– Да уж, – хмуро согласился Сервилий – мокрый, взъерошенный и злой. – В такой день только сидеть в какой-нибудь таверне у горящего очага да попивать разбавленное теплой водицей вино.
Молодежь – Приск, Марциан и прочие лишь молча вздохнули.
Было прохладно, и многие воины, в том числе и Юний, надели штаны, чего бы никогда не сделали, находясь в Риме. Закутанные в плащи, с уныло повисшими перьями на шлемах, легионеры напоминали нахохлившихся воробьев. Лишь центурион, Тит Генуций Фус, выглядел хоть куда, как и положено было ветерану.
– Глядите сегодня в оба, ребята! – не обращая никакого внимания на дождь, тщательно инструктировал он. – Туман, со Стены видать плохо. Кое-кто из «диких» может попытаться прорваться – пограбить наших друзей бригантов.
– Все сегодня на тех же местах? – спросил кто-то.
– На тех же, – центурион кивнул и закашлялся. Да, видно, давно пора было на пенсию старому Генуцию Фусу.
Построившись в колонну, его центурия в числе прочих, печатая шаг, направилась к воротам Виндоланды и, миновав их, двинулась дальше, к валу, которого, кстати, тоже не очень-то было видно. Так, угадывались на вершинах холмов какие-то смутные очертания.
Сменив в крепости караул, Рысь расставил часовых, сам же принялся прохаживаться на площадке сторожевой башни, пристально поглядывая по сторонам. Центурион оказался прав – плотный туман киселем растекся между холмов, так что сверху торчали лишь фиолетовые вершины гор, да за южными воротами блестела мокрая полоска исчезающей в тумане дороги. Как бы не уснуть. Сон на посту – страшное воинское преступление, карающееся строго, вплоть до смерти. Слава богам, в центурии Генуция Фуса еще никого таким образом не наказывали, воины несли службу честно.
А ведь вполне могли случиться новые проверки – наместник со свитой еще не уехал обратно в Эборак, столицу Нижней Британии и шестого легиона. Следовало быть начеку. К тому же центурион предупредил, что сегодня уезжают к себе домой, в далекие северные горы, союзные вотандины – те самые «разрисованные», иначе притены, с вожаком которых так лихо дрался Юний. Интересно, как он, этот Куид Мад Магройд? Ну и имечко, язык сломаешь! Наверное, отлежался уже.
Рысь немного походил по башне, а затем по очереди навестил всех часовых – ободрить да рассмешить веселой шуткой. Хотя, конечно, часовому не полагалось разговаривать, но тут Юний решил нарушить правила, выбрав меньшее зло – пусть уж лучше болтают, чем спят.
У северных ворот, на башнях, стояли двое – Марциан и Приск, еще двое – внизу, да четверо ожидали своей очереди нести караул. Менялись через каждые четыре часа, хотя, конечно, римский час был понятием относительным и сильно зависел от времени года. К примеру сейчас, в конце апреля, час был куда более длинным, нежели поздней осенью и зимой.
Поговорив с Марцианом о видах на урожай, Юний подошел к Приску. С тем беседа вышла пообстоятельней, можно даже сказать – философская. Приск, еще совсем молодой (недавно исполнилось восемнадцать) парень, задумал жениться на одной из местных девушек, что вообще-то не возбранялось, но и не поощрялось – наместник Клавдий Апеллин почему-то не очень одобрял подобные браки. Однако наместник далеко, в Эбораке, а здесь, в Виндоланде и других приграничных крепостях-лимесах, шла своя жизнь, не всегда вписывающаяся в требования уставов и наставлений. Смешанные браки в Нижней Британии не были столь распространенным явлением, как, скажем, в Галлии, и римляне обычно жили своим укладом, а местные племена – своим, по возможности не мешая друг другу. Те же бриганты, а также их соседи – коританды, корновии, паризы и прочие – селились на вершинах и склонах холмов, не смешиваясь с римлянами. Даже в викусах, возникавших вокруг римских крепостей, местные старались держаться отдельно. Сами их боги – Нумос, Мапонос, Маха – не сливались с римскими, как у тех же галлов, где божества обычно составляли пару, как, к примеру Меркурий – Везуций. Здесь, в Британии, даже римских вилл было мало. В основном они располагались вдоль дорог, да и те ближе к Лондинию или Веруламию – вот эти-то южные города жили вполне по-римски.
Приску Рысь посоветовал сперва дождаться отъезда наместника, а уж потом потихоньку, заручившись прежде согласием центуриона, решить вопрос с женитьбой, как поступил в прошлом году Фабий. А затем направился к самому Фабию.
Кудрявый легионер встретил его приветливо, но с обычной своею насмешкой:
– Штаны не жмут, Юний?
Рысь рассмеялся:
– Главное, чтоб не спадали!
– Это верно, – хохотнул Фабий. – Эх, хорошо бы сейчас теплого вина – немного промочить горло.
– Успеешь еще… Ну и туман, хоть бы ветер поднялся.
– Да, думаю, к полудню хоть чуть-чуть прояснится. – Фабий немного помолчал и добавил приглушенным голосом: – Говорят, именно в такой туман и пропал в каледонских горах девятый легион.
– Жуткая история, – кивнул Рысь. – Вал Антонина так и не удалось удержать.
– И хорошо, что не удалось! – Фабий неожиданно улыбнулся. – Скажу честно, уж лучше нести службу здесь, ведь там, за валом, – союзные племена селговов и вотандинов. Правда, союзнички они те еще, но это уже другой вопрос. А представь, ежели б мы стояли на валу Антонина, у самых каледонских гор? Да ни одной ночи спокойной бы не было. Каледоны – страшные люди. Они пьют кровь своих врагов и отрубают им головы, которые потом засушивают и привязывают к попонам коней.
– Похожий обычай есть и у вотандинов, – вспомнив коня Мада Магройда, заметил Рысь. – А вообще, если б не воинственные каледоны, нас вряд ли бы поддерживали селговы и вотандины. Так что нет худа без добра.
– Да уж, – согласился Фабий.
– Слушай, – вдруг спохватился Рысь. – Ты же женат на местной?
– Я и сам наполовину бригант.
– Тогда, наверное, должен знать одну девушку… Такая высокая, красивая, худая. Темно-русые волосы, родинка на левой щеке. Зовут Айна… Не слыхал?
– Нет. – Фабий покачал головой. – Наверное, приехала в гости на праздник. Здесь было много приезжих.
– Жаль, что ты ее не знаешь… – Рысь помолчал, а потом спросил, что означает татуировка с изображением синего журавля: – Я видел ее у многих местных жителей.
– Синий журавль – знак принадлежности к древнему роду, – не очень охотно пояснил Фабий. Видно было, что эта тема ему, как и Гете, была неприятна. – Вообще много ходит старых поверий. Говорят, лет двести назад, во времена наместника Светония Паулина, сюда пришло много иценов. Тех, кто спася при подавлении восстания.
– Угу, помню, рассказывали, – кивнул Юний. – И дочь принцепса бригантов зовут Боудиккой – так же, как мятежную королеву. Ты знал об этом?
– Слышал, – уклончиво отозвался Фабий. – Только я никогда не видал принцепса, ведь земли бригантов тянутся далеко на юг, до Манкуния, Эборака и дальше.
– Хм… Значит, синий журавль означает принадлежность к древнему роду?
– Да, так.