— А вот этого я не отрицаю. Не забывай только, что здесь не Земля, и если бы эти приборы местная цивилизация строила для себя, они не были бы похожи на человеческие, они вообще не были бы похожи ни на что, знакомое тебе.
— Откуда же они знают, как должно выглядеть все это?
— Из нашей памяти. Возможно, из наших снов. Они предложили нам то, что мы хотели найти. Во всяком случае, внешнее подобие этого.
— Откуда ты, черт побери, знаешь все это?!
— Я думал, ты догадался… Я один из тех, кто не вернулся с задания. Один из тех, кто был послан сюда перед тобой.
— Так вот ты кто, Вольный Охотник Глен Ветров…
— Да. Это моя настоящая фамилия. А та, которую ты знаешь по спискам федералов, была Ларсон.
— Но ты не отправил даже сообщения…
— Мне нечего было сообщать. Во всем этом нет ни малейшего смысла. В бред сумасшедшего трудно поверить, а все происходящее здесь похоже на бред.
— Каким образом тебе удалось уцелеть? Как ты прошел защитный слой в атмосфере, ведь ты же не Танн?
— Конечно, Танн. Но это долгая история. Я ее тебе обязательно расскажу, а сейчас посмотри на стену слева от тебя. Снаружи, по-моему, происходит что-то интересное.
Вдоль прозрачной с их стороны стены здания осторожно пробиралось существо, отдаленно напоминавшее человека. Оно шло медленно, иногда опускаясь на четвереньки и что-то вынюхивая. В этот момент две из четырех его рук упирались в землю, а две другие шарили по траве, приподнимали и отбрасывали в сторону мелкие камешки.
— Это Гризл?
— Да. Он идет по нашему следу.
— В таком случае через пару минут он окажется рядом с отверстием, в которое мы проникли.
— Там мы его и встретим
— Надо поторопиться, пока он не проник внутрь здания. Здесь с ним справиться будет гораздо труднее. Они встали с двух сторон отверстия и приготовились. Глен держал в руках длинное лассо из сыромятной кожи, а Олег, предпочитавший более современное оружие, достал свой парализатор. Этот маленький приборчик на местных зверей не производил никакого впечатления, но вот наконец и для него нашлось применение.
Гризл, обладавший звериным чутьем, заметил засаду гораздо раньше, чем они рассчитывали. Однако вместо того чтобы повернуть обратно, он с душераздирающим воплем прыгнул в отверстие.
Его тело, оторвавшись от пола, взвилось вверх метра на два и оказалось над ними. Парализатор стрелял узким энергетическим пучком, и Олег никак не мог поймать Гризла в перекрестие прицела. Его прыжок оборвала натянувшаяся ременная петля Глена, сработавшая в этой ситуации более эффективно.
От рывка Гризл сильно ударился об пол в метре от них, но, похоже, этот удар его даже не оглушил.
Олег и сам обладал реакцией, значительно превосходившей нормальную, но это существо двигалось еще стремительней — не прошло и доли мгновения, как оно вновь было на ногах и бросилось на Глена.
Оба противника превратились в рычащий клубок двух тел, катавшихся по полу, и Олег не мог теперь стрелять, боясь зацепить Глена.
Пока Глена выручало лишь то, что ременная петля прижала все четыре конечности Гризла к туловищу.
Но зубы и длинные когти на босых ступнях Гризла оказались достаточно грозным оружием.
Поджав обе ноги, Гризл улучил момент и нанес Глену сокрушительный удар в живот, который отбросил охотника на всю длину лассо, привязанного к его поясу.
Олег немедленно воспользовался этим и, поймав наконец Гризла в перекрестье парализатора, нажал спуск.
Парализатор взвыл, словно большой кот. Мощности не хватило, чтобы парализовать Гризла полностью, и он все еще продолжал двигаться, пытаясь подняться, хотя теперь его движения напоминали кадры замедленной кинохроники.
Глен был уже на ногах и, выхватив из-за пояса нож, бросился к своему противнику. В то же мгновение все металлические елки и гирлянды, заполнявшие большую часть купола, повернулись в его сторону.
— Остановись, Глен! — крикнул Олег, но тот не услышал или просто не обратил внимания на его крик, бросившись к противнику.
Тогда Олег повернул в его сторону парализатор и вторично нажал спуск, стараясь зацепить лучом его руку с ножом, вытянутую вперед, но промахнулся. Глен споткнулся и, как подкошенный, рухнул на пол. Очевидно, его организм, лишь недавно оправившийся от подобного шока, сопротивлялся излучению парализатора гораздо слабее, чем дикий и могучий организм Гризла.
Тот хоть и покачивался, но был уже на ногах, ременная петля ослабла и упала на пол. Переступив через нее, Гризл медленно двинулся к Глену, издавая глухое звериное рычание. В его руке сверкнуло оружие. Олег не успел заметить, откуда оно взялось.
В третий раз он попытался использовать парад и — затор, но вместо знакомого мяуканья разряда раздалось лишь короткое шипенье, известившее его о том, что батарея села окончательно.
Он бы, наверно, успел на помощь Глену, если бы не истратил на этот неудавшийся выстрел остававшиеся у него доли мгновения. Расширившимися от ужаса и отчаянья глазами он следил за тем, как лезвие ножа в руках Гризла приближается к Глену. Ему оставалось до него два-три сантиметра, когда все елки одновременно вспыхнули холодным голубым пламенем.
С каждой иглы слетела крохотная молния и вошла в Гризла. Сойдясь на его теле, молнии мгновенно превратили его в огненный протуберанец.
Когда грохот разряда стих, на полу рядом с неподвижным, но невредимым Гленом лежали лишь обуглившиеся останки его врага.
— Именно этого я и боялся, когда пытался тебя остановить. Ты двигался слишком быстро. Прости, друг, за то, что я промахнулся и причинил тебе боль.
Ему вновь пришлось использовать медикаментатор, чтобы вернуть Глену подвижность. Первые слова, которые тот произнес, когда смог разомкнуть губы, были:
— Выходит, они все время наблюдали за нами?
— Несомненно, и, очевидно, они полагают недопустимым атаку на беспомощного, лишенного возможности сопротивляться противника.
— Ты хочешь сказать, что этим металлическим елкам известны некие этические правила?
— Елки всего лишь датчики или разрядники, или то и другое одновременно. Разум, который наблюдает за нами и одновременно управляет всей этой планетой, находится не здесь.
— Откуда ты это знаешь?
Олег промолчал, потому что еще сомневался. Картина того, что происходит на этой планете, только начинала вырисовываться в его мозгу. Она была туманной и неясной, в ней было слишком много нелогичного. Цепочки причин и следствий все время обрывались, не выстраиваясь в единое целое.
— Ты считаешь, что здесь есть большой компьютер, который управляет всем, что происходит на планете?