– Так и мы бродяги, получается, – сказал Питон. Зажав автомат между коленей, он растирал замерзшие руки.
– Вы-то? – Сапсан хмыкнул. – Пассажиры безбилетные, вот вы кто. Ты в особенности.
– Слышь, Игорян, ну ведь разрулили уже, епа. – Спортсмен оскорбленно насупился.
– Да разрулили, разрулили… – Сапсан повернулся к Колоде: – Не знаю, старче, как в твоей, а в этой Зоне сволочные замашки принято за Периметром оставлять. Уж поверь.
– У нас тоже суки долго не живут. Не везде, правда, – задумчиво ответил тот. – И я сейчас сам себе удивляюсь, но в натуре верю этому жженому. Старею, наверное.
– Кончай причитать, – отмахнулся Сапсан, вставая. – Все, уходим. В кровь не вляпайтесь, а то мутанты за нами в очередь вставать будут. Готовы?
Зэки поднялись и энергичными кивками выразили готовность продолжать путь.
– Вперед!
Бежать без тяжелых комбинезонов было хоть и неуютнее, но намного легче. Однако на смену тяжести внешней пришла тяжесть внутренняя. Голод, нервное перенапряжение и почти сутки на ногах не прошли бесследно – Сапсану то и дело приходилось по-лошадиному встряхивать головой, чтобы хоть ненадолго разогнать в ней туман и разлепить веки. Быстрей бы добраться до станции! Сейчас даже спрятанные в схроне патроны не так важны, как соседствующие с ними тонизирующие таблетки. Ведь и от «танкиста» с шестиствольным «Вулканом» не будет никакого проку, если он только и мечтает, как примостить тяжело бронированное экзоскелетом тело под первое попавшееся дерево и захрапеть.
К бьющему в лицо дождю присоединился легкий ветер. Сапсан обратил внимание, что склоны стали заметно ниже и более покатыми. Значит, до линии электропередач уже недалеко. Он оглянулся через плечо – бегут, подельнички. Сопят, но не отстают. Еще бы лес таким же темпом пройти…
Разлегшаяся поперек дороги башня ЛЭП стала приятной неожиданностью – значит, до леса рукой подать.
Ныряя между погнутыми перекладинами металлоконструкции, Сапсан указал на свисавшую с них длинную густую бахрому, похожую на водоросли, и сказал:
– Осторожней, «ржавое мочало» не заденьте.
– Разъест? – спросил Питон, стараясь держаться подальше от грязно-зеленой поросли.
– Чесаться будешь неделю, – ответил Сапсан, уже стоя по другую сторону преграды.
– А, ну это еще ничего.
Перебравшийся через опору спортсмен без особого интереса разглядывал аномальную растительность, с которой стекали струйки дождевой воды. Сапсан пожал плечами:
– Когда кожу до мяса сотрешь, я посмотрю на твое ничего. – Заметив, как Питон после этих слов тут же отпрянул от опоры, он спросил задержавшегося Колоду: – Ты чего там копаешься. Зацепился, что ли?
– Нет, – ответил тот, тяжело перенося ногу через последнюю перекладину. – Силы что-то кончились.
– Я удивляюсь, епа, как ты вообще еще ползаешь, – сказал Питон. – В овраге даже дыхалку не сбил, пока бежали.
– Ну теперь можешь не удивляться. – Запыхавшийся Колода встал, наконец, рядом с ними. – Далеко еще?
– Километра полтора, – ответил Сапсан. – Мы уже в Рыжем лесу. Скоро ложбина кончится, и ходу поддать придется, чтоб до Янова никого не встретить. Так что ты расстарайся.
– Вытяну. – Колода, тяжело дыша, расстегнул на фуфайке верхнюю пуговицу и добавил: – Должен вытянуть.
Прямо на выходе из оврага, который, как и говорил Валет, кончился в глубине леса, разлеглась небольшая «изнанка».
Обогнув плюющуюся дождевыми каплями аномалию, Сапсан быстро осмотрелся, водя вслед за лучом фонаря стволом автомата и готовясь, в случае обнаружения в лесном массиве подозрительного шевеления, отступить обратно в ложбину.
