— Ненавижу! — выкрикнула она, ударяя его кулаком по плечу и сразу же раскрывая ладонь и впиваясь пальцами. — Слезь с меня.
— Даже не надейся. — Эрик постарался поймать ее губы, но она отвернулась, подставляя шею, которую он сразу же и поцеловал, скользя по коже влажным языком и прожигая неровным дыханием. — Мне просто нужна передышка… Лия, — вдруг сказал он, вновь целуя и снова повторяя: — Лия… твое имя, как самое нежное касание, как легкий поцелуй.
— Да ты еще и романтик, — поддела она, резко сдувая с лица упавшую прядь своих волос.
Эрик начинал уже злить своим отсутствием в ее теле, нежеланием поскорее довести начатое до конца, и тем, что доводит ее до состояния, в котором она готова умолять его продолжить, когда совершенно не собиралась заниматься с ним сексом.
— У меня много талантов, — ответил он, снова скользя членом по ее бугорку и лаская пальцами набухшую грудь.
Лия охнула, сглотнула и дернулась, стараясь выползти из-под него, снова цепляясь за свою злость, упираясь ему в живот коленкой, отпихивая и оттаскивая от себя за волосы. В ответ на это Эрик рыкнул и отпустил, позволяя отползти, но тут же дергая за ноги, поворачивая на живот, накрывая собой и прижимая к полу.
— Какая же ты нетерпеливая, — прорычал он, елозя носом по затылку.
Сменив позу, он сел и сдернул с нее куртку, отбрасывая в сторону. Лия только успела подумать, что эта куртка ей зачем-то очень нужна, и главное не забыть ее после. А потом Эрик сполз по ее ногам вниз, не переставая зажимать их своими, и вцепился зубами в мягкую часть тела, до крови, боли и удовольствия. Дернув ее к себе за бедра, заставил встать на колени, снова заполняя собой. И Лия подалась навстречу его телу и новым ощущениям.
Грудь Эрика прижалась к ее спине, повторяя все изгибы, зубы прикусили ухо, щекоча дыханием, руки поползли блуждать по ее телу, оставляя царапины, синяки и приятную ласку, а плоть снова начала терзать разгоряченное ею же лоно. И Лия опять обо всем забыла. Она отдалась своим ощущениям и этому ликану, и пропади все пропадом! Прижав ладонью к полу ее руку и сцепив пальцы, Эрик запустил другую пятерню в ее волосы и потянул на себя, принуждая запрокинуть голову к себе на плечо. Язык принялся облизывать шею, губы едва порхали, а отпустив волосы, пальцы накрыли ее рот, заглушая уже громкие стоны и позволяя сжать на них зубы.
— Ох Черт… детка, — шептал Эрик, не переставая свои сумасшедшие пируэты и толчки бедрами, — я сейчас в тебе с ума сойду…
В щеку врезались когти, по спине прокатилась волна дрожи, исходящая от его тела, и горловое рычание снова заполнило слух. Его волк напомнил о себе, взывая к ее волчице, которая уже била лапами ей в грудь, желая вырваться к этому ликану. Два зверя не слабее них потянулись друг к другу. Для Лии это уже было слишком. Она никогда не перекидывалась во время секса, не позволяла другим, да и сейчас не собиралась этого допускать. Но с Эриком все оказалось не так просто, потому что ее волчица уже давно приняла его, и сейчас совершенно отказывалась ей подчиняться… да что там… она подчинялась ему! Лия начала паниковать, не зная, с чем справляться в первую очередь — с ее непокорным зверем, или со своим удовольствием, в котором Эрик продолжал ее все глубже топить. Контроль истаивал, как лед в руках, даже не собираясь возвращаться. Волчица уже рычала под ее кожей, и Лия заскулила, до крови кусая Эрика за руку и царапая его кожу когтями там, куда смогла дотянуться. Но Эрик сильнее прижал руку к ее лицу, вминая в губы пальцы с кровью и хрипло шепча на ухо:
— Тише, девочка, тише…
