Почти совсем рассвело. Дорога оставалась все такой же прямой, и почти в полумеше впереди были хорошо видны фигурки нескольких людей. Или демонов.
— Рассыпаемся по обе стороны, в кусты! — приказал Фулетте. Вроде бы они нас еще не заметили.
Похоже было, что так. Медленно приближающиеся воины — различимы были и сабли очень спешили, но при том выглядели уставшими. Четверо: двое поддерживают раненого, еще один хромает, опираясь на палку или копье.
— Так чем кончился бой? — потребовал Эшуд окончания рассказа.
— Что? — оглянулся Фулетте. — Ах да! Эти дружинники, которые вовсе не дружинники, устроили настоящий град из болтов, в котором сперва погибли все атори, а потом и все ордынцы. Они не остановились, прошли дорогу насквозь, пока не перебили всех. А наши перестали стрелять, думали, что пришла подмога! Демоницы разбегались, но с ними поступали так же, как они с небесниками. Вот и все. Потом атори-дружинники вернулись, дорезали раненых, забрали арбалеты и стрелы. Разговаривали на обычном вельшейском. Как ты это объяснишь, «грач»?
— Никак! — буркнул Нетоле.
Все взгляды были прикованы к то бредущим, то переходящим на неуверенный бег фигурам. Расстояние сокращалось, и с каждым росом Эшуд убеждался, что это люди.
— Они очень устали. С атори такого не бывает.
— Не высовывайся! — буркнул Фулетте. — Теперь, представь, все может быть. Хотя, может, ты и прав. — Вдруг в нарушение своего собственного приказа сержант вышел из кустов и крикнул: — Паллен! Это я, Фулетте, не бойся! Это наш Паллен-хулан, я его узнал, — пояснил он товарищам. — Что в Ларране, Паллен?
Вместо ответа ордынец вытянул руку к юго-востоку. Сержант посмотрел в том направлении и охнул. Тут уж все встали в полный рост, вытянули шеи, но этого и не требовалось, чтобы разглядеть толстый столб дыма, поднимавшийся из-за леса.
— Пожар!.. — выдохнул Лоби.
— И не случайный, — уточнил сержант, снимая шляпу. — Вот теперь я первый говорю: надо поворачивать. Это горит наша крепость, ну и все остальное, полагаю, тоже.
С ним никто не спорил. Они дождались, пока беглецы из Ларрана уже не спеша доковыляли до них.
— Мы бежали со всех ног, — сказал Паллен, как только напился из фляги. — А что оставалось делать? Ордена Неба больше нет. Под вечер нас атаковали несколько тысяч атори с оружием, завалили стрелами. Они напали со стороны болота, когда с облав еще никто не вернулся. В кольцо брать не стали, просто полезли на стену. Страшная была драка, Фулетте, мне тебя очень не хватало.
— Как же вы не устояли? — Пристыженный сержант глядел на дым.
— Невозможно, брат. Под таким градом стрел… Кстати, у них были цельные железные щиты, я сам видел. Мы с такими много не навоюем, но они же демоны! Силища страшная. Пробили ворота… Им была нужна именно крепость. Другой отряд вышел навстречу нашим нарядам к лесу; мы со стен видели, как они их перебили. Конечно, мы в крепости положили демонов немало, не сомневайся! Но какая силища!.. Когда твари покончили с нашими облавниками, то навалились на нас все сразу. Княжеские заперлись в усадьбе, но их почему-то сначала не трогали, атаковали именно с болота.
— Вот они куда пошли, те, что на лугу ночевали! — вставил Лоби. — И срезали путь хорошо, и неожиданно наскочили.
— Неожиданно, — согласился ордынец. — С болота мы их никак не могли ждать. Когда стало ясно, что стену не удержать, Магистр заперся в башне, а меня с отрядом послал за помощью, мы ведь ждали пополнение. Надо было зайти им с фланга, тогда бы, может быть… В общем, вместо пополнения мы встретили еще один большой отряд атори, только в грохенской форме и с княжеским штандартом. Меня обманули как простака! Мы подошли, и весь отряд погиб в первые же минуты, у атори потрясающая подготовка. Перебили одними болтами…
— Как ты уцелел?
