Под одобрительное «так! вот это так!» охранника на экране появился я – собственной персоной, немного поцарапанный, с куском пластыря на лбу, но вполне живой и веселый.
– Спасибо, Роб! – кивнул Сэмивэл Дэдлиб Чаплину. – Наказание действительно неотвратимо, дамы и господа. Мы обещали их всех переловить – и мы их переловили. Со всей уверенностью могу вам сегодня сказать, что с бандой пресловутого Патрика покончено раз и навсегда!..
Совершенно обалдев от увиденного, я медленно отлип от щели и механическими шагами двинулся к выходу; даже налетел ненароком на высокого, меланхолично жевавшего табак господина с тощим портфелем в жилистой руке.
Если Роб Чаплин берет интервью у Сэмивэла Дэдлиба в Тумпстауне, то кого же тогда убило прямой наводкой из пушки в маковом поле и – кто же в таком случае я, если вот он, Дэдлиб?..
– Вот что, Жужу, – сказал я, входя в номер гостиницы «Зеленый попугай», что стоит рядом с баром «Сикоку». – Нам надо крупно поговорить.
Мадам Цуцулькевич поднялась мне на встречу с кровати, преисполненная очевидной доброжелательности.
– Отчего же не поговорить, Люк? А что вы имеете в виду под «крупно»?
Я наклонился к холодильнику и извлек из него бутылку мочевинного пива «Миллер». Что делать! В Клокарде к моему визиту совершенно не подготовились, «Асахи» не завезли, приходится пить что найдешь. Даже такое. Уселся в кресло, сопровождаемый внимательным взглядом Цуцулькевич, неторопливо закурил сигару и откупорил бутылку.
– Я имею в виду следующее. Благодаря стечению неумолимых обстоятельств, мы с вами оказались в идиотской ситуации. Вы что-то там сперли у очень непростых ребят. Причем, работая на моем ноутбуке. К нам тут же явился полицейский и я его нечаянно, скажем так, застрелил. С места происшествия мы с вами скрылись. Нравится мне это или нет – но таковы факты. Нас наверняка ищут. Поправьте меня, если я ошибаюсь.
Жужу согласно кивнула.
– Я вижу два выхода из наших скорбных обстоятельств. Первый – мы с вами немедленно выбираемся из Клокарда и с криками «ой-ой-ой» бежим прочь до ближайшей границы – с максимально возможной, будто нам фитиль в задницу вставили, скоростью, чтобы больше сюда никогда не вернуться.
– Я не люблю бегать, – поставила меня в известность мадам Цуцулькевич. – Можно поехать на велосипеде. И вообще напрягаться – это такой суксь!
– Да, я вас понимаю, мэм. Что может быть пошлее, чем напрягаться, особенно по мелочам, тем более – из-за какого-то шерифа, который уже послал, несомненно, людей на наши поиски! Фигня какая!
– С чего вы взяли, Люк?
Нет, эта наивность меня просто поражает! Божий одуванчик! И эта женщина беззастенчиво тырит чужие файлы, умудряясь при этом озаботиться заметанием следов! Пришлось взять из холодильника еще один «Миллер».
– Видите ли, мэм… – Я глубоко затянулся. – Ведь в «Пауланере» хорошо запомнили и вас, и меня. К тоже же, на пороге моей комнаты валяется хладный труп с дыркой в башке! Нужно быть полным дауном, чтобы не сложить эти вещи вместе. А местный шериф никогда не производил на меня впечатление дауна. Постарел – да, но еще вполне бодренький. По крайней мере, в том, что законно, а что – нет, разбирается неплохо. Между нами, я еще не встречал ни одного города в мире, где было бы принято стрелять в полицейских. Вы следите за моей мыслью?
– Пока да, – Жужу обезоруживающе улыбалась. – Но… может, они поищут-поищут да и перестанут? Они же не знают, что мы тут, верно? Не найдут и успокоятся, подумают, что мы сбежали, а мы пойдем посмотрим на ратушу. Кстати, Люк, вы не в курсах, тут есть какой-нибудь музей? Лучше исторический?
– Нет музея! – Я начинал медленно свирепеть. Да в конце концов! Зачем она мне вообще сдалась, эта мадам Цуцулькевич? Пусть себе шляется по музеям, а я пойду своим путем. – Жужу, поймите, что мы в жопе. В глубокой. Если мы не сбежим, то нас найдут. Рано или поздно. Но – поскольку Клокард город маленький, думаю, что скорее рано, чем поздно. В маленьких городках все друг друга знают, и обнаружить приезжих не составляет особого труда.
На лице Жужу отразилась работа мысли.
– Допустим, вы правы, Люк…
– То есть как это – допустим?!
– Ну вы правы, правы, хотя это все и крайний бэд… Вы что-то говорили про два выхода? Или мне показалось?
– А! – Я сделал приличный глоток из горлышка. Положительно, пиво – вода жизни. Даже «Миллер». Раздражение снимает, по крайней мере. Хотя «Миллера» для этой цели явно надо в два раза больше. – Второй выход более сложный, чем просто смотаться. Он следующий. Мы с вами выбираемся из этой гостиницы и находим магистральную линию – желательно в достаточно уединенном месте, то есть там, где нас никто не увидит.
– Тогда придется лезть в люк, Люк, – мило, как ей показалось, скаламбурила Жужу и засияла глазами. – Потому что такие линии обычно прокладывают под землей. Я поняла вашу идею. Мы не можем сконнектиться с мобильника, потому что мой уже засвечен и выключен, а у вас его вообще нет, так ведь? да и вообще мобильник легко засекается. Поэтому вы хотите подключиться к кабелю. Клёво! И что?
Как приятно, когда ты находишь понимание! Для себя я выбрал этот путь с самого начала, иначе зачем мне было светиться в ратуше?
– И то! Мы, как вы метко выразились, коннектимся, идем в сеть и стараемся выяснить, кому вы наступили на хвост. Что это были за файлы такие, которые вы поперли. А уж там – смотря по результату. Может, по варианту номер раз, то есть побежим с громкими воплями к границе. А может – и по-другому обернется…
– Да, я тоже об этом подумала. Надо глянуть в файло. Я обычно этого никогда не делаю. У меня правило: заказчик говорит, что ему надо пробить, какие данные, я пробиваю и никогда не сую нос в чужие дела. Мне просто выдали список необходимых файлов. Всего их было двадцать три, общий вес – почти сто мегов. Текстовая инфа и картинки. Тифы… Может, меня подставили?
– А кто заказчик? Все же не скажете?
– Да не знаю я, Люк! Правда! В таких делах – никаких имен, вы понимаете? Сетевой адрес сервака, куда файло слить, и – все. Работаем на доверии.
– Хорошенькие дела… – Я встал и прошелся по комнате. Еще что ли «Миллера» достать? – Ну а как вы на тот сервер попадете?
Мадам Цуцулькевич улыбнулась с откровенным превосходством:
– И попаду, и файло качну, и никто – ни слуху, ни духу. Оки-доки?
– Оки, – я легонько шлепнул мадам по подставленной ладошке. – Тогда вот что…
Левое оконное стекло с громким звоном разлетелось, в комнату всунулся ствол здоровенного винчестера и заходил туда-сюда; одновременно с этим в закрытую на щеколду дверь грубо забарабанили и раздался решительный голос:
– Служба шерифа! Бросьте оружие на пол и выходите с поднятыми руками, по одному!
– Вот видите, Жужу, – заметил я, прижавшись спиной к простенку между окнами. – А вы говорили – не найдут!