Голос шептал, стараясь успокоить, и он успокаивал, так же, как Эрик, быстро взявший себя в руки, стал усмирять и волчицу внутри нее. Казалось, что он разговаривал с ее зверем на языке, который был ему понятен. Он давил с твердостью Альфы, но при этом проявлял нежность — настойчивую и приятную. Это добивало, снова бросая ее в самый эпицентр сплошного удовольствия, которое взорвалось в ней, накрывая волной бешеного экстаза. Его зубы врезались в кожу на плече, обостряя ощущения, и Лия снова укусила его руку, чувствуя, как с последним ударом своей плоти в ее тело, он разливается в ней теплом…
* * *
Лия с трудом вспомнила, где сейчас находится. Ее всю колотило после начавшегося, но так и не законченного перевоплощения, и… ох, да, и после такого секса. Еще толком не придя в себя, она попыталась выползти из-под ликана, но он не позволил, сжав руки на ее теле. Эрик потянул Лию за собой и сел, опираясь спиной о стеллаж и прижимая ее к себе. Короткое блаженство разлилось по телу от того, как оказалось удобно в его руках и на его горячем теле, и опять — слишком горячем. Она сидела словно в уютном кресле, положив голову ему на плечо, а руки на его колени. Это расслабляло, чертовски мешая собраться. И зябко было только голой попе, которую холодил бетонный пол. Но это все сейчас было не важно. Важнее ее вопросы. И разговор — это было пока единственным, на что соглашалось тело.
— Кто ты? — спросила она.
Эрик коснулся щекой ее виска и погладил ладонью живот.
— Мы начинаем все с начала? Или возвращаемся к нему?
— Я серьезно. Ты… другой.
— И отчего же ты так решила?
— Ты, засранец, как-то умудрился приручить мою волчицу, что еще никому не удавалось. И скажи, пожалуйста, как тебе это удалось?
Лии даже смотреть на него было не нужно, чтобы понять, что он сейчас улыбается.
— Что я могу поделать, если передо мной не в состоянии устоять ни одна женская особь.
Скрипнув зубами от такой самоуверенности, Лия ударила его локтем в живот. Эрик выдохнул короткий стон и обхватил руками ее запястья.
— Еще скажи, что я не прав, податливая ты моя, — сказал он, целуя ее в висок.
— Ну ты наглец… — Лия едва не давилась своим возмущением. — Да ты мне абсолютно не интересен. Разве ты не заметил, что добиваешься меня только тогда, когда используешь силу? И ты прекрасно знаешь, что по-другому у тебя ничего бы не вышло. Поэтому, извини, но мне кажется, тут нечем гордиться, если только благодаря своей силе ты заставляешь девушку с тобой спать. Это подло и низко.
Лия выговорилась, оставшись собой довольна… нет, черт, довольна! И теперь ждала ответа от Эрика — что же он может ей на это сказать? Но Эрик смолчал, и только напряженное тело, на котором закаменели мышцы, и которое стало уже не таким удобным, дало понять, как подействовали на него ее слова. Она обидела его? Ха! Ну и пусть! Ей надоело, что ею пользуются как последней дрянью, заставляя раздвигать ноги в любое время и в любом месте, не спрашивая ее мнения. И оттого, что она это все позволяет, заставляло ее действительно ощущать себя последней дрянью.
* * *
Эрик выругался про себя, опираясь затылком о стеллаж и закрывая глаза. Как же он устал за эти последние сутки, и спорить с Лией и доказывать ей что-то сейчас совсем не хотелось. Он прекрасно знал, что просчитался с самого начала. Знал, что она в чем-то права. Только вот слышать от нее эту правду оказалось не так приятно. Даже улыбаться больше не хотелось. А ведь раньше его никогда не заботило мнение женщины. Он просто брал от нее то, что хотел, и спокойно уходил, прекрасно зная, какое доставил удовольствие. Разве нет? Даже холодная с виду Лия таяла в его руках. И все равно с ней все было не так, с самого начала. Он не мог насытиться ею, и он совсем не хотел от нее уходить. Он хотел чего-то большего, только не умел общаться с женщиной по-другому. И это все уже начинало злить.