– Ты имеешь в виду жертвоприношения? – уточнил Брайант, понизив голос: в комнату как раз вошел мальчик.
– Именно. Хорошо бы узнать, не было ли там человеческих жертвоприношений…
– Но как это связано с событиями последнего времени?
Улыбка Мэгги подразумевала, что колдунья знает куда больше, чем когда-либо согласится сказать.
– Древние религии никогда не умирают окончательно. Они находят новые способы жить в веках. И порой их последователи играют роли, о которых сами не догадываются.
– О чем, скажи на милость, ты думал? – воскликнул Джон Мэй. – Ради всего святого, ему же всего десять!
– Ну ладно тебе, Джон, парень отлично провел время. Вспомни, чем мы занимались, когда были детьми. Что плохого, если мальчик хоть ненадолго отвлекся от своей «Плэйстейшн»? С родителями он почти не разговаривает.
– Ты сказал его матери, что приведешь мальчика через десять минут, а не часов. Она все утро на нас орала. И тебе мало, что ты потащил с собой ребенка и позволил ему спуститься в опасное место, – хотя бог знает, что было бы, если бы случилось внезапное наводнение, эти сточные трубы наполняются за секунды, и мальчика могло бы унести, – так ты еще и Киркпатрика взял.
– А что, собственно, такого? – искренне удивился Артур.
– Артур, он зарегистрирован как лицо, совершившее преступление на сексуальной почве! Взять его на прогулку с ребенком, во время дежурства, – ты в своем уме?
Брайант оторопел; эта мысль даже не приходила ему в голову.
– Киркпатрика обманом едва не женили на несовершеннолетней. Суд даже не стал рассматривать его дело. Не моя вина, что они до сих пор хранят у себя компромат на него. Я встретил его случайно, и он пошел с нами. Кстати, и Мэгги тоже.
– Прекрасно – еще и колдунью с собой прихватили.
Мэй стал тереть глаза. Он всегда знал, что присматривать за напарником – это отдельная работа, рассчитанная на полную занятость.
– Но я спросил у его матери разрешения, – жалобно сказал Артур. – Я доставил ребенка домой целым и невредимым.
– Ладно, но представляешь, что было бы, если бы Раймонд узнал? Мы бы летели отсюда ко всем чертям.
– Я тебя понял. В другой раз буду осмотрительнее.
– Другого раза не будет, Артур. Ну что заставило бы тебя отвечать за свои поступки?
– Может, реинкарнация? – Брайант заметил рабочих, заваривающих в углу чай. – А почему они до сих пор тут возятся?
– Что-то с компьютерными кабелями под полом, – объяснил Мэй. – Они повредили их дисковой пилой и теперь не могут уложить половицы обратно, пока электрик не наладит связь.
Джон откинулся в кресле и закрыл глаза. Знакомые детективы из других отделов считали его сумасшедшим из-за того, что он все еще работает с этим старым безумцем. Иногда поведение Брайанта было поистине викторианским. Хорошо еще, что интересы следствия не требовали, чтобы кто-то лез в дымоход, – Артур безусловно запустил бы туда мальчика. Им оставалось только молиться, чтобы Дэвид Брюэр Уилтон не выложил родителям всю правду о прошедшем дне, иначе им бы влетело по пятое число.
По крайней мере, думал Мэй, они смогут закрыть дело до конца недели и с понедельника начать новую жизнь. Он и так расстарался ради Брайанта, исследовав каждую улицу и так ничего и не найдя, потому что искать было явно нечего. Порой обстоятельства, окружавшие тех, кто умер в одиночестве, побуждали Артура видеть в их смерти нечто таинственное. Возможно, он думал о собственной судьбе. Его вспыльчивость помешала ему сблизиться со многими людьми. У него не осталось родственников: Натали, его бывшая невеста и любовь всей жизни, давно умерла, и он так и не смог создать семью. Мало кто тосковал бы по нему, кроме того, он уже устраивал свои похороны в прошлом году, и участники траурной церемонии едва ли порадовались бы «дублю два».
Мэй посмотрел на мокрую улицу возле Морнингтон-Кресент, отметив медленное убывание машин, двигавшихся только по одной стороне. На первый взгляд природа умирания мало изменилась со времен войны. Семьи, как и раньше, собирались у смертного одра, чтобы попрощаться с умирающим; мало кто был по-настоящему готов к этому моменту, и все-таки слишком многие, по мнению Мэя, умирали в одиночестве. Моральные послабления, дарившие семьям свободу, нередко превращали независимость в глубокое, разрушительное одиночество. Были ли молодые пары действительно рады своей свободе, или часть из них втайне тосковала по упорядоченной жизни их дедушек? «Ну вот, что это еще за стариковское занудство? – сказал он себе. – Брось ныть, лучше пригласи Артура на пиво».
– Артур, собирайся, и ты, Дженис, тоже, – окликнул он коллег, – мы идем в «Ананас».
Калли заметила тройку детективов на другом конце переполненного бара: Брайант, в обвисшем шарфе и расплющенной шляпе, Мэй, подтянутый и хорошо одетый, Лонгбрайт, с ее потрясающими волосами в стиле киношной дивы, бронебойной грудью и обильным макияжем.
Они с Хизер Аллен пришли, чтобы выпить с Джейком Эйвери, но он опаздывал уже на пятнадцать минут. Продюсер работал над новой комедией для Би-би-си и предупредил их, что может задержаться, если репетиции затянутся.
– Гляди-ка, эти детективы опять тут как тут, – недовольным тоном сказала Хизер. – И что это они все высматривают?
– Кажется, они живут неподалеку. Может, просто зашли выпить.
– Как же, у таких ничего не бывает просто. Терпеть не могу, когда за мной постоянно наблюдают. Они не имеют права обращаться с нами как с подозреваемыми.
В тяжелые минуты Хизер имела склонность к преувеличениям, а сегодня вертелась как уж на сковородке, грызя ногти и туша недокуренные сигареты.
– Что случилось? – спросила Калли. – Ты прямо комок нервов.
– Днем заявился Джордж и устроил мне скандал из-за условий развода, а потом помчался к своей новой девице в «Лейнзборо». Ты хоть знаешь, сколько там стоит номер? Меня он туда никогда не возил. Что и говорить, Калли, я вышла замуж не по любви. Я знаю, это звучит ужасно, но я хотела защищенности, и вот теперь он так со мной обошелся. И что я, по-твоему, должна делать – тихо глотать слезы? – Она подняла голову и огляделась. – Где этот чертов Джейк? И почему мужчины думают, что женщины всегда готовы их ждать?
– Вероятно, он застрял в пути. Многие улицы затопило.
Хизер не унималась:
– Я не собираюсь здесь торчать ради него. – Она допила томатный сок. – Пойду в тренажерный зал, побегаю немного. – Она надела сумку на плечо. – Скажи этим людям, будь они неладны, чтобы перестали за нами следить.
Заинтригованная, Калли пошла к столику детективов.
– Вот мы и снова встретились, – сказал Мэй, – и на сей раз за столом.
– Вы завсегдатай этого паба?
– Не совсем, но мне нравятся необычные типы, которые тут кучкуются.