Царь кивнул.
— Теперь мне понятно, почему армия Ливары предпочла встать лагерем за городскими стенами, — произнес он.
— А что насчет нашей армии? — спросил полководец. — Когда они будут здесь?
— Через несколько недель, — вздохнул царь. — Когда ливарская небесная лодка нас нашла, мы были в нескольких днях похода от Долины Царей. Путь от Разетры долог, и передвигаемся мы медленно. Собралось шестьдесят тысяч пехотинцев и кавалеристов, да еще двенадцать тысяч дикарей с их громовыми ящерами. — Рак-амн-хотеп покачал головой. — Не знаю, как Гузебу удалось уговорить меня взять ящеров. Пока от них больше хлопот, чем пользы. К счастью, оказалось, что Нагаш не торопится идти на город, а это волновало меня больше всего.
— За это благодари Хекменукепа и Небунефера, — сказал Экреб.
— Небунефера? — Брови царя удивленно поползли вверх. — А что здесь делает этот старый интриган?
— Прибыл вместе с ливарцами, — ответил полководец, — и почти сразу же отправился в Ка-Сабар. Ходят слухи, что он придумал план, как удержать Нагаша, пока мы соберем свои силы.
— Не уверен, что эта мысль мне понравится. — Царь нахмурился, глядя на дворец. — Пойдем, старый друг, — проворчал он, поманив за собой Экреба. — Пора выяснить, что задумали наши союзники, пока меня тут не было.
Черная башня вздымалась вверх, как каменный клинок посреди бурлящего моря песка. На краю Великой пустыни вокруг нее вечно бушевали песчаные бури. Песок отшлифовал до зеркального блеска большие базальтовые блоки, которыми была выложена поверхность башни. Звук, с которым он сыпался на камень, походил на шипение сотен тысяч голодных змей, выискивающих трещину, чтобы проникнуть внутрь.
Но работа над башней продолжалась, несмотря на ярость ветра. Продолжалась денно и нощно. Армия рабов обтесывала камни и относила их к подножию башни. Другие работники тащили их наверх по бесконечной спиральной эстакаде, на высоту более двух сотен футов. Эстакада была сделана из дерева и кож, связанных толстыми веревками. Во время бурь она раскачивалась, угрожающе дрожала и много раз падала, сорванная бешеными порывами ветра или поврежденная песком. И всякий раз под тяжестью падающих бревен и обломков камней гибли десятки и десятки рабов.
Самые счастливые не поднимались. Однако большинство отодвигали упавшие балки или выкапывались из песка ободранными руками, оставляя ошметки плоти. Их сила рождалась из чужой безжалостной воли, как плетью хлеставшей их пойманные в ловушку души.
Люди Бхагара не знали голода, боли, усталости. Последние из них умерли больше трех лет назад у подножия черной башни Архана, когда укладывали камни фундамента. Дыхание их бога беспомощно бушевало вокруг, бичевало их тела, вырывало глаза, но башня все равно продолжала расти.
Мысль о строительстве башни возникла у Архана довольно давно, еще тогда, когда только начали возводить пирамиду для его хозяина. И когда после завоевания Бхагара в его власти оказались несколько тысяч рабов, визирь уцепился за эту возможность. Пока его хозяин собирал армию в Кхемри, Архан предложил построить цитадель, чтобы охранять город от нового нападения Ка-Сабара или мятежа в Городе Специй, Бел-Алияде. Вечный Царь подумал и согласился.
По правде говоря, Архан более всего хотел находиться подальше от Нагаша по совершенно другой причине: из-за эликсира, дарящего жизнь. Он злился на то, какой властью над ним обладал Нагаш из-за этого ужасного зелья, но рецепт колдовского напитка ему по-прежнему не сообщался. Если он будет служить своему царю издалека, из черной башни, у Нагаша не останется выбора — ему придется показать визирю, как самостоятельно изготавливать эликсир. Во всяком случае, Архан надеялся на это.
Но каждые шесть месяцев из Кхемри прибывал гонец и привозил скрепленную печатями шкатулку с шестью склянками эликсира для визиря — одна на месяц. Из-за недостатка зелья Архан все время ощущал слабость, мучился жаждой и, несмотря на все свои старания, никак не мог сэкономить достаточно эликсира, чтобы изучить его свойства.
За первые два года после резни в Бхагаре рабы вырыли глубокую яму в каменистой почве, создав первый из этажей башни на глубине более пятидесяти футов. Архан вызвал из Кхемри мастеров-каменщиков, чтобы они руководили работой, а его мертвые всадники стояли на страже на вершинах барханов. Позже рабов отправили в их родной город, чтобы они разобрали свои дома на камни, необходимые для строительства.
Самый нижний из подземных этажей башни Архан отвел под свои личные нужды. Из-за постоянно бушующих песчаных бурь потребовалось больше года, чтобы перевезти все его хозяйство из Живого Города в далекую башню, и многие верные слуги погибли по пути. Остальных он отравил сразу же, как только они добрались сюда. Их сморщенные тела он завернул в чернейшую ткань и запечатал колдовскими сигилами сохранности.
Архан находился в своем святилище, просматривая свитки магической науки и изучая рубиновую глубину одной из драгоценных склянок с эликсиром, когда услышал слабый шорох в темном углу комнаты. На какой-то миг он решил, что проклятый песок, направляемый непримиримой ненавистью Ксара Безликого, чей народ он убил, все-таки просочился внутрь черной башни. Визирь ощутил настоящий ужас. Он схватил гаснущую лампу и стал осматривать комнату, разгоняя густые тени.
Лампа высветила блестящие черные хитиновые панцири. Из щелей в камне выползали скарабеи, покрывая пол убежища шуршащим ковром.
Архан отступил, крепко сжимая в руке склянку с эликсиром, и приготовился прочитать могущественное заклинание, как вдруг скарабеи устремились в середину комнаты; сухо пощелкивая крыльями, взлетели в воздух и закружились блестящим облаком.
Слова заклинания застыли на устах Архана — облако приняло знакомые очертания.
— Преданный слуга, — произнес голос из глубины шуршащего облака.
Он родился из шороха жвал и гудения крыльев, царапанья лапок о пыльные панцири, но ошибиться было невозможно. Потрясенный Архан низко поклонился образу Нагаша.
— Я здесь, хозяин, — сказал визирь, заталкивая склянку поглубже в рукав. — Что прикажешь?
— Наши враги снова выступили против нас, — ответил некромант. Смутно очерченное лицо Нагаша повернулось к визирю. — В Кватаре собираются новые армии, а Бронзовое Войско пересекает Великую пустыню, чтобы напасть на Бел-Алияд.
— Пересекает пустыню? Но это невозможно! — воскликнул Архан. — Песчаные бури…
— Бури — дело рук трусливых жрецов Махрака, — прошипел Нагаш. — Так они надеются скрыть передвижение своих войск. Прямо сейчас беженцы из Бхагара ведут воинов Ка-Сабара потайными путями племен пустыни. Они доберутся до Бел-Алияда за две недели. Да только они не знают, что среди них есть предатель, один из тех, кто поклонялся мне долгие годы после поражения у Зедри. Он доставит Бронзовое Войско прямо нам в руки, а значит, и сам Бронзовый Город!
В голове Архана все перепуталось — он пытался осмыслить новый поворот событий.
— Мои воины наготове, хозяин, — сказал он. — Что мы должны делать?