– Шпионов?
– Ну да, так у нас называются соглядатаи, – объяснил ромей, – те, кто доносят обо всем, что творится в городе и империи.
Дома по сторонам исчезли, а слева появилась стена, окружающая территорию императорского дворца. Струи дождя сбегали по ней с глухим шорохом. Из бойниц верхних ярусов башен пробивался багровый свет – там дежурила стража.
Стена повернула, и по мерному рокоту, донесшемуся спереди, Ивар понял, что там море. Ноздрей коснулся знакомый соленый запах.
– Дальше придется пешком, – с явным неудовольствием сказал Эраст и что-то крикнул рабам. Те остановились.
Главный Советник По Особым Поручениям ловко выбрался из носилок еще до того, как они коснулись земли. Ивару пришлось долго возиться.
– Скорее, скорее! – торопил его проводник, а когда викинг выскочил под ливень, повелительно махнул рабам.
Те подняли носилки и, шлепая ногами по грязи, исчезли во мраке.
– Иди за мной, – сказал Эраст, – не отставай. Дождь безжалостно лупил сверху, словно норовя смыть с лица земли Миклагард, а Ивар едва поспевал за провожатым вдоль стены, время от времени для верности протягивая к ней руку. Прикосновение к холодному, шершавому камню успокаивало.
– Так… – Эраст выругался, что-то щелкнуло, а затем заскрежетало, точно камень терся о камень. В стене обозначился проем. – Нам сюда.
Они ступили под своды узкого прохода. Ивару пришлось нагнуться, чтобы не зацепиться макушкой за потолок. Тут было сухо, шаги глухо отдавались в темноте, пахло пылью.
Дверь за ними со скрежетом закрылась. Теперь Ивар не видел дальше собственного носа. Невольно остановился, опасаясь споткнуться или врезаться во что-нибудь.
Эраст долго возился впереди, шуршал чем-то, потом что-то глухо стукнуло, и в его руках разгорелся факел. Алое, дергающееся пламя вырвало из мрака серые гладкие стены, ровный пол, уходящий дальше во тьму.
– Следуй за мной! – повелительно изрек ромей.
– Зачем такие сложности? – с неудовольствием спросил Ивар, следуя за проводником. – Не проще ли было пройти обычным путем?
– Никто не должен знать, что ты посещал императрицу, – ответил Эраст, – эфиопы – они все безъязыкие, ничего не расскажут, я не в счет. А если кому-то станет известно, что цесаревна завела фаворита, да еще и варвара, то не только ее дядя, все нобили восстанут!
Ивар заморгал, чувствуя, что все глубже увязает в невидимой, но очень липкой паутине. Неужели всем правителям приходится думать о таких вот мелочах, пускаться на хитрости, лишь бы остаться у власти?
Коридор вел вниз, потом свернул. Его перегородила толстая железная решетка, снабженная замком размером с голову собаки. Эраст повертел в нем ключом, и тот беззвучно открылся, словно распахнул пасть.
– Теперь я должен завязать тебе глаза, – сообщил Ивару Главный Советник По Особым Поручениям, – не хмурься, таковы правила…
Лоскут плотной ткани лег на лоб, слегка передавил нос, и если бы Ивар вздумал сейчас заговорить, то слова произносились бы гнусаво, будто при насморке. Передвигался он теперь, уцепившись за горячую и сухую ладонь проводника, а ориентироваться мог лишь по слуху и обонянию.
Они долго шли, поворачивая в разные стороны, потом поднялись по узкой винтовой лестнице, которая металлически громыхала под ногами. Что-то зашуршало, и носа Ивара коснулся сильный цветочный аромат, от которого хотелось чихать.
– Снимешь повязку, когда зазвенит колокольчик, – сказал Эраст, осторожно усаживая викинга в мягкое кресло. – Не раньше!
– А… – Ивар хотел задать вопрос, но не успел. Вокруг уже было тихо. Главный Советник По Особым Поручениям словно испарился.
Мягкий звон прозвучал едва слышно. Ивар одним движением сорвал повязку, подставляя свежему воздуху вспотевшее под плотной тканью лицо.
Он сидел в кресле посреди небольшой комнаты, все стены в которой закрывали толстые ковры, окрашенные в багровые и фиолетовые тона. Напротив имелось еще одно кресло, покрытое пятнистой шкурой, на столе был водружен высокий подсвечник, свечи в котором горели ровно, без копоти. В широкой вазе горкой лежали фрукты, узкогорлому кувшину из золота составляли компанию два кубка.
Все пространство позади стола занимала широкая, застеленная множеством одеял, кровать.
Звонкий смех заставил его обернуться. Откинув рукой цветастый полог (за ним, судя по всему, скрывался проход, через который привели сюда Ивара), глазами цвета летнего неба на викинга смотрела императрица. Диадемы на ее голове не было, и волосы тяжелыми волнами падали на узкие плечи.
Ивар встрепенулся, намереваясь вскочить.
– Сиди, – небрежным движением изящной руки остановила его императрица и улыбнулась, показав мелкие белые зубки, – ты сегодня не на аудиенции, а просто в гостях. Лучше налей мне вина.
Она прошла и села в кресло напротив. В длинном, до пят, платье цесаревна выглядела необыкновенно грациозно. Ивар поднял кувшин, из него с журчанием полилась струйка темной жидкости. Запах от нее исходил сладкий и густой, точно от старого меда, но в то же время совсем другой.
– Ты странный, – сказала она, принимая кубок тонкими белыми пальцами, – как и твои друзья. Совсем не похож на других варваров.
– Это почему? – Ивар отхлебнул из своего кубка и едва удержался от желания выпить все одним глотком.
– Ты не боишься меня. – Зоя вновь улыбнулась. – Я наблюдала многих правителей, могучих вождей и воинов, и всякий из них содрогался при виде императора, ощущая в нем страшную силу империи. Ваш же конунг, правитель диких земель с окраины мира, разговаривал со мной как с равной.
– Откуда ты это знаешь?
– Правитель должен уметь читать в душах людей, – она пожала плечами, – понимать, что они чувствуют, чего хотят, иначе он быстро лишится власти. В случае с вами это было нелегко, но я справилась. Я увидела в вас доблесть и гордость, силу и жестокость.
На красивое личико набежала тень.
– Только русичи похожи на вас, да и то не во всем.
– А кто они такие? – спросил Ивар.
– Наемники из славянских племен, живущих в лесах севера, – ответила цесаревна, – язычники, но зато самые лучшие воины.
– Это мы еще посмотрим, кто лучшие! – Ивар почувствовал себя оскорбленным.
– У вас еще будет возможность показать себя… – загадочно улыбнулась Зоя. – Поведай мне лучше о своей стране, о том, какие люди там живут. Мы никогда не слышали ни о каких Северных Землях, так что мне будет интересно.
Несмотря на мягкость тона, это прозвучало как приказ.
Ивар заговорил – сначала медленно, запинаясь. Потом нужные слова уже сами наворачивались на язык, и ему стало все равно, кому он рассказывает – императрице или простой служанке. Он просто вспоминал о родине, по которой тосковал всем сердцем. О ее прекрасных фьордах, похожих на громадные челюсти, впивающиеся в синее тело моря, о зеленых лесах, подобных которым не встретишь нигде, о прозрачных реках, по которым поднимается лосось…