Его шея раскраснелась — «не краской стыда», подумала я, «больше похоже на вспышку гнева». Сквозь сжатые губы он произнес: — Да, мэм.
Она посмотрела на нас. — Вы двое делайте свою работу. — Она снова посмотрела на Рэборна. — А ты выметывайся из моего офиса и убери свою гребанную задницу с их пути.
Эдуард и я встали и сделали так, как нам велели. Рэборн колебался, стоя позади нас. Я слышала, как он втянул воздух, и задалась вопросом, «неужели он собирается еще препираться, но это уже не было моей проблемой. Кларк поддержала меня, и этого было вполне достаточно».
Мой резерв ждал в холле снаружи офиса. Остальные люди со значками поглядывали на них и, вероятно, были столь же жалки, как и Рэборн, но достаточно умны, чтобы не париться по этому поводу. Вы смогли бы определить, кто из моего резерва был бывшим военным. Они стоят чуть более прямо, будто опасаясь не среагировать вовремя на опасность при нашем приближении. Бобби Ли подтянулся, солнце местами осветлило светлые волосы еще сильнее, и оттенило его кожу в темно-коричневый, темнее чем удалось бы большинству блондинов. Его карие глаза смотрели на меня из-за очков в золотой оправе. Он был старше нас всех, но на это указывали только тонкие морщинки вокруг глаз, и другие тут и там на лице. Он всегда был высок и достаточно строен, но он долгое время был за границей на каком-то секретном задании для веркрыс, и чтобы там не было, оно привело его в надлежащую форму. В его глазах был взгляд, почти подрагивания, как будто чтобы он ни видел, или сделал, это измотало его глубоко внутри больше, чем снаружи.
— Ну, дорогуша, мы остаемся или уходим? — Его мягкий южный акцент стал глубже, чем я слышала в последний раз. Не думаю, что где-то существовал такой акцент, скорее это была частичка дома, которую они не смогли у него отобрать.
Я никогда не просила его не называть меня «дорогушей», в этом не было ничего личного, и казалось, что ему необходим этот непритязательный шарм как защита против того, что выдавали его глаза.
— Остаемся, — сказала я.
Он улыбнулся и слегка поклонился. Лисандро, высокий, смуглый, красавец, с черными волосами, собранными в хвост, спадающий на его плечи, не был столь симпатичным как Бернардо, но он был бейсболистом. Он был похож на пресловутого Испанского героя. Будучи женатым и имея двоих детей, он тренировал свою футбольную команду. Мы однажды занимались сексом, вроде как по необходимости кормясь, чтобы удержать Марми Нуар от совершения плохих деяний. Чтобы удержать его жену от попыток убить нас, мы договорились, что этого больше не повториться. Фактически мы притворились, что этого просто не было. Для меня это работало.
— Почему Рэборн против нас?
— Если честно — понятия не имею.
Лисандро посмотрел на меня.
Я улыбнулась, — Правда — я действительно впервые встречаюсь с этим человеком. — Я повернулась к Эдуарду, стоящему рядом со мной — Скажи ему.
— Он мгновенно ощутил неприязнь к Аните.
— Может это из-за того, что она — женщина, к тому же, которая лучше него выполняет свою работу, — предположил Сократ. Его кожа была цвета кофе с молоком. Коротко стриженные волосы, почти прилегали к голове, но были достаточной длины, чтобы можно было разобрать, что сегодня он сменил прическу, так что волосы не завивались в крохотные завитки. Это выглядело…, более симпатично, чем обычно, но он объяснил, что — это их обычное состояние и к тому же, копы не погладили бы тебя по голове, за то, что ты стал бы раскидывать свои волосы на работе. Он был эксполицейским, поэтому ему прекрасно было об этом известно. Он не был так же высок, как остальные двое мужчин — чуть ниже метра восьмидесяти. У него была привычка постоянно сутулить свои не такие уж и широкие плечи, делая его еще ниже, чем он есть на самом деле и похоже никогда не заморачивался по этому поводу, даже притом, что он больше не был самым высоким парнем в этом помещении.
— Ты думаешь, что все так просто этим объясняется — Рэборн — женофоб?
Он улыбнулся мне, наполняя свои темно-карие глаза искоркой, как мог только он. — Это громко сказано, он просто не ожидает слишком многого от женщин.
Я улыбнулась в ответ и пожала плечами. — Эй, я не просто еще одно милое личико. У меня еще имеется и словарный запас.
— Вам следует следить здесь за громкими словами, мэм, мы, простые телохранители, и не знаем о чем вы говорите, — сказал Арэс.
Я повернулась к нему. Он был чуть меньше ста восьмидесяти рота, светловолосый и кареглазый. Золотисто-коричневый загар, с которым он к нам пришел уже исчез. Некоторое время он был вне вооруженных сил в реабилитационном госпитале, но по-прежнему не растерял свои «Мэм» и «Сэр», или стойку с расправленными плечами и прямым позвоночником. Он пытался отрастить волосы, но в итоге отстригал их снова, оставляя максимально длинными, но его волосы, были столь же прямыми, как у Сократа — вьющимися, по этому длинная прядь падала больше на одну сторону его лица. У него была привычка отодвигать ее, как будто он прислушивался. Я решила в следующий раз поехать в парикмахерскую, что бы равномерно его постричь. Сократ пытался помочь ему сформировать стрижку, когда волосы были длиннее, но получилось что-то в виде анимешных шипов, Арэсу это совсем не шло. Если бы он не подхватил ликантропию, то наверно пожизненно остался бы в армии.
Но реально анимешные волосы были у Никки. Он был достаточно бледным для того что бы иметь светло-золотистые волосы, коротко сбритые по бокам, но длинные на макушке так что закрывали большую часть его лица широким желтым треугольником. Стоящим рядом с ним Арэсом, становилось очевидно, что Никкины волосы били слегка волнистыми. Арэсовы были прямыми как доска. От большой длинны Никкины волосы спадали и изгибались. Это заставляло их двоих выглядеть так, как будто они собрались в клуб, или на фестиваль аниме, но Арэс красил свои волосы, что бы напомнить себе, что он больше не служит в армии, а Никки отращивал, чтобы скрыть потерянный глаз.
Женщина, которая вырастила и технически была его матерью, выколола ему глаз, когда ему было четырнадцать, и пытался сказать «нет» ее сексуальным домогательствам. Женщины реже становятся активными насильниками, но если становятся, то, как правило, более жестоки. Детство Никки было ужасным. У него был один прекрасный голубой глаз, но другой был лишь гладкой пустой глазницей со шрамом. Волосы полностью скрывали это и в то же время выглядели стильно. Возможно, его шевелюра заставляла людей относиться к нему менее серьезно, но он был метр восьмидесяти ростом, и тело соответствовало ему, так что любой, кто видел Никки, не стал бы его недооценивать. Все охранники поднимают тяжести в рамках своих тренировок, но Никки отжимал больший вес или генетика сделала его накаченным, потому что даже в джинсах, футболке и легкой ветровке были видны ширина его плеч и мускулы. Он не был самым высоким парнем, ожидающим меня в холле, но был самым большим.
— Эй, — произнес он мягко.
Я улыбнулась ему. — Эй.
Это не было самым романтичным, но в этом маленьком слове было больше эмоций, чем я когда-либо кому-нибудь говорила. Никки был моим любовником и моей Невестой, как в Дракуле, Князе Тьмы. Это делало нас ближе, чем в любых отношениях. Благодаря тому, что я должна была провести время наедине с Олафом, а после этого на сцене появились копы в форме, я не имела возможности как следует его поприветствовать. Это были взмах рукой, и привет, о, и копы.