– Полагаю, вы определенно исключаете возможность несчастного случая? – спросил Брайант.
– Не уверен. По словам вашего Ранкорна, она не падала в лифте, а выходила из него. На стенах лифта не осталось волокон или еще чего-то; вам следует обсудить это с ним. И я не думаю, что потерю сознания вызвало нечто врожденное, к примеру приступ нарколепсии. Медицинские показатели свидетельствуют, что у нее было крепкое здоровье.
– Вы уже подняли ее документы? – спросил Брайант. – Я поражен. У нас ведь даже нет машинистки.
– Мы здесь не слоняемся без дела, Артур, – многозначительно заметил Финч, – и без того можно полдня потерять из-за воздушных налетов.
– Сейчас мы официально установили ее личность?
– Ее знал закрепленный за театром врач. Семья ее здесь не живет. Полагаем, ее отец проживает в Вене. Мы пытаемся его известить. Взгляните на это. – Финч откинул простыню и указал на правое плечо трупа, затем надавил концом пилки для ногтей на предплечье Капистрании. – Не обращайте внимания на синюшные пятна. При нажиме на теле четко просматриваются любые вмятины. По всем показателям, это признак зараженности ткани. Наличия какого-то ядовитого вещества или наркотика. Моя первая реакция – проверить на допинг, который балерина могла принимать, чтобы лучше танцевать.
– А они что, практикуют это?
– Не знаю, – признался Финч. – Я не знаком с балеринами.
– Ты ведь захаживаешь во всякие заведения на Клеркенуэлл. Фортрайт часто видит тебя стоящим в очереди, когда возвращается домой. Что-нибудь появилось в анализах крови?
– Это оборудование работает быстрее любого другого, но на все надо взять страшную кучу проб. Я начал с сердечного гликозида, олдендрина, нериоцида, групп токсичных углеводов, но не увидел истощения сосудов, нет обычных признаков отравления.
– Почему ты так в этом уверен?
– Отнюдь не уверен. Но конвульсии в столь замкнутом пространстве вызвали бы повреждения конечностей и своего рода органическое отложение на месте ушиба, а его Ранкорну еще предстоит найти. Нет указания на кровотечение, понос или рвоту. Я проверил содержимое желудка. Приблизительно за три четверти часа до смерти она съела сэндвич с начинкой из домашней птицы, ничего необычного, и что-то типа дольки шоколада, нечто с орехами внутри, – разве «Баркер и Добсон» такой не продают? Сомневаюсь, что это какая-то аллергическая реакция. Тем не менее внезапно выделился желудочный сок, и, если предположить, что усвоение было быстрым и повлекло за собой внезапное падение после того, как она вошла в лифт, я бы сказал, что мы столкнулись с чем-то, что парализовало ее мускулы. На ее конечностях много сжатых тканей.
– Итак, ты выявил факторы, в результате которых смерть не могла наступить. А каково же твое предварительное заключение? – Брайант решил поверить в интуицию Финча, хотя и сознавал, что его выводы вряд ли найдут отражение в официальных отчетах, пока не появятся подтверждающие улики.
– На ее правом колене имеются слабое воспаление и пятно. Конечно, балерины без конца ушибаются, но это пятно очень свежее, что совпадает с падением в лифте. Наверное, она просто внезапно упала на ходу, что означает резкое снижение притока крови к мозгу или своего рода синаптический разрыв. Но все же мне представляется более вероятной повышенная электрическая активность.
– Что ты имеешь в виду?
– Спазм головного мозга. Аномальная реакция, спровоцированная нервными окончаниями. Порезы на руках, нечто, что указывает на следы от ударов.
– Вы соображаете, что говорите: возможно, она упала и ей зажало ноги подъемным механизмом?
– Я вынужден утверждать это на основании оставленных следов. – Финч наклонился к лежащему на столе телу и снова прикрыл его простыней. – Видели рваную рану? Мясо начисто отделено от костей, от всех соединительных тканей. Вот откуда мы знаем, что кожа и мускулатура вокруг колен была разорвана, а не отрезана. Параллельные царапины доходят глубоко до хряща, и кости просто вдавились вглубь на одну восьмую дюйма. Это согласуется с бетонным выступом, о который она ударилась ступнями и который явился причиной перелома. Пусть Ранкорн проверит вертикальные борозды на наличие костных фрагментов. Ясно, что боль должна была быть невообразимой и стерпеть ее молодой женщине, оставаясь неподвижной, едва ли было под силу. Так что, думаю, вряд ли она была в сознании. Есть и еще одно. Она маленькая, худенькая, тонкокостная, практически без жировой прослойки.
– Почти все балерины миниатюрные, – отметил Мэй.
– Людей хрупкого телосложения проще отравить, хотя есть исключения из правил. Женщины напиваются быстрее мужчин, поскольку в них больше жира. Хотя у балерин все наперекосяк. Похоже, здесь имел место быстро действующий на мускулатуру яд, возможно попавший естественным путем. Я только что провел анализы на вещество под названием кониин, которое парализует тело почти так же быстро, как кураре.
– Кураре? Мне казалось, кураре вызывает остановку сердца. Так, по крайней мере, кажется, когда видишь духовую трубку, из которой целятся в джунглях.
– Духовые трубки? Ты имеешь в виду индейцев Ориноко. Смоляное растение. Но мне кажется, в Америке этот препарат используют и в клинической практике. Доктора вводят его больным перед операцией для того, чтобы снизить уровень необходимой анестезии. Суть в том, что мы получили позитивную идентификацию с кониином, а не с кураре. Что-то ей точно ввели, но я никак не могу понять, каким образом. Нет никаких видимых следов от уколов.
– А что по поводу ступней?
– Их-то я еще и не смотрел.
– Но по-твоему, ей скорее всего что-то ввели?
– Этого я не говорил. Я сказал, что пока нет видимых следов. Места подкожных инъекций могут заживать крайне быстро и исчезают полностью в течение двух дней. – Он постучал карандашом по длинным желтым зубам. – Однако здесь есть кое-что. Взгляните на это. – Он указал на маленький аудиомонитор, установленный под углом над трупом. – Одна из наших технических новинок. Я пока не уверен, насколько он надежен. Он радиозондирует подкожные слои. Сейчас, например, показывает кислотный баланс на клеточном уровне. Видите? Они все должны быть приблизительно одной высоты. – На экране светились несколько ярких зеленых полосок, но некоторые были намного выше остальных.
– А что это означает? – спросил Мэй, подняв глаза на зеленовато-желтое лицо патологоанатома.
– В этом-то и вся проблема. – Финч сузил глаза, наблюдая за неровной пульсацией. – Ума не приложу.
Дженис Лонгбрайт сидела на куче коробок из-под «тампакса», пытаясь двумя пальцами печатать. Снаружи, на ступеньках полицейского участка в Кентиш-Тауне, скандалила группа подростков. Бывший сержант полиции заставила себя отрешиться от шума и сосредоточиться. Поскольку от отделения на Морнингтон-Кресент не осталось камня на камне, здравствующих сотрудников эвакуировали во флигель поблизости. Они находились в полной боевой готовности, но у них не было ни стульев, ни столов для работы. Коробки из-под «тампакса» обнаружились в багажнике машины одного подростка, не говоря уже о нескольких ружьях и краденых армейских пистолетах, и она обустроила себе сносное сиденье.