— Зачем тебе это, Хулия, ведь у тебя есть муж, — новости были такими захватывающими, что мадам Роблес забыла, зачем она звонила Хулии.
— Ты все не так поняла, Кончитта. Сопрано — это такой голос. Я ведь раньше пела…
— Да-да, я помню — в ресторане, — уколола Хулию Кончитта.
— Это был не ресторан, а клуб, где собирались творческие люди.
— Какие творческие люди, Хулия, мне помнится, там постоянно устраивались полицейские облавы на наркоманов…
— Ты все вечно путаешь, Кончитта, — голос Хулии уже звенел от обиды, — облавы происходили не в этом клубе, а в «Букашке», где ты познакомилась с водителем грузовика, который наградил тебя болезнью! Помнишь? Ах, как ты тогда плохо выглядела. Мне так тебя было жаль, Кончитта, ты, наверное, до сих пор переживаешь.
Теперь уже мадам Роблес раскалилась от злобы и закричала в трубку что есть силы:
— Хулия, говори, пожалуйста, громче, а то я ничего не слышу. Должно быть, повреждения на линии или опять сломался твой телефон. Напомни мне, где Антонио удалось его украсть?
— Возможно, он украл его у малыша Энрике-Хуана, когда тот случайно заночевал у тебя. Надеюсь, что вдова Сальваторес ничего не знает…
«Откуда это известно Хулии?..» — ужаснулась Кончитта.
— Для него это полезно, ведь второй такой умелицы у нас во всем городе не сыщешь, правда, Кончитта? А то, что ты старше его вдвое, это не беда… Что такое, Кончитта? Почему ты молчишь?
У мадам Роблес тоже были кое-какие козыри, но она решила оставить их до следующего раза.
— Хулия, вот что я хотела у тебя спросить: ты в окно сегодня выглядывала?
— А что такое? — напряглась Хулия, ожидая какого-нибудь подвоха.
— Прямо напротив твоего дома произошло убийство.
— Убийство? Что ты такое говоришь?
— Ну выгляни в окно — там полно полиции и еще две «скорых помощи»…
— Ой, и правда! — воскликнула Хулия.
— Чей это дом, кто там живет?
— Там жили пенсионеры Роберт и Ингрид Ферти. Ингрид давно уже не могла ходить, а Роберт был еще бодрый старик. У него было хорошее здоровье, ведь он служил на почте.
«При чем здесь почта?» — подумала мадам Роблес, однако не перебивала, жадно впитывая полученную информацию.
— А кровь, Хулия, нет ли там крови? Не видишь ли ты трупов?
— Нет, отсюда ничего не видно.
«Вот глупая курица, единственное интересное событие произошло у нее под носом, и она ничего не видела. Зато помнит, что произошло в „Букашке“ сто лет тому назад…» — Мадам Роблес вздохнула и решила спуститься за орехами.
Лифт оказался занят, и мадам Роблес пришлось подождать. Наконец створки раскрылись, и навстречу Кончитте вышли двое красавцев официантов. Перед собой они катили большой сервировочный столик.
— Эй, вы в какой номер?
— Мы в люкс, — улыбнулся один из официантов. — Нам позвонили и сделали большой заказ с доставкой.
— А откуда вы?
— Из «Золотого льва».
— Из «Золотого льва»? — удивилась Кончитта. Еще никогда постояльцы ее гостиницы не делали таких дорогих заказов.
«Должно быть, у них, действительно, денег куры не клюют», — подумала мадам Роблес.
— Ну что же, проходите, доставляйте свой заказ. Я, вообще-то, хозяйка этой гостиницы.
— Мы так и поняли, мадам, — улыбнулся тот, который понравился Кончитте больше всего.
Магнитные захваты лязгнули о борт модуля, и Раим Гаджи затаил дыхание, пытаясь угадать, что его ожидает — встреча со скорыми на расправу оперативниками СЕК или разговор с цивилизованными заказчиками.
Загоревшаяся над дверью синяя лампочка показала, что в шлюзе поднято давление. Рабочий швартовой команды повернул рычаг, и дверь начала открываться.
О, как завидовал мистер Гаджи этому простому работяге, которого в любом случае никто не тронет.
Стоявший справа Майкл Лурье напрягся, а помощник Гаджи Казакис невольно коснулся руки шефа, словно ища у него поддержки.
Дверь отошла полностью, однако шлюз оказался пустым. С той стороны дверь еще не открыли.
Гаджи почувствовал, как под рубашкой скатываются крупные капли пота. Майкл Лурье нервно покашливал, а Казакис, кажется, уже совсем не дышал. Его лицо было бледным, а губы синими.
Чтобы взять себя в руки, Гаджи стал рассматривать потолок. В некоторых местах он заметил отошедшие облицовочные панели, которые следовало подклеить.
«Если выживу, придется заняться косметическим ремонтом», — подумал он, и в этот момент темное нутро шлюза осветилось ярким светом, шедшим из открытой двери пришвартовавшегося судна
Затем свет перекрыла человеческая фигура.
Гаджи рассмотрел шлем, броню, оружие — одним словом, все, чтобы испугаться еще сильнее.
Солдат прошел сквозь шлюз и оказался в модуле. Следом за ним появился еще один, потом еще. Они молча оттеснили хозяев к стенам, и Гаджи тяжело задышал, ожидая, что приставленный к его груди автомат вот-вот выстрелит.
Нервное напряжение давило на мочевой пузырь, и Раим держался из последних сил, чтобы не опозориться перед лицом близкой смерти.
Швартовый рабочий был единственным, кто начал обороняться. Он лягнул одного из солдат, но был тут же свален ударом приклада. Помощник Казакис упал в обморок, а Лурье еще держался, сверкая глазами и, наверное, вспоминая нелегкие моменты военной службы.
Прозвучала команда, и солдаты подались назад.
Стало больше свободного места, и Раим Гаджи облегченно вздохнул. Из-за спин высокорослых штурмовиков вышел человек в гражданском костюме и, улыбнувшись, сказал:
— Так вы и есть господин Гаджи?
— Да… сэр, — хрипло ответил Раим и улыбнулся, однако правая сторона лица онемела, и он улыбнулся только левой. Получилось криво.
— А я мистер Леггойн. Промышленник. А это мой помощник, — Леггойн указал на шагнувшего вперед майора Карпентера.
Майор был одет в военный свитер без знаков различия, что должно было придать ему более неофициальный вид.
— Очень приятно, — еще раз улыбнулся Гаджи и почувствовал, что на этот раз у него получилось лучше. — Хочу, в свою очередь, представить вам нашего шефа безопасности, мистера Лурье, и моего помощника, мистера Казакиса… К сожалению, он пока не может подняться самостоятельно.
— Ну, мистер Гаджи, показывайте ваши владения, а то здесь довольно тесно.
— Конечно, сэр, прошу вас, — не ожидая помощи со стороны, Гаджи лично разгерметизировал дверь, ведущую внутрь модуля.
Леггойн прошел первым, за ним Гаджи, потом последовали Карпентер и Лурье.