– Ты случайно не снимался в сериале «Крутые студенты»?
– Хватит уже говорить о моей работе! – скромно ответил Боря. – Какое все это имеет значение? Давай лучше поговорим о тебе…
Обо мне! Да это же самая интересная тема для разговора, какую только можно представить! И он так мило смутился, ушел от ответа… Значит, действительно снимался в том сериале! Господи, неужели чудо все‑таки случилось?! Неужели все это происходит со мной?! Настоящий артист, настоящий кавалер, настоящие ухаживания!
– Кстати, выглядишь классно, – заметил Борис. – Отличное платье. Особенно вышивка. Я таких раньше не видел.
– Конечно, не видел! – ответила я, чувствуя, как щеки розовеют. – Сама сделала!
– Серьезно?
– Ну еще бы!
Все время между получением записки от Бориса и живой встречей с ним я, разумеется, посвятила поискам наряда, подходящего для свидания. Платье мечты разочаровало, «Эдельвейс» опротивел. В любом случае, родители наверняка не дали бы мне денег на очередную шмотку: унижаться и затевать с ними новый скандал ни капельки не хотелось. Оставалось только мечтать об идеальном платье для встречи с актером, и я проводила время, выдумывая его для себя: рисовала в толстой тетради один наряд за другим. Что‑то подтирала, изменяла, раскрашивала. Сочиняла к каждой модели подходящую прическу и обувь. А пока водила карандашом по бумаге, успевала выдумать и историю романтического свидания для каждого варианта «себя».
Между тем день съемок приближался, а неотразимого наряда – настоящего, а не нарисованного – у меня так и не было. Ни одна из вещей, в которые я одевалась ежедневно, не подходила: одна слишком старая, другая недостаточно модная, третья обыкновенная, четвертая надоела… Не оставалось ничего другого, как вспомнить пословицу, что «все новое – хорошо забытое старое» и провести ревизию своего шкафа. Тут‑то я и отыскала совершенно забытое и почти не ношеное желтое платьице. Сидело оно отлично, смотрелось модно, и туфли, и сумочка подходящие у меня были. Вот только платью явно чего‑то не хватало! Слишком простым, слишком «лысым» оно смотрелось. Нужна была какая‑то изюминка. «Вышивка бисером!» – подсказал мне внутренний голос.
Знаете, я никогда не считала себя поклонницей рукоделья. Но чего только не делает с людьми любовь! Даже любовь к ни разу не виденному человеку. Даже не существующая, а такая, которая только в планах. Видимо, перспектива обзавестись настоящим, да еще и знаменитым бойфрендом пробудила скрытые возможности моего организма. Как еще объяснить самостоятельно придуманный узор и неожиданно хороший результат… полученный практически без маминой помощи?
– Слушай, а в историческом сериале ты не снимался? – спросила я, все еще силясь отгадать, где же видела лицо этого Овсянкина. – Ну, там, где про крепостную девушку. По второму недавно шло.
– Снова обо мне! А вот не скажу! – ответил Боря игриво. – Лучше бы про себя рассказала. А то я ведь ничего не знаю. Что любишь, чем занимаешься?
– В школе учусь.
– А увлечения какие‑нибудь? Ну, там, спорт, танцы, музыка?..
Ни спортом, ни танцами, ни музыкой я никогда в жизни не интересовалась. Ну, то есть ходила на дискотеки, на которые все ходили, слушала композиции с верхних строчек хит‑парада, смотрела самые популярные соревнования… Получается, у меня никогда не было хобби. Даже потребности его завести, и той не чувствовалось!
– Может, субкультурой какой‑то интересуешься? Или анимэ смотришь? – продолжал перечислять Борис. – Шахматы, шашки, настольные игры? Картины? Стихи?
Ничего.
– А чем же ты занимаешься в свободное время? – спросил Овсянкин.
«По магазинам хожу», – могла бы ответить я. Но разве это занятие? «Читаю журналы». Но ведь журналы – все равно как путеводители по этим же самым магазинам! Как же проходит мое свободное время? «Сижу в Интернете»? «Смотрю телевизор»? «Делаю маникюр»? «Болтаю по телефону»? «Ем»? «Сплю»? Неужели у меня не было ни одного особенного занятия? Ничего такого, что отличает меня от других, характеризует меня как личность?
Тогда получается… у меня и личности‑то нет? Так, что ли?
Если бы рядом не было Бориса, я бы, наверно, расплакалась от таких выводов.
– Ну, а поступать куда собираешься? – продолжал допытываться артист. – Ты же перешла в одиннадцатый класс? Наверно, уже решила?
И снова мне нечем было похвастаться!
– Раньше я вообще не собиралась идти в вуз, – призналась я. – Теперь думаю, что надо. Все‑таки тусоваться всю жизнь в массовке или мыть полы мне не хотелось бы. А без образования, сам понимаешь, больше никуда не возьмут…
– Ну, и в какой же ты собираешься поступать?
– Честно говоря, не знаю… – я вздохнула. – Мне кажется, у меня нет никаких склонностей. А последнее время я думаю… что просто ни к чему не способна!
– Да ладно тебе! – заволновался Борис. – Разве ты глупая? С глупой бы я не стал гулять! Да и вообще, бесталанных людей не бывает, я думаю…
– Правда? – Настроение мое тут же улучшилось. – Слушай, а ты в каких театрах играешь? Может, я там бывала?
Овсянкин уклонился от ответа. Только крепко, по‑дружески, прижал меня к себе и мы побрели, обнявшись, в сторону метро.
Из дневника Ирины Романовны Гороховой
«23.07.10.
Уля очень здорово изменилась за последнее время. Стала менее эгоистичной, более понимающей. У нее появились какие‑то интересы, кроме нарядов и покупок! Платье свое старое переделала. Рисует все время что‑то. А еще в массовке взялась сниматься. Хотя, кажется, это увлечение уже проходит: думаю, она поняла, что славы тут не добьешься и в Голливуд никто не позовет. Впрочем, сегодня пришла с записи какой‑то телепередачи такая довольная, что я даже засомневалась – пригласили ее там куда‑то, что ли? Вся прямо светится, как влюбленная…
24.07.10.
Она и вправду влюбилась! Сегодня где‑то гуляла весь день, на расспросы не отвечала, только сказала, что была не на съемках и не на какой‑то новой работе. Вернулась счастливая, цветущая, заперлась у себя в комнате и весь вечер болтала с кем‑то по телефону, а потом до полуночи сидела на качелях со своей Танькой. Наверно, рассказывала ей про кавалера. Интересно, кто он? Даже не знаю, радоваться за нее или бояться.
25.07.10.
Саша недоволен, что дочь слишком сильно увлеклась кино, телесъемками и всем этим миром шоу‑бизнеса. И правда: у нее последнее время только и разговоров, что про актеров, про фильмы, про передачи… Подозреваю, уж не влюбилась ли она в какого‑нибудь артиста! Не дай бог! От этой богемы чего угодно можно ждать. Саше пока не говорю о своих подозрениях. Что‑то будет…