— Пробили плечо. Ребята оттащили за усадьбу, а эти, другие атори, взялись ее штурмовать. Князь Вашшас убит, убиты и все его люди… женщины, дети — все. Прости за такие новости, Лоби. Уже темнело, и мы ползли мимо крепости к болоту, вот тут-то и началось самое интересное. Во-первых, атори в крепости что-то сделали с башней. Был грохот и огонь, она вспыхнула, будто была из соломы! — Паллен показал на дым. — Это Адовы какие-то штучки, Фулетте! Они сожгли Магистра и всех, кто с ним был! После этого открыли ворота тем, что пришли со стороны Грохена, вроде стали разговаривать. Угадай, что было потом?
— Потом те, что пришли по дороге, начали стрелять в тех, что пришли по болоту, — спокойно предположил Эшуд.
Паллен удивленно посмотрел на него:
— Жаль, что тебя не было с нами, такого умного! Те, что в форме грохенцев, перебили других как бешеных псов! Это было не так уж трудно, мы ведь тоже не зря несколько часов их крошили. Ну и не ожидали твари, конечно… Только дружинники эти — тоже атори, точно вам говорю. Прыгают как олени и бегают еще быстрей. Теперь они в крепости, судя по дыму — тушат. А мы вдоль болота сделали крюк ночью и выбрались опять на дорогу. Вот и все. Фулетте, ты, пли этот черный умник, или кто-нибудь, можете мне объяснить, что происходит?
«Начинается новая Война, и она будет пострашнее первой», — хотел ответить Нетоле, но промолчал.
Они наскоро перевязали раненых и пошли назад, к Грохену. Устраивать привал не хотелось никому, даже вымотанному дорогой Эшуду. Ларран перестал быть частью человеческого мира, полностью отойдя к Вессенским пущам, преддверию Ада.
Леппе легко избавился от Аны, хотя сначала долго мучился, пытаясь придумать подходящую отговорку. А потом все же, покраснев, отлучился в уборную и не вернулся. Услышанного ему хватило для размышлений на всю дорогу до «Горного снега». Там, прохаживаясь у входа в кабак, Клэс два часа прождал Нетоле. Заведение закрылось, служки ушли стаей в сопровождении кабатчика. Он не стал их преследовать. Леппе вообще теперь не знал, что предпринять.
Эшуд, конечно, сбежал. Куда он направился, сообразить было нетрудно: пристал к ларранцам, увязался с ними и сержантом Фулетте на юг. Предатель! Леппе и сам хотел бы туда пойти, посмотреть на месте, чем же там занимается Орден Неба, все эти тысячи грозных вояк, но ведь надо помнить об ответственности перед Иштемширом. Галашше нуждается в срочной информации, он ждет.
Сгоряча Хромой едва не отправился в Иштемшир прямо ночью, благо ворот в Грохене нет. Однако опять сыграла роль его обязательность: если полицмейстер ему доверился, надо оправдать это доверие. Путешествуя по тракту ночью, одинокий гонец рискует никогда не добраться до Управления. Придется обождать.
Спать не хотелось совершенно, сердце жгла обида на друга. Чтобы не терять времени, сержант плюнул на выданный старухе аванс и остался в центре города, где имелись заведения, закрывающиеся лишь утром. Переходя из одного кабака в другой, за несколько часов Леппе сделал полный круг, опоясав княжеский Дворец. Он услышал странные разговоры пьяных, рассуждавших о каких-то процентах, которые, видимо, их и кормили, о номерах в загадочной «лотерее», о какой-то удивительной тележке, которую толкали не руками, а ногами, да еще сидя на ней, причем тележка эта якобы развивала удивительную скорость, почти не утомляя наездников. Все старался запомнить Леппе, и все казалось ему очередными адскими выдумками.