– Вот он, Эммерих, – на экране медленно поворачивался громадный красно-желтый шар. Облаков почти не было, зато кое-где извивались исполинские ленты пылевых бурь. Блестела белизной полярная шапка. – Хорошенькое место, – буркнул я.
С того момента, как я очнулся, прошло три дня. Рана все еще причиняла беспокойство, но ходить не мешала. Доктор, несмотря на дурацкие шуточки, починил меня на совесть.
Все эти дни я не выходил из каюты, а сегодня явились двое типов с излучателями и привели в рубку. Не составляло труда понять, почему. – Есть и похуже, – ответил сидящий на капитанском месте Малезани. – На Эммерихе можно выжить и у тебя для этого будут все шансы. – Несмотря на Триаду? – съязвил я. Созерцание места, где мне вскоре предстояло оказаться, не вызывало оптимизма. – Несмотря на Триаду, – Деметрио остался невозмутимым. – Твои вещи и деньги тебе вернут. Феди, как ты знаешь, используются во всех мирах Смешанного сектора, так что ты не пропадешь. Плюс я дам тебе оружие.
Я фыркнул. Для владельца "Розы Альп" это была неслыханная доброта. – На Эммерихе два космопорта, тот, куда мы опустимся сейчас, меньший, – продолжил рассказывать он. – В нем садятся исключительно контрабандисты, не берущие никого на борт. Чтобы убраться с этой планеты, тебе предстоит добраться до другого. Это полторы тысячи километров по пустыне и в одиночку ты их не пройдешь. – А машин там что, совсем нет? – Через эту пустыню только на танке, – Деметрио усмехнулся. – Но тут ходят караваны. Купишь место в одном из них и доберешься. Но это только после того, как стряхнешь с хвоста бандитов. – У тебя есть мысли, как это сделать? – я с удивлением посмотрел на бывшего сослуживца. Похоже, он искренне пытался мне помочь, не подставляясь при этом. Действительно, что еще он мог для меня сделать? Возить на своем кораблике до тех пор, пока нас не догонят? – Есть, – он кивнул. – Около космопорта, где мы сядем, есть община Созерцающих. – Это кто такие? – Небольшая секта, Созерцающие Красоту Бога. О них мало кто слышал за пределами Смешанного сектора.
Поскольку Бюро не занималось идеологическими вопросами, о религиозных течениях я знал немного. В Федерации продолжали существовать древние религии – ислам, буддизм, христианство, имелись целые планеты, заселенные верующими одного толка, мусульманами или пуританами. Но после выхода в космос народилось бешеное количество планетарных сект, в том числе и откровенно агрессивных, как те же Крестоносцы Ислама…
Но о Созерцающих Красоту я слышал в первый раз. – И что? Они меня примут? – Они принимают всех, – впервые за разговор Малезани посмотрел на меня. – Ты должен будешь только доказать, что явился к ним не ради мирских целей… – Я постараюсь. – Уж постарайся. Если тебе это удастся, то ты станешь одним из них и они тебя не выдадут никому. Явись сюда линкор Военно-Космических Сил, они и ему ответят, что не знают никакого Найджела Лесли, а потом с чистой совестью погибнут вместе со всей планетой…
Я содрогнулся. Религиозный фанатизм всегда пугает, даже если он направлен не против тебя. – А других вариантов нет? – Нет, – Деметрио покачал головой. – Людей на Эммерихе мало, затеряться среди местных невозможно. Умей ты выживать в песках, то мог бы переждать в пустыне. Но ты не умеешь.
Спорить было бы глупо. Я и не стал.
Эммерих надвинулся, заслонил половину Вселенной громадной коричневой тушей. Потом мы проскочили терминатор и на экранах не осталось ничего, кроме черноты. – Сядь хотя бы, – приказал Малезани и бросил "Розу Альп" вниз, к поверхности планеты.
Управлялся он с кораблем мастерски. Я и глазом моргнуть не успел, как внизу открылось подсвеченное цепочками огоньков взлетно-посадочное поле. Оно походило на доску, предназначенную для ночной игры в гигантские шахматы, причем для игры упрощенной. Клеточек было всего десятка три.
