Оч-ч-чень интересные помещения бывают в зоомагазинах! Какая-то комнатушка, стены которой очень напоминают саманные сарайчики моей станичной бабушки. Такие же неровные и грубо обмазанные непонятно чем. Из обстановки в комнатухе находился лишь застеленный тряпьем топчан, или лежанка, или… Черт его знает, как называется это сооружение, но именно на нем я и сидела сейчас. Больше в этой дыре не было ничего! И вообще, больше всего моя резиденция напоминала кладовку. В первую очередь – размерами. И в последнюю тоже. А еще дизайнер этого помещения увлекался, похоже, Средневековьем. Дырка, сквозь которую протискивался в мои апартаменты неожиданно яркий солнечный свет, больше напоминала крепостную бойницу, но никак не окно.
Но самое интересное, что шум доносился вовсе не из-за двери, как следовало ожидать в зоомагазине, а именно со стороны этого «окна». Мы с мозгом тупо уставились на эту сиятельную дырку. Дырка уставилась на нас. Игру в гляделки проиграли мы, я не выдержала и, поскрипывая и побренькивая, поволокла отечественное изделие, оно же мое тело, к свету.
Удивительно, но любитель Средневековья не затянул окошко бычьим пузырем, как можно было ожидать, а просто застеклил его, особо не напрягаясь по этому поводу. И оно даже открывалось, потому что было украшено таким чудом, как шпингалет. Мы поиграли с шпингалетом в увлекательную игру «Фиг откроешь!», в которой все же победила я. Протестующе хрипя, оконце открылось. Размеры его не позволяли высунуться наружу, максимум, что можно было показать миру – вытянутую руку с любым милым сердцу знаком. Но увидеть кое-что можно было. И увиденное вогнало меня в ступор.
В распахнутое окно ворвался не только оглушительный стрекот цикад, не только шум прибоя – ворвался, вломился, захватил все пространство вокруг меня запах, невозможный в декабрьской Москве, потрясающий запах моря, цветов, солнца, запах лета!
Это же надо, какой качественный глюк – задействовал слух и обоняние, а теперь подключил еще и зрение. Метрах в ста от меня на берег лениво накатывались изумрудно-синие волны. Ха, на берег! На великолепнейший песчаный пляж, чистенький и вылизанный. И пустынный, хотя лежаки на нем стояли. Ослепительно-голубое небо не могло быть настоящим, таких красок не бывает в реальности, только на картинках. О солнце я вообще молчу. Нет слов. Одни мысли. Одна глупее другой. И ни одной конструктивной. Могучий интеллект спасовал, сдался самым позорным образом, выдав на-гора потрясающий глубиной вопрос: «Это как это?» Почти сразу же откуда-то из-за спины прозвучал другой:
– Любуешься? – если честно, смысловой наполненностью вопросец тоже не поражал, он был из разряда «Ты спишь?».
– Жаннуся, дорогая моя, – повернулась я к вошедшей заклятой подруге, – неужели ты настолько прониклась чувством вины, что решила сделать мне новогодний подарок – поездку к морю? Ты просто прелесть!
– Чувством вины? Я??? – Выражение триумфа на кукольном личике ретировалось, уступив место другому, с очаровательным названием «злобная харя». Я не знаю, какую речь заготовила Карманова для первой аудиенции, но сейчас ей явно пришлось импровизировать, причем было видно, что в джазе девушке делать нечего: – Да ты! Ты наглая…! Я, видите ли, виновата! А сама! С Майоровым! Ты! Я! Уничтожу! В ногах ползать будешь!
– Зачем? – Я с интересом наблюдала за повизгивающей одноклассницей.
– Что – зачем? – Жанна оторопела, причем я почти наяву увидела, как эскадрон ее мыслей шальных на полном скаку остановился, поднимая тучи пыли.
– Ползать, спрашиваю, зачем? – ласково улыбнулась я. – Ты решила вспомнить далекое детство и поиграть в военно-патриотическую игру «Зарница»? Тогда вспомни, что в боевых действиях я участия никогда не принимала, по полям с игрушечным автоматом в руках не ползала, мое место было у походного котелка. Вы, ребята, тогда почему-то вообразили, что я умею готовить. И чудо кулинарного искусства, которое у меня получилось, ты, думаю, вряд ли забыла.
– Да, такое не забывается, – усмехнулась Жанна. Похоже, у барышни с психикой совсем беда – мгновенные смены настроения не к добру. А Карманова тем временем подошла к моему царскому ложу, двумя пальчиками брезгливо отбросила тряпку, служившую, судя по всему, одеялом, уселась и, заложив ногу за ногу, начала разглядывать меня со странным выражением лица.
– Другим боком повернуться? – смиренно спросила я. – Но сразу предупреждаю – интересного в нем не больше, чем в этом. Вот если бы ты мне устроила ванну горячую, с пеной, шампуньчик хороший, одежку по сезону, тогда – да, тогда было бы на что посмотреть.
– А знаешь, Нюрок, при других обстоятельствах мы могли бы стать подругами, – задумчиво проговорила Жанна. – Ты, похоже, совсем не такая серая мышь, какой казалась мне в школе. У нас, оказывается, есть много общего.
– Пол, – продолжала улыбаться я. Стоять мне надоело, ноги уже не держали, но сидеть в моих апартаментах можно было только на лежанке, а там уже удобно устроилась Жанна. Приближаться к своей симпатии ближе чем на метр я не рисковала, выдержка могла подвести меня, а для полноценного удушения силенок было маловато.
– В смысле – пол? – Жанна перевела взгляд вниз. – Ну да, пол грязноватый, а чего ты хотела, номер люкс?
– Общего у нас с тобой, повторяю, только пол, – терпеливо пояснила я, – женский который. Вот, в общем, и все.
– Как же, а наша с тобой любовь, Лешенька Майоров? – хищно ухмыльнулась Карманова. – А теперь вот и другая моя гостья, твоя милая маленькая подружка.
Ч-ч-черт, как хочется отвернуться к окну и разреветься. Но такого удовольствия я своей очаровательной однокласснице не доставлю, вон как жадно вглядывается она в мое лицо. Пришлось просить прощения у обиженной когда-то силы воли и призывать ее на помощь.
– Думаю, Алексей сможет по достоинству оценить твою заботу о моем здоровье, – невозмутимо ответила я. – За организацию чудесного отдыха его любимой женщины он, возможно, подарит тебе свой плакат с автографом. А за то, что ты оказалась настолько любезна, что решила оздоровить и маленькую Ингу Левандовскую, Леша, так и быть, осчастливит тебя новым диском, на котором все песни, между прочим, на мои стихи. И знаешь, я, пожалуй, тоже тебя отблагодарю, диск у тебя будет суперэксклюзивный, с автографом не только исполнителя, но и одного из авторов. Улавливаешь, как тебе повезло?
– В одном ты права, Нюша, – Жанна поднялась с кровати и, подойдя к двери, оглянулась, – Майоров действительно сможет по достоинству оценить твое времяпрепровождение в этом райском местечке, я позабочусь об этом, не сомневайся. Мы с ним долго будем смаковать подробности твоего отдыха. Жаль, что будет он недолгим.
– Ну вот, а я так надеялась! – разочарованно бросила я ей вслед.
– Ну-ну, – усмехнулась Жанна. – Резвись. Через часок тебя переведут в другое место, где ты сможешь привести себя в порядок.
– Вот это и на самом деле здорово! – обрадовалась я.
– Еще бы не здорово, – загадочно посмотрела на меня Карманова, – а вечером будет очаровательная тусовочка, готовься, ты должна выглядеть на все сто.