– Надо…
И они побежали, как есть – босиком и без одежды, поскольку все их вещи унесло воздушным смерчем. Бежали долго и бестолково. Наконец наткнулись на чью-то дачу и украли с веревки две пары подштанников и тюлевые занавески.
В таком наряде друзья и вернулись домой, когда на улице было совсем темно.
Серегу Люба почти не била – так, ткнула в харю для порядка, а Окуркину досталось как в старые добрые времена. Жена молотила его за совсем новые штиблеты, которые сама покупала мужу в подарок. Впрочем, он сносил все побои без звука, поскольку ожидал визита карательных органов. А это было похуже Ленкиных кулаков.
Друзья притихли и до конца недели исправно ходили на работу. В пятницу собрали на стадионе банки, а затем продали участок Сайду.
– Похоже, пронесло, – сказал Леха, когда они с Сергеем снова множили в гараже банки. Теперь они закладывали их уже сплющенными, и оттого работа приносила одно только удовольствие.
– Видимо, Гошка на нас не заявил.
– Хороший парень. Ты бы ему позвонил.
– Я звонил. Никто не берет трубку…
– Ну и ладно. Если уж обиделся, то тут ничего не поделаешь.
– Да, ничего не поделаешь…
Не в силах преодолеть животный страх, вся столичная агентура ЦРУ, в том числе и сам Хэнк Джонсон, два дня просидела в конспиративном подвале и только затем вышла на связь с Вашингтоном.
Описав ужасы атаки коварных суперменов, Джонсон заявил, что вся агентурная сеть провалена Тютюниным и Окуркиным, а самый ценный агент – Зи-Зи – намеренно выведен ими из строя методами психического воздействия.
В городе Вашингтоне почесали репы и приказали, до выяснения всех обстоятельств, эвакуировать весь штат ЦРУ, за исключением сторожа.
Не вникавшие в проблемы разведчиков сотрудники МИДа были удивлены срочным убытием церэушников, а конкуренты из АНБ тихо посмеивались.
Нагруженные чемоданами Джонсон, Смит, Техасец и еще полтора десятка сотрудников помельче прибыли в аэропорт на посольском автобусе и нервно озирались, пока не началась долгожданная посадка на самолет.
И лишь когда лайнер оторвался от негостеприимной земли, Хэнк Джонсон облегченно вздохнул и разрешил всем надеть трусы цвета родного флага.
Церэушники повалили в туалеты, вызвав переполох среди стюардесс.
– Мы же их ничем еще не кормили, – сказала одна на ухо другой.
– Сами чего-то нажрались, свиньи, – пояснила другая. – Мужики постоянно жрут всякую гадость.
Перелет до Соединенных Штатов прошел нормально. Агенты чувствовали себя в безопасности и отсыпались за все бессонные ночи. Теперь, когда ужасные приключения в России остались позади, они чувствовали себя по-настоящему счастливыми и даже беспечными.
Состояние беспечности прошло сразу, как только беглецы прибыли домой. Их встретили хамоватые агенты ФБР и, как преступников, под конвоем, доставили к зданию Сената.
– Что происходит, джентльмены? Куда вы нас привезли? – попытался расспрашивать Джонсон, но никто ему не отвечал, словно Хэнк и не был заслуженным деятелем разведки.
И лишь один из охранников, стоявший перед массивными дверями храма демократии, коротко бросил:
– Достукались вы, парни, до расследования Сенатской комиссии.
Таким объяснением Джонсон был просто раздавлен. Он беспрерывно тряс головой, а агент Смит со страху стал рассказывать, как в детстве мечтал печь булочки.
Техасец утверждал, что все происходящее – полное дерьмо, а агенты помельче, те вообще плакали навзрыд.
К счастью, трое самых важных сенаторов, которые и представляли из себя Тройку судей, к прибытию подследственных были уже слегка навеселе.
Это помогло им внимательнее относиться к показаниям тех, кто оказался жертвой русских суперменов.
В качестве доказательства беспомощности агентов ЦРУ были продемонстрированы отснятые видеоматериалы, разбавленные сообщениями о засухе в Западной Сахаре.
Вместе с перерывами следствие продолжалось довольно долго, и под занавес столь длинного заседания протрезвевшие сенаторы уже понимали всю серьезность произошедшего.
– Мне кажется очевидным, что парни сделали все от них зависящее, – заметил сенатор из Техаса, который симпатизировал Майку О'Брайену по прозвищу Техасец.
– Согласен, – кивнул второй сенатор. – Наши люди были не в состоянии противостоять этим монстрам. Нужно потребовать от русских, чтобы они немедленно разоружились.
– Мы пытались разрешить с русскими этот инцидент, сэр, – осторожно заметил Директор ЦРУ – на нем были новые черные очки, и он очень важничал. – Пытались, сэр. Но они утверждают, что ничего не знают ни о каких суперменах. И это похоже на правду…
– Что желает добавить представитель Президента? – спросил председательствующий – третий сенатор, который испытывал от долгого сидения настоящие мученья.
Со своего места поднялся полный мексиканец с набриолиненными волосами и с золотыми печатками на пальцах.
– Ну… Президент, как гарант демократии.., э-э…
– Нельзя ли покороче, а то у меня уже задница болит, – признался председатель.
– Извините, сэр. Президент считает, что нужно задать этим русским перцу, однако так, чтобы это не повредило долбаной миролюбивой политике…
– Нам понятно мнение Президента, – кивнул председатель. – Еще желающие выступить есть? Поднялось несколько рук.
– Желающих нет. Вот и хорошо. Тогда я подвожу окончательный итог расследования. Наши парни не виноваты. Виноваты ли русские, покажет дальнейшее расследование. В любом случае пока будем считать, что против российского отдела ЦРУ работает очень глубоко законспирированная организация. Причем настолько сильная, что пока противопоставить ей нам нечего. Следует копить силы, джентльмены, и вести аккуратное расследование, но на это нужно время.
Одним словом, все оправданы и все свободны!
Председатель поднялся со своего места и махнул рукой помощнику.
– Срочно вызови моего врача!.. – приказал он.
– Что случилось, сэр? – спросил тот, пробиваясь через толпу покидавших зал.
– Что, что!.. Геморрой, конечно! От этой политики один только геморрой!..
Седой генерал в гражданском костюме от Армани отошел от окна и вернулся за письменный стол.
Сидевшие напротив него трое подчиненных подались вперед, ожидая услышать распоряжения начальственного лица.
– Капитан Петров, – откашлявшись, произнес генерал.
Капитан Петров, скрипнув ботинками за полторы тысячи долларов, поднялся со своего места.