* * *

В такси по дороге в гостиницу Адальбер внезапно спросил своего друга:

– Почему ты спросил, любит ли Хагенталь лошадей? Это имеет какое-то значение?

– Очень может быть. Помнишь, когда мы были в Грансоне, старый Георг сказал, что его новый хозяин любит только свой дом и лошадей.

– И что же? Еще он сказал, что молодой человек – сын родственника, который сам считался наследником до тех пор, пока не открыли завещание.

– Разумеется, одинаковая фамилия Хагенталь не обязывает иметь одинаковые вкусы. Но кто знает? Я хотел проверить. Теперь мне интересно узнать, похожи они между собой или нет? А как мы можем это узнать? Слушай, а может, ты будешь меня слушать, а не считать ворон?

– Я тебя слушаю, причем так внимательно, что мне даже захотелось снова съездить в Швейцарию и посмотреть, что там происходит.

Глава 8
Обед у маркизы

Восседая по-королевски в белом кресле со спинкой в виде веера, госпожа де Соммьер смиренно выслушивала филиппики Евлалии, своей искусницы-поварихи. Евлалия обличала расхлябанность и безответственность, какие царили в особняке на улице Альфреда де Виньи. Сама повариха собралась отправиться за покупками и стояла в шляпке, черных перчатках из шелка-сырца, а вместительную корзину поставила у ног.

– На рынке появилась первая зелень, до того свежая, до того нежная! Уж я-то знаю, как госпожа маркиза и мадемуазель Мари-Анжелин ее любят! Но как закупишь зелени вдоволь, если не знаешь, сколько человек будет столоваться с сегодняшнего дня и до пятницы, когда снова будет рынок? Скажите мне, когда должны вернуться из Бельгии молодые господа? Сегодня? Завтра? Вечером или утром? А с ними еще и господин Кледерман! Или он не приедет? И что мне прикажете делать?

– Я так вас понимаю, Евлалия, – вздохнула госпожа де Соммьер.

Она всегда выказывала своей кухарке величайшее уважение, почитая ее несравненные таланты.

– Но, к сожалению, ничем не могу помочь, – со вздохом добавила она. – Мы не знаем, когда приезжают наши мальчики. Что касается господина Кледермана, то в последнее время он тоже стал непредсказуемым. Думаю, самое лучшее – просто забыть о зелени до их приезда. Я уверена, что в запасе у вас множество шедевров, которые обойдутся без первой зелени.

– А если вам она вдруг понадобится, когда они приедут, – подала голос План-Крепен, – вы отправите Люсьена с подробным списком к Эдиару. Он сядет на автомобиль и привезет все необходимое. Эдиар весь год продает самую разнообразную зелень со всего света.

– Золотые ваши слова, мадемуазель Мари-Анжелин! Вы совершенно правы! Значит, на обед у нас сегодня ничего особенного. А раз у нас сейчас сизигийный прилив...

Маркиза и компаньонка переглянулись в недоумении.

– Откуда вы выкопали такое слово, Евлалия? – с интересом осведомилась маркиза. – Вы знаете, что это такое, План-Крепен?

– Сказать по правде, не знаю, – не слишком охотно призналась та.

– Меня ему научил один рыбак в Динаре, когда я еще там жила, – сообщила Евлалия не без гордости. Настроение у нее сразу улучшилось. – Это самый большой прилив, когда и луна, и солнце тянут воду в одну сторону. Так вот я сейчас найду преотличнейшего тюрбо [32] и приготовлю его с соусом "белое масло".

– А я думала, "белое масло" готовят только к щуке и луарской алозе... [33]

– К тюрбо этот соус подходит как нельзя лучше, и вам к тому же не придется сражаться с косточками, хотя маркиза справляется с ними отлично!

– Замечательно! Приготовьте нам тюрбо!

Евлалия, довольная эффектом, произведенным ее эрудицией, подхватила корзину и легким шагом покинула зимний сад. Прошло полчаса, и веселые "побратимы" высадились из такси...

Грохот кастрюль, доносившийся из кухни, сообщал всему дому, что настроение в доме близко к уксусному. Да и погода не обещала ровным счетом ничего хорошего.

– Твой тесть тоже собирается прилететь? – осведомилась тетя Амели.

– Нет. Он задерживается в Бельгии. Возможно, прилетит завтра или через пару дней.

– Тогда вези нас обедать в "Риц". Я попрошу План-Крепен предупредить Евлалию.

– Охотно отвезу, но объясните, что случилось? Евлалия плохо себя чувствует?

– Нет, виноват сизигийный прилив, – небрежно взмахнув рукой, ответила маркиза. – Я недавно узнала это слово, оно очень украшает беседу.

* * *

Завтрак в "Рице" был приятен не только тем, что столик стоял в глубине зала у самого сада, но и тем, что рассказ о поездке обошелся без Кледермана и ушей старых верных слуг.

– Я надеюсь, вы не поссорились, – обеспокоилась госпожа де Соммьер, после того как Адальбер, записной рапсод их компании, завершил рассказ о приключении в роскошных апартаментах королевы бельгийского шоколада.

– Нет, конечно. Но только хорошее воспитание помогло банкиру уйти, не хлопнув оглушительно дверью, когда он узнал, что рубин уплыл у него из-под носа.

– Какое ребячество, – пожала плечами маркиза. – Разве не у него в коллекции три рубина?

– Разумеется, – подтвердил Альдо. – Но с тех пор, как он увидел камень, который подарил мне старый барон, он хочет любой ценой заполучить два остальных на тот случай...

– Если те, что у него, не подлинные? Но это же смешно!

Альдо приподнял бокал и внимательно вгляделся в него, словно истину могли поведать пузырьки игристого вина.

– Не так уж и смешно. Признаюсь вам честно, что я и себе задаю тот же самый вопрос с тех пор, как сравнил те рубины и свой. Они настолько похожи, что голова идет кругом. А если вспомнить, что умирающий подарил мне еще и оправу, то вспыхнувшие знаки вопроса никак не могут погаснуть. Драгоценность, прежде чем перешла к Карлу Смелому, должна была принадлежать его отцу, герцогу Филиппу Доброму. Не забудем, что Филипп был щедрым меценатом, и, вполне возможно, разгадку нужно искать в его полной приключений жизни.

– И ты тоже собираешься окунуться с головой в приключения? – покачав головой, осведомилась старая дама.

Альдо нервно закурил и глубоко затянулся, прежде чем ответить.

– Не вижу другого выхода, – наконец произнес он. – Мориц не собирается оставлять меня в покое. Да и как иначе? Сам того не желая, я предоставил ему возможность вновь начать азартные поиски, продираясь на ощупь сквозь туман истории. А он считал, что в будущем его уже больше не ждет никаких загадок.

– Вы собираетесь продать ему ваш рубин? – спросила Мари-Анжелин.

– Подарки не продают. К тому же этим камнем совестливый человек хотел хоть в какой-то мере искупить преступление другого. Вполне возможно, я отдам ему этот камень, когда у него будут оба других. Но я совсем не хочу навлекать на него преследование убийцы.