Приближаясь, они непрерывно завывали пискливыми голосами. Иногда этот звук был резок и выразителен, иногда приглушен ветром, но он не смолкал ни на секунду — ужасный, неимоверно воинственный клич, как будто умершие с Кладбища Над Водой жаждали моей крови.
Я побежал, сначала не очень быстро, чтобы проверить, могут ли эти призраки гнаться за мной. Они замерцали и ускорили свой полет. Двигались они как-то удивительно: некоторые бежали, другие кувыркались в воздухе, как призрак Джейн, третьи планировали с распростертыми руками, а их погребальные саваны трепетали у них за спиной в морском бризе, как хвосты чаек. Меня охватил глубокий извечный страх, тот самый, который испытывали люди в семнадцатом веке, когда в город, танцуя, подпрыгивая и показывая ужасные раны, являлись прокаженные нищие. И все это время я слышал пронзительное завывание, в котором теперь звучала радостная нота, как будто призраки знали, что вскоре достанут меня.
Теперь я на самом деле побежал. Но как быстро могут двигаться призраки? Наверняка они легко могут опередить меня и держатся на расстоянии только чтобы поразвлечься! Но не это меня должно было сейчас волновать. Мне нужно было побыстрее вернуться домой.
Ну, а дальше что? — подумал я. Призрак Джейн без труда мог проникнуть в дом. Сегодня ночью она открыла входную дверь, даже не касаясь ручки. Я слышал свое свистящее дыхание и шелест трущихся друг о друга штанин. Не думай об этом, сказал я сам себе. Знай беги.
Я глянул вправо. Кошмарные призраки все еще держались за мной, танцуя и вибрируя на ветру. Слева берег начал сужаться и приближаться. Я отчетливо различал преследующих меня чудовищ, которые двигались с гипнотической медлительностью и все же без труда догоняли меня. Я не отважился взглянуть через плечо, так как мне казалось, что ужасный вой раздается прямо за моей спиной. Я поклялся бы, что слышал даже шелест травы, над которой скользили духи.
Всего двести ярдов отделяли меня от дома, когда я понял, что не успею. Мне казалось, что у меня вместо ног — неуклюжие протезы, вытесанные из тяжелой древесины. Дыхание разрывало мне легкие, ледяной пот заливал лоб. И все это время бело-голубые призраки преследовали меня с ужасной, нечеловеческой настойчивостью, как демоны ночи.
Я почувствовал, как что-то вцепилось в мои волосы, словно летучая мышь или рука скелета. Я резко сбросил это что-то и снова ускорил шаг, усилием воли заставляя себя бежать вверх по склону и преодолевая барьер боли и полного истощения. Звук погони все приближался. Призраки сидели чуть ли не у меня на затылке, завывали, кричали и шептали: стой, стой, останься с нами, возвращайся, не покидай нас.
Неожиданно я почувствовал, как что-то подняло меня — буквально подняло в воздух, после чего я упал и покатился по жесткому травянистому склону. Я попробовал подняться, но тогда какая-то невидимая сила бросила меня навзничь так резко, что у меня что-то треснуло в позвоночнике и воздух со свистом вырвался из легких. Я попытался встать второй раз, и второй раз меня повалило на землю. На этот меня будто придавило к траве и камням, как если бы на мне, не давая двинуться, лежала какая-то огромная тяжесть.
Призраки собрались вокруг меня. Иссякающая электрическая энергия, которая когда-то представляла их душу, ползла червями по тронутым разложением лицам. Они шелестели, как старая бумага, скомканная и расправляемая бесчисленное количество раз; как дыхание, которое слышно на старом покинутом чердаке, хотя там никого нет. К тому же от них шла весьма ощутимая вонь, не столько гниющего тела, сколько, скорее, жженых кабелей и испорченной рыбы.
Они окружили меня, но не пробовали сразу меня коснуться. Я лежал, придавленный к земле, с трудом ловя воздух, еле живой от страха, однако мысленно все еще искал какого-то выхода. Даже погруженный в алую бездну паники, человеческий ум не перестает лихорадочно работать над планами спасения.
Призраки немного отступили, и появилась Джейн, очень высокая, с лицом, настолько удивленным, что ее почти невозможно было узнать.
— Тыыыы ммоййй! — проблеяла она. Мне показалось, что время остановилось. Воздух стал густым, как глицерин. Каждое мое движение, когда я дергался под невидимой тяжестью, казалось, растягивалось на бесконечное время.
Джейн растопырила заканчивающиеся длинными ногтями пальцы. Электрические искры начали перескакивать с одного пальца на другой, как в генераторе Ван-де-Граафа. Джейн наверняка потребляла все больше энергии, ее тело светилось и мерцало, а с волос и плеч взлетали тучи искр, как будто тучи паразитирующих на ней червей. Запах горелого стал еще сильнее. Дрожь пробежала по собравшимся, как будто все призраки участвовали вместе с Джейн в этой могучей разрядке психической энергии.
Ее наверняка было достаточно, чтобы убить меня. Наверняка ее было достаточно, чтобы освободить мой дух и оставить на склоне мое сожженное тело — следующий необъяснимый несчастный случай. Потом и я начал бы посещать Грейнитхед и окрестности, может быть, разыскивая Джилли, чтобы и ее в свою очередь занести в списки мертвых.
Джейн коснулась меня пальцами, и я почувствовал парализующий удар тока. Я инстинктивно дернул левой ногой, и мое левое веко спазматически затрепетало.
— Можешь теперь присоединиться ко мне, — шептала Джейн. — Лучше было бы, если бы ты погиб при несчастном случае или совершил самоубийство, но… я не могу больше тебя ждать. Я хочу тебя, Джон. Хочу, чтобы ты вошел в меня, Джон.
Она придвинула ближе растопыренные пальцы. Я видел, как электричество сползало по линиям ее ладони, вдоль линии жизни, линии сердца и линии разума. Даже под ногтями и вокруг кистей крутились искрящие завихрения. Энергия человеческой жизни должна была отправить меня в гроб, прямо к Джейн.
Я бился изо всех сил, но тяжесть на моей груди даже не дрогнула. Вокруг меня призраки начали петь и выть; ужасающая какофония напоминала психиатрическую клинику. У моего лица была бестелесная нога мертвой женщины с фосфоресцирующими кончиками пальцев. Немного дальше стоял мужчина в капюшоне без половины лица, дико всматриваясь в меня своим единственным лишенным века глазом.
— Ты не можешь это называть любовью! — крикнул я Джейн голосом, пискливым от страха. — Мы не для этого сочетались браком. Мы не для этого хотели иметь ребенка! Боже, если ты действительно меня любишь, Джейн, отпусти меня!
Джейн посмотрела на меня своими непроницаемыми глазами. Электричество червями ползало вокруг ее рта и переплывало через зубы.
— Ребенка? — повторила Джейн, как громкое эхо.
— Да, — сказал я дрожащим голосом. Я был так перепуган, что сам не знал, что несу. — Ребенка, которого ты носила в себе, когда погибла. Нашего ребенка!
Призрак Джейн, казалось, глубоко задумался над моими словами. Вокруг нас кладбищенские призраки шептали и пели, а над нашими головами ночные облака неслись по небу, как будто убегая от того, что меня ожидало.
— Ребенка… — шептала Джейн. Она на секунду стала нерешительной и отодвинулась от меня, скорее даже скорчилась и одновременно отступила. Ребенок… — еще раз прошептала она. Ее шепот раздавался так же близко, как и раньше. — Но ведь наш ребенок так и не родился.