– А что изменится, ведьма? Мы сделали уже самое главное, скоро тебя сожгут и по ветру рассеют.
– Оши-иба-аешься, Ви-итя. Вы подошли к самому логову хозяина, здесь его сила вдесятеро больше. Скоро вы почувствуете это.
Жучок на моём затылке превратился в многоножку, рыскающую в волосах. Я вспомнил все уроки Сэнсэя, сконцентрировал внутреннюю энергию, но на вид старался казаться расслабленным.
– И за этим ты ко мне прибежала, ведьма? Сказать, какие вы сильные, что скоро вы нас разобьёте? Ой, я не могу, сейчас умру от страха.
– Зря смеёшься, Ви-итя, скоро ты сам во всём убедишься. Почувствуешь его силу.
– Не пугай меня, ведьма. Я уже видел вашу силу там, в крепости, – насмешливо сказал я. – А помнишь как я тебя сделал в Спортзале, гордость свою не потеряла, когда драпала?
– Замолчи, – прошипела Ольга. – Ты не знаешь, как меня из-за тебя наказали.
Тут я искренне удивился: эта обвиняет меня, что я не дал себя убить, после того как она убила моего друга, а вместо этого победил её. Вот бывают же… существа. Ведь раньше она была человеком… наверное. А «многоножка» на затылке всё злее впивалась мне в кожу.
– Надо же, ведьма, – сказал я удивлённо, – может, мне ещё и извиниться перед тобой. Кстати, кто был тот урод, которого я вырубил у крепости источников, как он себя чувствует?
– О, ты столкнулся с самим хозяином единства. Эгрегора по-вашему. За то, что ты сделал, должна сказать тебе спасибо. Хозяин почувствовал твою силу и стал мягче ко мне относиться, хотя раньше очень корил за то поражение в Спортзале.
– А чего он сам не явился?
Опять смех.
– Вы с ним ско-оро встретитесь.
– Трусит твой хозяин. Ну пускай только сунется к нам, мы его отправим обратно в преисподнюю, или откуда он к нам явился.
– Напуска-аешь на себя храбрость, Ви-итя. Напра-асноо.
– Ну почему же?
С трудом различимое в белом свечении личико нахмурилось.
– Не получается? – ласково спросил я.
Маска удивления на мраморном лице.
Я рванулся, оттолкнувшись лопатками от земли, распрямился, как пружина, и схватил светящуюся фигуру. Схватил не только руками, но и внутренней силой. Ведьма завизжала. В руки впились тысячи игл, как если бы их надолго связали, а потом ослабили путы. Я стиснул зубы, зашипел, превозмогая боль. Очертания женщины смазались, фигура превратилась в белый столб. У меня было ощущение, что я пытаюсь удержать водяной поток, гейзер, бьющий из земли, дёргающийся из стороны в сторону. Тело словно пронзило электрическим разрядом, по одежде и волосам побежали искры. Я постарался плотнее прижать к себе извивающийся, как огромная змея, белый столб. Меня снова ударил сильный разряд тока, я отлетел в сторону, раздался громкий треск и женский крик.
Придя в себя, я с трудом поднял голову, тело ломило так, будто меня боевыми жестами били всю тренировку. Над тем местом, где я пару минут назад боролся с ведьмой, висела прозрачная дымка. Ко мне подбежал Гаврик, помог подняться. Дал попить из своей фляги, к моему удивлению, там оказалось белое вино, правда разбавленное.
– Что случилось, командир?
– Старая знакомая приходила, – ответил я, отхлёбывая вино, и рассказал, что произошло. – Как думаешь, я убил её?
– Вряд ли, – ответил маг, водя надо мной руками. – Цел, командир. Повезло тебе крупно, могло насмерть убить.
– Ты меня недооцениваешь, – сказал я и подмигнул ему – не он ли ещё недавно говорил мне, что уроки Сэнсэя изрядно повлияли на меня.
– Витя, что делать-то нам? – спросил, подойдя ко мне, мой заместитель. Он обратился по имени, а не как обычно – командир. Это значит, он очень взволнован.
Я посмотрел на Загорного, улыбнулся.
– А ничего, Сашок. Если бы они могли нам что-то серьёзное сделать, то уже сделали бы, причем по-тихому. Так что пока спим, а утром уходим. До наших осталось всего ничего.
Бункер принципиата Южной Колонии.
Зал совещаний
Демон Алгэрси уткнулся в чёрный стол и лупил кулаком по его поверхности.
– Предатели, подлецы, ничтожные твари, – неразборчиво рычал демон, вцепившись зубами в кулак. – Трусливые слизни! Ничтожества!.. Они понимают только язык силы. Как же я могу удержать единство вместе с такими ничтожными. Они не понимают своего счастья отдавать силу мне, чтобы быть причастными к моему единству.
А теперь, когда у меня не хватает сил поддерживать единство, ничтожные люди захватывают мои поселения.
Плевать! – пророкотал Алгэрси и откинулся в кресле, по прокушенному кулаку струилась кровь. – Сколько бы людишки ни бросали мне вызов, им меня не победить. А ещё они смертны, падки на власть и прочие искушения. Если предложить им бессмертие и расширить горизонт их возможностей, они ради этого продадут всё что угодно. Я слишком торопился создать своё единство в Колонии, впредь надо быть осторожнее. Пусть человечки захватят эту Колонию, пусть убьют всех, уничтожат всё и вцепятся друг другу в глотки, мне они не повредят…
Сквозь многометровый слой земли и бетона донёсся грохот разрывов. Опять людишки начали стрелять из своего оружия. И тут демон замолчал. Вспомнил! Вспомнил того смертного, что ранил его…
– Ничтожный, мерзкий слизень!
И демон затрясся – уже от гнева. Но быстро успокоился: всякий гнев – это пустая трата сил.
– Я тебя ещё найду и отомщу, ты еще пожалеешь! – пообещал он и перешел на другую тему: – Как же мало у меня сильных рабов. Ниг-фа оказалась ни на что не годна, её нужно заменить, но некем. Возможно, скоро у меня появится та, что будет сильней Ниг-фы, но это произойдёт не сегодня.
Высокая, красного дерева, покрытая позолотой дверь открылась. В зал вошёл человек в коричневой форме охранника.
– Что надо? – недовольно спросил демон, вспыхнул огнём в глазах, собираясь стереть рабу память, и потянулся к зеркальным очкам. Рабам незачем видеть глаза хозяина и знать, чем он от них отличается.
Вошедший тихо захихикал, демон взглянул на него, тянувшаяся к очкам рука остановилась, а его самого буквально подбросило на месте, он вскочил, а кресло по инерции врезалось в стену.
– Ты! Что ты здесь делаешь?
Глаза демона полыхнули белым огнём, глаза вошедшего вспыхнули зелёным пламенем.
– Вот мы и свиделись, Алгэрси, – заговорил незваный гость.
– Прочь! Я тебя не боюсь! – взвизгнул демон.
– Я вижу, у тебя здесь всё разваливается, – не обращая внимания на крик, продолжал вошедший. – Наверное, это судьба всех отколовшихся от Школы: раз за разом пытаться создать своё единство и каждый раз терпеть крах.
– А тебе какое до меня дело? – спросил Алгэрси. – Что тебе здесь надо, неужели ты думаешь, у меня сейчас не хватит сил справиться с тобой?