Каспар вспомнил, как он действительно хватался за этот омерзительный жгут гниющих водорослей. Сейчас бы он на такое не решился, его бы попросту стошнило, однако в том походе к Южному морю все было иначе.

– Ну, с его милостью все ясно, – заметил Фундинул, – а почему озерные люди не нападают на уйгунов? У них тоже есть талисманы?

– Нет, скорее это договор, – сказал мессир Маноло. – Уйгуны родятся у людей, орков и эльфов, однако по сути это дети нижних миров. Оттуда же приходят и озерные люди… Вот там-то они и являются родственниками, а здесь, в нашем мире, помнят об этом родстве. У них общий отец и общая задача.

– А какая у них задача? – тут же спросил Фундинул.

– Очистить этот мир от людей, орков, эльфов, гномов…

– И кто же тогда останется?

– Только они и никого больше. Но это будет уже не наш мир, поскольку к тому времени он провалится и станет одним из нижних миров.

– Они уже идут! – воскликнул Бертран. Теперь уйгуны двигались куда быстрее, должно быть, получили приказ исследовать противоположный берег. – Интересно, куда это они так спешат?

– Стоп! – воскликнул Каспар. – Кажется, я понял, в чем дело – если их не трогают водяные чудовища, значит, своими телами они буду прикрывать войска де Гиссара от озерных людей.

– Хитро придумано! – восхитился Углук. – И не нужно быть другом вашей милости, правда?

– Правда, Углук. Вот только почему они не на лошадях?

– Потому что на их лошадей нападают озерные люди, – неожиданно сказал эльф.

– Откуда ты знаешь?

– Когда стрелял, смотрел на реку и видел.

«Он еще и на реку смотреть успевал», – поразился Каспар, а вслух сказал:

– Ладно, теперь все уходите. Остаемся только мы с Аркуэноном. Остальные назад – к лошадям. Бертран, на случай, если нас погонят как зверей, организуй засаду. Мы постараемся вывести их прямо на вас.

– Будет сделано, Каспар.

– Ну, до скорого.

Когда все, кроме эльфа, ушли, Каспар спросил:

– Как у тебя со стрелами?

– Больше трех десятков.

– Этого хватит. А теперь слушай, что мы будем делать– ты переберешься на другую сторону дороги, мы займем позиции по обе стороны от нее и, как только начнется переправа, подстрелим нескольких уйгунов.

– Ты хочешь открыть дорогу озерным людям? – равнодушным голосом спросил эльф.

– Ну да.

– Это будет хорошо.

– Это будет отлично! Куда стрелять – определишь по моим стрелам. Все, можешь идти.

72

Зашедших в воду уйгунов было не менее трех сотен, однако на противоположный берег выбрались не более пятидесяти. Они прошли по едва заметной дороге в глубь берега, затем вернулись и еще немного пошарили среди кустов.

Лишь после этого уйгуны снова забрели в реку и начали выстраивать переправу, встав двумя живыми изгородями, лицом к напиравшим озерным чудовищам. Шеренги развели ярдов на шесть, так что свободного места для прохождения армии было достаточно.

– «Началось», – сказал себе Каспар, наблюдая, как на противоположном берегу разворачиваются широкоплечие всадники на мардиганцах. Первыми де Гиссар решил перевести закаленных в боях наемников, которым было по силам сразиться и с орками, и с отборными гвардейцами герцога.

«Крепкие ребята», – подумал Фрай, замечая, как расходится под тяжелыми копытами мардиганцев вода.

Оставленные за живым ограждением озерные люди были несказанно обижены. Они шлепали по воде жгутами водорослей, пускали пузыри и противно мяукали.

Уйгуны стояли с непроницаемыми лицами, уделяя чудовищам внимания не больше, чем сидевшим по берегам лягушкам. Каспара удивляло, почему озерные люди не пытаются атаковать, ведь их здесь были сотни, а какой они обладали силой, он знал по собственному опыту.

Всадники быстро приближались, взбаламучивая воду и поднимая волну, которая катилась вдоль живой ограды.

Каспар начал прикидывать схему действий.

Пока наемники преодолевали водную преграду, уйгуны на берегу вязали лошадей. Им предстояло провести не только своих лошадей, но и тех, чьи хозяева стояли в оцеплении.

С реки подул ветерок, пахнуло гниющими водорослями. Каспар поморщился, этот запах был ему знаком – так воняли озерные чудовища.

Лошади тоже чувствовали этот запах и реагировали на него бурно. Они храпели, высоко вскидывали ноги, угрожая смять заграждение из уйгунов. Сидевшие в седлах наемники прилагали немало сил, чтобы сдержать мардиганцев. Они зажимали их шпорами, били плетками и отчаянно ругались. Пока это действовало.

Глядя на бегущую волну, Каспар вложил в лук стрелу и решил: как только она коснется пятого с краю уйгуна, он его подстрелит.

Словно услышав мысли Каспара, к пятому с края уйгуну стали подплывать озерные чудовища. Они просто кишели у его ног, как будто знали, что это самое слабое звено.

Мутная волна коснулась колен выбранной жертвы, Каспар спустил тетиву. Стрела вошла чуть наискосок, однако нагрудные пластины все равно не выдержали. Раненый качнулся, однако не расцепил рук, которыми держался за своих товарищей. Каспар этого не ожидал, он полагал, что цепь посыплется сразу.

«Крепкий малый», – подумал он и всадил стрелу в четвертого с краю. По второй шеренге те же номера отработал эльф, его цепь заметно качнулась, однако уйгуны продолжали держаться, чтобы вывести на берег наемников, старавшихся ехать как можно быстрее.

Каспар выстрелил еще, но его уже опередил эльф. Раненые уйгуны во второй шеренге начали оседать, и тотчас возле них заволновались озерные люди. Еще немного – и они прорвали ослабевшее заграждение, вцепившись в ноги бежавших первыми лошадей. Животные визгливо заржали и повалились в воду, сбив еще несколько уйгунов.

Вода закипела. В кучу смешались лошади, упавшие наемники, озерные люди и уйгуны. Каспар стрелял как заведенный, поражая всякого, кто был в состоянии выбраться на берег. Оцепление окончательно разорвалось, и вся масса всадников рванулась вперед, к спасительному берегу. Цепкие лапы чудовищ выхватывали среди них свои жертвы, стремившаяся к берегу масса таяла на глазах. Лишь около трех десятков всадников сумели оторваться от преследовавших их озерных чудовищ, и Каспар, наклонившись, стал отходить. Против такого количества солдат им с Аркуэноном было не выстоять.

73

Выбравшись на берег, всадники тотчас бросились искать своих обидчиков. Группа разделилась надвое, разозленные наемники принялись утюжить на мардиганцах прибрежные кусты.

Об организованном отходе уже не могло быть и речи, враг засек позиции Каспара и Аркуэнона, поэтому оставалось только бежать.

Каспар поглубже натянул шляпу и, придерживая ножны, помчался что было мочи. По спине колотил чехол лука – в нем лежали стрелы, на поясе болтался Трехглавый дракон, заряженный, со взведенными пружинами. Каспар был вооружен до зубов, однако сейчас была не та ситуация, когда он мог применить свое оружие. Пятнадцать всадников, только что избежавших смерти, подгоняли своих коней и были готовы в клочья разорвать тех, кто пытался оставить их на дне реки, во власти ужасных речных чудовищ.