– Пока чисто, – прошептал он, не оборачиваясь. – Выходим. Питон замыкающий.
Лес не молчал. В макушках сосен шумел ветер, а где-то в отдалении звонко переливались водяные голоса ручьев. Торопливо пробираясь между деревьями, Сапсан мысленно воздал хвалу осенней погоде. Все-таки дождь – лучший друг сталкера. Да, мокрый, да, холодный. Зато аномалии он обозначает получше многих новомодных детекторов. Вон как искрятся его капли в «верти-лети», притаившейся возле вывернутой с корнями ели. А рядом, между кривой березкой и расколотым надвое камнем, большая «комариная плешь» вздыхает. Не хочешь, а заметишь. Только бы на логово какой-нибудь местной твари не напороться.
– Игорян, а почему этот лес рыжим назвали? – спросил Питон. – Он же обычный зеленый.
– Это он сейчас обычный, – ответил сталкер. – А когда после Чернобыльской аварии радиация хвою выжгла, он действительно рыжим стал. С тех пор и прижилось. И ты бы замолк лучше.
Неподалеку разрядилась «горелка». Сапсан вскинул «Абакан» и на несколько секунд замер, ожидая, что в освещенном круге вот-вот мелькнет тень потревоженного огнем мутанта. Нет, все спокойно в растительном царстве. Видимо, веточка опала с какой-нибудь сосенки.
Не став дожидаться, пока «горелка» вернется в спокойное состояние, сталкер махнул рукой, призывая зэков следовать дальше. До Янова еще больше километра, а добраться туда надо бы затемно.
У лысого пригорка с торчащей наверху треугольной табличкой, предупреждающей о радиационной опасности, обнаружилась «гремучая салфетка». На автомате протянув руку к издающему тихий скрежет артефакту, сталкер вовремя вспомнил, что под этот вид нужен отдельный контейнер, и прошагал мимо.
Класть в один контейнер разные бирюльки можно, но, как правило, те, которые порождены аномалиями одной природы – гравитационные к гравитационным, химические к химическим и далее по сущности. Впрочем, здесь тоже хватает исключений. Тот же «браслет» прекрасно соседствует с «этаком», зато «губку» за полчаса превратит в бесполезную пористую ерундовину, похожую на пемзу для очистки стоп. Но ведь и «браслет», и «губку» заботливо взращивает «верти-лети», а «этак» оставляет «сварка». Загадка? Нет. Зона, которая капризна. К тому же артефакт, лежащий сейчас в контейнере, вообще непонятно как образовался.
Да и не то время, чтобы на посторонние цацки жадно зариться. Еще немного, сталкер, и самые дорогие артефакты будут тебе по карману. Только что там артефакты – жизнь себе купишь такую, что даже Скряба обзавидуется. Еще немного, сталкер, еще немного!
Выйдя вместе с зэками на небольшую опушку, он услышал, как далеко позади с гулом полыхнула еще одна «горелка». Сознание еще не успело решить, посмотреть назад или нет, но рефлекс обращать внимание на любой шорох, хотя бы намекающий на опасность, сработал сам по себе. Сапсан обернулся.
В их сторону быстро ковыляла озаренная огненным столбом громадная тень.
Не важно, какая напасть заставила псевдоголема выползти из своей берлоги. Важно, что он уже наверняка заметил лучи электрического света и теперь спешил выяснить, насколько вкусны их владельцы.
Сапсан сориентировался быстро. Сдернув с Питона и Колоды фонари, он зашвырнул их по разным сторонам от надвигавшейся зверюги, а свой фонарь тут же потушил. Если фонари зэков не разобьются и хотя бы половина из того, что рассказывают сталкеры-ветераны о повадках псевдоголемов, окажется верной, то хорошая фора им обеспечена. Пока двухтонная туша, напрягая свой малюсенький мозг, будет поочередно разбираться с забавными огоньками в лежалой траве, они втроем успеют окончательно скрыться за деревьями. А унюхать их псевдоголем не сумеет – слабоват радиоактивный бройлер на это чувство.