– Андрюха! Черт возьми, вот так встреча!..
Я резко остановился и поднял голову.
Ко мне из боковой улицы подбежал Максим Белкин, одетый на римский манер в длинную тогу и плащ. На ногах у него были короткие шнурованные сапоги с обрезанными носками, так что были видны пальцы его ног.
– Макс?! – Я был удивлен и обрадован не меньше. – Глазам не верю! Давно ли ты здесь?
Схватив меня за руку, Белкин устремился в переулок. При этом слова из него сыпались как горох.
– Я уже шестой день торчу в Риме, все ищу тебя, Андрей. Слоняюсь по форуму и по Бычьему рынку, пишу объявления на стенах домов, как советовала мне Мелинда. И все без толку! – Белкин досадливо всплеснул руками, остановившись под развесистым платаном, протянувшим из-за каменного забора свои длинные ветви с пожелтевшей листвой. – Я и теперь шел на форум с той же целью. И на диво, столкнулся с тобой буквально в двух шагах от дома, где я снимаю квартиру. Может, зайдем ко мне, а?
Я охотно согласился.
Мне было понятно, что Белкин не случайно свалился сюда из далекого будущего. Наверняка профессор Пазетти направил его сюда с какими-нибудь новыми инструкциями для меня, или мне решили поменять задание. С этого я и начал разговор с Белкиным, поднявшись по мрачной каменной лестнице в его не слишком опрятное съемное жилище на третьем этаже огромного дома-инсулы.
– Нет, Андрюха, задание у тебя остается прежнее, – промолвил Белкин, сбрасывая с себя плащ. – Мне велено узнать, как у тебя продвигаются дела.
– Дела как сажа бела, – проворчал я, усевшись на скрипучий стул.
– Что, не удается выследить Октавиана? – спросил Белкин, выставляя на стол два медных кубка и небольшой глиняный сосуд с узким горлышком.
– Октавиана я выследил, но убить его не смог. – У меня вырвался тяжелый вздох. – Не поднимается рука на ребенка. Октавиану всего-то тринадцать лет.
– Ну и что, задание есть задание! – не то с осуждением, не то с возмущением воскликнул Белкин, наливая из сосуда в чаши темно-красное виноградное вино. – Времени и так в обрез, старик, а ты развел здесь какую-то достоевщину! Уж тебе-то известно, каким беспринципным негодяем вырастет Октавиан, сколько людей он загубит на пути к неограниченной власти! И Гитлер был ребенком, а вырос и превратился в чудовище!
– Все понимаю, Макс, – опять вздохнул я, – но поделать с собой ничего не могу.
– Давай выпьем за встречу, старик. – Макс протянул мне кубок с вином. – Тебе надо взбодриться, обрести душевную стойкость. Ты же был орел, Андрей, когда рубил римлян направо и налево в войске Спартака! А нынче тебе надо-то всего-то прикончить сопливого мальчишку! Ей-богу, ерундовое дельце!
– Ерундовое дельце, говоришь, – хмуро обронил я, осушив кубок до дна. – Макс, так, может, ты убьешь сопляка Октавиана вместо меня. Я дам тебе меч и устрою так, что ты окажешься с Октавианом один на один. Ну что, по рукам?
– Согласен, старик! – неожиданно заявил Белкин, расхрабрившийся после выпитого вина. – По рукам! Я ведь все-таки в долгу перед тобой.
* * *
Тайно встречаясь с Аттией, я без особого труда смог просчитать все возможности для успешного покушения на ее сына, благо Аттия делилась со мной всеми своими домашними заботами. Рано оставшись без отца, Октавиан рос болезненным и довольно изнеженным, поскольку его воспитанием занималась мать и старшие сестры, окружавшие его излишней заботой. Аттия настояла на том, чтобы я хотя бы изредка занимался с Октавианом гимнастикой, борьбой и плаванием, так как со своим отчимом капризный сын Аттии никак не мог найти общий язык. На этом я и построил свой подлый план.