Резкий разворот, меня прижимает к полу, сквозь пол доносится скрежет выдвигаемых посадочных опор. Деметрио вынимает руки из виртуального пульта и вытирает пот со лба. – Вот мы и на месте, – говорит он, – пойдем, я провожу тебя…
Он шел впереди, я за ним. Позади топали ботинками те же двое парней с оружием. – Принесите его вещи, – велел Малезани, когда мы оказались у открытого люка. За ним было темно, внутрь вливался прохладный, полный странных запахов воздух. Виднелся кусочек ВПП, а над ним – небо, огромный черный шатер. – И флягу с водой.
Один из сопровождающих ушел. – Иди строго на восток, – сказал Деметрио, указывая в сторону висящей над горизонтом алой звезды, – вот на нее. Если не собьешься с пути, то к восходу набредешь на скалы. Обитель Созерцающих там. Следы твои занесет ветер, а из местных тебя никто не увидит. – А если я собьюсь с дороги? – Через несколько часов после восхода ты умрешь, – просто ответил он. – Быстро, но очень мучительно.
Принесли рюкзак и воду. Я молча водрузил груз на спину и протянул ладонь. – Ты обещал мне оружие. – Да, – бывший агент Бюро, а ныне – вольный торговец отцепил от пояса кобуру и протянул мне. – Держи. Если что, используй его, чтобы облегчить страдания. – Удачи! – сказал я и шагнул на трап. – Удачи, – сказал он мне вслед.
Красная звезда светила над горизонтом ярко, точно сигнальный огонь маяка. Твердая поверхность ВПП быстро кончилась, я перелез через чахлую ограду, скорее символическую, чем реальную и зашагал по песку. Он ритмично хрустел у меня под ногами.
Пистолет держал в руке. Людей я не боялся, но кто сказал, что в пустыне не может быть опасных тварей, лакомых до пусть жилистого и нежирного, но все равно питательного мяса?
Барханы сменялись каменистой пустошью, которая вновь растворялась в грудах песка. Я шел и шел, ночная прохлада куда-то делась, а фляжка пустела с удивительной быстротой. Рана болела, но не очень сильно.
Когда я увидел скалы, край солнечного диска поднялся над горизонтом. Меня окатило настоящей волной жара, на лице тут же выступил пот. Светило Эммериха было не очень большим, но невероятно свирепым.
Малезани не шутил, говоря, что днем я не проживу тут и нескольких часов.
Обитель Созерцающих больше походила на крепость. Меня встретили глухие высокие стены, мощные ворота. Ощущая себя выложенной для вяления рыбиной, я преодолел последние десять шагов и постучал.
Стук получился слабым, даже жалким.
Я ждал, привалившись к воротам. За какие-то полчаса жара выпила из меня все силы, и только толчки сердца отдавались в голове гулко, как удары большого молота.
Изнутри послышались шаги и ворота приоткрылись. Из них выглянул невысокий мужчина в светло-сером балахоне, на груди покрытом разноцветными пятнами. Голова его была обрита и загорела почти до черноты. На темном лице ярко сверкали серые глаза. – Кто ты, путник? – спросил он. – Что ищешь ты у нас? – Разносчик пиццы, – я еще нашел силы пошутить. – Или к вам приходят с разными целями? – Ценю твое чувство юмора, но это ритуальный вопрос. Я должен задать его любому, – он улыбнулся, – войди и прими покой обители Созерцающих.
Внутри я понял, зачем нужны высокие стены. Они давали хоть какую-то тень. В ней расположились одинаковые домики с маленькими окнами, кое-где шелестели листвой странные узколистые деревья, блестели стекла оранжерей. Стена с двух сторон упиралась в скалу, и в ней виднелись темные отверстия – пещеры или прорубленные туннели. – Пойдем, с тобой должен поговорить глава нашей обители, – сказал встретивший меня монах. – Утренняя молитва закончилась, так что я думаю, брат Владимир свободен.