь чуть более возбужденно. – Это слишком далеко зашло. Слишком. Хотите все бросить? На руках моего брата кровь, и ее будет еще больше, намного больше. Программа внедряется по всей России, а скоро будет локализована для зарубежных стран.
– Но мы не супергерои. – Матвеев покачал головой, словно Бескровный мог оценить жест, общаясь с ними через интерфейс холодильной камеры. – Чего вы хотите? Мы уже сделали все, что смогли. И потеряли друга…
Последнюю фразу Леша произнес совсем тихо, чтобы ненароком не привлечь внимание Покрышкина, казалось, вовсе подремывавшего на стуле. Снова пошумел краном, наполнил стакан водой, жадно ополовинил.
– Да, детище брата уничтожить не так просто, как это казалось мне еще вчера, – с излишней горечью согласился Максим, словно хотел интонациями компенсировать отсутствие видеоконтакта. – Но теперь… раз так получилось… когда я готов пойти на крайние меры, лишь бы предотвратить распространение «Бастиона»… мы должны еще раз помочь друг другу…
– Мне казалось, Максим, – Леша со стуком поставил стакан на тумбу, – что после выполнения задачи в «Хрониках Войны» мы вам ничего не должны. Вы ведь сами сказали это, когда…
– Даже отомстить за смерть Мастер-Чифа? – Голос Бескровного дрогнул.
На несколько секунд в кухню ворвалась тишина, а затем по полу скрипнули ножки стула. Резко, визгливо и неприятно, заставив Лешу вздрогнуть. Если бы стакан находился в его пальцах, точно бы выскользнул.
– Что?! – Павел вдруг вскинул голову, будто пробуждаясь ото сна.
– Я сказал, что мы ничего не… – начал было Леша, испугавшись, что без ведома шефа увел разговор в ненужное русло.
Но Максим опередил:
– Я сказал, что жертвы моего брата должны быть отомщены, – жестко повторил он, и теперь в его голосе шуршал сухой, царапающий щеки снег. – И мстить «Игрополису», чьего ассасина вы устранили, бессмысленно – много лет назад, еще до нашего исчезновения из мира живых, Костя занял пост председателя совета директоров, став многоликим Янусом корпорации, способным отдать ее звеньям любой приказ… Поэтому я считаю, что месть должна ударить лично по нему.
– Что ты имел в виду под крайними мерами? – Павел развернулся на стуле, с прищуром взглянув на холодильник. В его зрачках уже плескалась пьяная муть, но Леша знал, что это ничуть не мешает шефу размышлять здраво и взвешенно.
Бескровный ответил далеко не сразу. Было сложно предположить, как тянется и измеряется время для существа, живущего вне привычной реальности. Но кухонный хронометр покойного Романа Давидовича отмерил почти две минуты, прежде чем голос Максима вновь раздался из динамиков холодильного шкафа.
– Я вынужден инициировать физическое устранение собственного брата, – Максим выпалил это тоном человека, зачитывающего разгромную фронтовую сводку. Помолчал несколько секунд, и уже совсем другим голосом, грозя скатиться на оправдания, добавил: – Другого выхода нет…
Леша сглотнул слюну, чувствуя, что в горле пересохло, будто и не пил только что, а Покрышкин фыркнул, хлопнув себя по коленке здоровой рукой.