Под кроватью у каждого эмигранта хранится лук, тетивы в отдельном мешочке, стрелы в колчане и недельный запас особого военно-полевого рациона, что не портится веками.
Так, на всякий случай.
– Действуем, – сказал господин Закряхтэль, поднимаясь со стула. – Сегодняшний день они запомнят надолго.
Помещение салона красоты опустело.
Оставшийся в одиночестве Простодрэль внезапно осознал, что его никто не слушает.
– Дхульп эй, вы куда? – спросил он растерянно. – А как насчет змееморфа?
В ответ прозвучала равнодушная тишина.
В особняке на Морковной площади царила сдержанная деловитая суета.
И стоит признать, что она не имела никакого отношения к торговле скобяными товарами, которую вел хозяин дома господин Трижды. В суете принимали участие столь необычные для торговли вещи, как дубинки, с помощью клея «украшенные» осколками стекла, ножи и большие круглые значки.
А потом суета закончилась.
– Все готовы? – Серх Локон оглядел стройные ряды братьев «Чистого Города» и подумал, что сегодня его генеральское звание пройдет проверку в настоящих боевых условиях. – Настало время сбросить плащи и показать…
– Давай обойдемся без речей, а? – заметил Крак Мясоруб, бывший на последних выборах кандидатом в мэры. В тайном обществе он носил чин полковника. – Не будем уподобляться тем, чью прогнившую насквозь власть мы собираемся низвергнуть.
– Хорошо, – сказал Серх Локон. – Все помнят задание? Успех зависит от слаженности наших действий.
Братья, на самом деле избавившиеся от плащей, дружно кивнули.
Сегодня на них были легкие кольчуги и кожаные шлемы, обвязанные алыми шарфами. В руке у каждого имелась дубинка, усаженная стекляшками, на поясе висел нож, а на груди значок, на котором в пламени корчилась нечеловекоподобная фигура.
Сложно объединить под одной маркой эльфов и выползней, гномов и вампиров, но художник честно попытался.
– Вперед, – скомандовал Серх Локон и зашагал вниз по лестнице.
Активисты лиги, по их мнению, были вооружены всем необходимым для того, чтобы изгнать нелюдей из Ква-Ква, а особо упорных сжечь. В состав оружия входили не только дубинки и значки, а еще единственно верное расовое учение и пылкая вера в свою исключительность.
Собственная малочисленность «Чистый Город» не смущала. Его лидеры верили, что стоит им начать, к движению присоединятся многие тысячи сочувствующих, и дело очищения пойдет ускоренными темпами.
Что самое странное, порой такие надежды оправдываются.
Серх Локон распахнул двери особняка и вышел на Морковную площадь.
– К вечеру, как обещает нам мэр, в городе воцарится благоденствие и… – Проходивший мимо стражник подавился собственным голосом. – О, демоны меня забери… – и перешел на бег.
Взвилось облачко пыли, топот стих за углом.
«Беги-беги, – подумал Серх Локон торжественно. – От истины никому не убежать!»
«Чистый Город» выстроился колонной и неспешным маршем двинулся к центру города.
Есть все же в маршах, форменной одежде и кострах нечто такое, что привлекает безумцев определенного рода. Привлекает и выводит их безумие на новый уровень, делая его организованным.
Но примерно через сотню метров лига наткнулась не препятствие.
На самом деле великий аэд Умер решил отдохнуть и лег полежать посреди улицы. А потом он подумал, что зачем зря тратить время, и принялся слагать эпическую поэму о представителях одной исключительно важной для крупных городов профессии:
– Взял он крысу за хвост и ударил башкою о стену! Брызнула кровь, и взгремели на падшем доспехи… Хотя какие доспехи у крыс? Может быть, взгремели у твари все кости?..
Уткнувшись в аэда, Серх Локон остановился, а за ним послушно встали и прочие лигисты.
– Эй, кто тут? – забеспокоившийся Умер подумал даже выглянуть из-под повязки слепца, слишком уж выразительная тишина сгустилась вокруг него.
– Слушай, певец, – начал генерал «Чистого Города», которому в голову пришла гениальная мысль. – Хочешь славы?
– И так я прославлен по градам и весям подобно тому, как орел в поднебесье высоком летает! – гордо сообщил аэд, а потом добавил: – Вообще-то хочу. И еще денег, жрать больно охота.
– Тогда пойдем с нами. Мы обеспечиваем подвиги, ты их воспеваешь, получаешь деньги и славу.
– А точно это будут подвиги? – Что-то в голосе заказчика, надрывная, безумная нотка обеспокоили Умера. Он не был слепым в физиологическом смысле этого слова, но повязку носил давно и поэтому обзавелся умениями, которыми обладают слепцы.
Голос того, кто разговаривал с ним сейчас, звучал так, словно его хозяин ест сырое мясо и пьет кровь. Причем делает это не по необходимости, а для того, чтобы слегка себя потешить.
– О, не сомневайся в этом. – Серх Локон нагнулся и похлопал аэда по плечу. – Когда-нибудь то, что мы совершим сегодня, обязательно назовут подвигом.
Длинная Дубина открыл глаза и обнаружил, что прямо перед ним находится нечто темное и неровное. Приподняв голову, он понял, что это пол, усыпанный соломой и следами вчерашней пьянки.
Одни следы похрапывали, другие причмокивали, третьи посвистывали во сне.
– Оххх… – сказал Длинная Дубина, понимая, что ничего более внятного его горло родить пока не в состоянии.
Судя по всему, вечеринка удалась.
– Пива? – предложил кто-то, и, услышав это слово, Длинная Дубина выяснил, что вполне в состоянии двигаться. Он сел и протянул руку к стойке, на которой сидел помятый советник и пил что-то из кружки.
Советник без лишних слов извлек из-за спины вторую кружку и вручил ее старейшине. Длинная Дубина благодарно кивнул и принялся засасывать живительную влагу.
Бар «Кремнийорганические соединения в твердом агрегатном состоянии» выглядел так, как выглядит любой гномий бар после гулянки. Мебель присутствовала в виде обломков, стены украшали воткнутые в них топоры, а в воздухе висело облако перегара, настолько густое, что его при некотором усилии можно было разглядеть.
– Уф, хорошо, – сказал Длинная Дубина, опустошив кружку. – Чем вчера все закончилось?
– А я тебя хотел спросить, – сказал советник. – Но добычу мы поделили, и все остались довольны.
– Нет, я о другом. Мэр с извинениями не приходил?
– Хм.
Двое гномов нахмурились и напряглись, пытаясь выудить из глубин ослабленной возлияниями памяти хоть какие-то детали.
– Нет, не приходил, – наконец сказал советник. – Я бы такое запомнил. И труп наверняка где-то остался бы.
Он на всякий случай заглянул за стойку, но там, кроме храпящего на полу хозяина бара, никого не было.