Однажды я сказал Аттии, что хочу сходить с Октавианом в Эмилиевы термы, где есть огромный глубокий бассейн. «Это то, что нужно для мальчика, который хочет научиться плавать», – заметил я. В этих же термах имеется зал для занятий гимнастикой и борьбой. Аттия одобрила это мое намерение, не подозревая о страшной опасности, нависшей над ее дорогим чадом.
По пути в Эмилиевы термы я привел Октавиана в один из парков на Виминальском холме, якобы желая показать ему мраморные статуи гладиаторов, установленные там совсем недавно. Это была заведомая ложь с моей стороны, никаких мраморных гладиаторов там не было. Просто в этом густом, запущенном парке было сподручнее заколоть сына Аттии. Я велел Белкину поджидать нас с Октавианом в буковой аллее, укрывшись за каким-нибудь деревом. Белкин должен был напасть на Октавиана сзади и нанести ему смертельный удар в сердце.
Со своей стороны я сделал все, как было условлено у нас с Белкиным. Я водил Октавиана по парку, рассказывая ему разные истории из жизни гладиаторов. Оказавшись с Октавианом на буковой аллее, я сделал вид, что где-то обронил кошель с деньгами. Я велел Октавиану дойти до конца аллеи и подождать меня на мраморной скамье. Мол, я быстро добегу по тропинке до ворот парка, а потом так же быстро вернусь обратно.
Не заподозрив никакого подвоха, Октавиан не спеша двинулся по аллее по шуршащей опавшей листве, погруженный в какие-то свои думы. Задумчивая мечтательность довольно часто посещала сына Аттии.
Я посмотрел на удаляющуюся стройную фигуру подростка, укрытую длинным плащом, и подумал с тяжелой горечью в сердце: «Прощай, Октавиан! Не быть тебе триумвиром и императором!»
Побродив по тропинкам парка и потревожив ненароком влюбленную парочку, уединившуюся в зарослях мирта, я двинулся обратно к буковой аллее. Мне предстояло обсудить с Белкиным, где спрятать тело Октавиана и что делать дальше.
Уже почти дойдя до буковой аллеи, я столкнулся с Белкиным, сидевшим на траве рядом с тропинкой, опершись спиной на могучий корявый ствол дуба. Белкин был бледен как полотно. В своих руках он нервно вертел короткий меч в ножнах.
– Ну что, дело сделано? – тихо спросил я, присев рядом на корточки. – Где тело? Надеюсь, ты оттащил его с аллеи?
– Прости, Андрей, но я не смог… убить Октавиана, – не глядя на меня, пробормотал Белкин. – Я шел за ним до конца аллеи, держа обнаженный меч под плащом, но так и не смог нанести удар. Прости, старик! Я просто чмо и тряпка!
– Ты просто никогда не убивал людей, Макс, – сказал я и ободряюще потрепал Белкина по плечу. – Теперь ты знаешь, как это непросто.
Белкин поднял на меня глаза и произнес с какой-то внутренней силой:
– Если бы Октавиан бросился на меня с ножом или палкой, то я без колебаний зарубил бы его мечом. Клянусь тебе, я был настроен на убийство! Но убить мальчишку просто так… сзади… Это выше моих сил!
– В том-то и дело, Макс, что легче убивать вооруженных людей в сражении, чем взять и заколоть беззащитного мальчика, – промолвил я, выпрямляясь. – Иди домой, Макс. Да спрячь меч под одеждой! Встретимся вечером на твоей хате, обсудим наши дела.
Душа моя возликовала и тяжкий груз свалился с моего сердца, когда я увидел, что Белкину не хватило духу обагрить свои руки кровью пока еще ни в чем не повинного Октавиана. С приподнятым настроением я провел вторую половину этого дня, обучая сына Аттии борцовским приемам в гимнастическом зале Эмилиевых терм, а затем купаясь вместе с ним в роскошном бассейне из белого каррарского мрамора. Домой Октавиан вернулся усталый, но довольный. Прощаясь со мной в вестибуле, Аттия с улыбкой прошептала мне на ухо: «Завтра после полудня в доме у Поллии!» Я молча кивнул и поцеловал нежную руку обворожительной патрицианки.