Ромула и Бренна развязали и оставили в одном углу. Двое друзей растирали запястья, чтобы восстановить кровообращение, и старались не замечать толпившихся вокруг легионеров. Хотя трудно было не слышать оскорблений, которыми их осыпали. Еще не так давно все эти люди были их товарищами. Ромула так и подмывало ответить, но он помнил, что необходимо беречь энергию, которая очень скоро вся, до крохи, понадобится ему. В другом углу стояли Новий, Аммий и Оптат. Ветеранам принесли их оружие и доспехи, и они сейчас надевали кольчуги, налокотники и бронзовые шлемы. Возле них крутился Кай с замотанным бинтами левым бедром. Судя по выражению лица, он был очень рад тому, что не участвует в происходящем.
Ромул ломал голову над тем, как вести себя в этом бою. Любым способом хоть один из них должен был вооружиться. Как можно быстрее. Их враги были опытными бойцами, и на то, чтобы разделаться с двумя безоружными противниками, им потребовалось бы не много времени.
— Разделимся, — шепнул ему Бренн.
Ромул не поверил своим ушам.
— Ты что? Если мы разделимся, все пропало.
— Я больше и сильнее. Поэтому эти мерзавцы набросятся на меня вдвоем, — уверенно сказал галл. — Тогда у тебя появится шанс отобрать у третьего оружие.
Похоже, что другого варианта попросту не было.
— А как же ты?
— Я справлюсь, — мрачно ответил Бренн. — Ты только меч раздобудь.
Ромул не мог предложить ничего лучше, а времени на размышления не оставалось. Ветераны закончили вооружаться. В кольчугах, при щитах, с гладиусами они выглядели устрашающе.
— Начали! — крикнул Пакор.
Бойцы не тронулись с места.
Командир рявкнул что-то, и стоявшие у барьера парфяне вскинули луки.
— На счет «три» они начнут стрелять. Раз…
Ромула захлестнула ярость. Вскоре после того, как он попал в лудус, Мемор и его лучники заставили юношу сражаться с Лентулом, злобным и подлым готом. Тогда бились тоже насмерть. Но в тот раз у меня было оружие, думал он. Его сердце тревожно билось. Есть ли у них сейчас хоть какой-то шанс?
Трое легионеров встали плечом к плечу, вынули мечи и сдвинули щиты, образовав стену.
— Два…
С мрачными и решительными лицами враги двинулись вперед. Пакор прекратил отсчет.
Все лучше, чем издыхать на кресте, думал Бренн, чувствуя, как ему становится теплее от выплеснувшегося в кровь адреналина.
— Пора! — вполголоса бросил он и ринулся в сторону. Ромул тут же устремился в противоположном направлении.
К его радости, этот маневр изумил противников. Но радоваться ему пришлось недолго. К легионерам тут же вернулось самообладание. Перекинувшись несколькими словами, они тоже разделились. Новий и Аммий направились к Ромулу, Оптат же, расправив плечи, кинулся к Бренну.
Ромул выругался сквозь зубы. План галла не сработал. Ветераны тоже решили начать со слабейшего из двоих. С него.
— Что, даже сражаться вместе не можете? — глумливо бросил Новий, подойдя поближе.
— Зато мы не бегаем от врага, — парировал Ромул, — не то что вы, гнусные лжецы.
Возможно, ему показалось, но Аммий виновато отвел глаза.
— Заткни пасть, — прошипел Новий, пытаясь достать Ромула гладиусом, — грязный раб.
А ведь злость коротышки легионера могла бы пойти мне на пользу, подумал юноша, уклоняясь влево. Тут же последовал выпад Аммия, и ему пришлось вернуться в прежнюю стойку. Новий и его товарищ обменялись злорадными ухмылками и отодвинулись друг от друга.
У Ромула оставалось лишь мгновение до того, как они обрушатся на него с двух сторон. Из этой пары Новий был более опасным. Необходимость действовать решительно подсказала Ромулу лишь одно: он кинулся вперед и, упав наземь, дернул Аммия за ноги. Рискованный ход удался. Ветеран грохнулся и, громко выругавшись, растянулся на земле. Тяжесть брони и оружия не позволила ему сразу подняться. Ромул же ловко вывернулся из-под него и сильно пнул противника в незащищенный пах. Аммий заорал от боли и выпустил меч.
Это была та самая возможность, о которой мечтал Ромул. Он наклонился и поднял гладиус. Но отобрать у лежавшего на земле ветерана щит не успел и еле-еле увернулся от могучего удара Новия, который кинулся на помощь своему другу.
Ромул отступил — осторожно, чтобы не поскользнуться на промерзшей земле. Но опытный легионер не стал преследовать его; он помогал подняться Аммию. Тот выглядел донельзя смущенным — уловка, к которой прибегнул Ромул, вообще-то годилась лишь против зеленых новичков. Скривившись от боли, Аммий вынул кинжал-пугио и замахнулся.
— Готовься, сейчас всажу его тебе в брюхо! — крикнул он.
— Подойди попробуй! — насмешливо отозвался Ромул, подняв гладиус.
Оба ветерана кинулись к нему.
Ромул глубоко вдохнул холодный воздух. Его положение стало лишь немногим лучше, чем мгновение назад. Он кинул через плечо быстрый взгляд на Бренна. К его великой радости, галл пока что оставался невредим и приплясывал вокруг почти не уступавшего ему в росте Оптата, ловко уклоняясь от клинка.
И снова противники Ромула разделились, намереваясь одновременно наброситься на него.
Крепко стиснув костяную рукоять меча, Ромул следил за приближающимися врагами. Именно такие моменты и позволяли раз и навсегда отличить труса от храбреца. У него только один выход, думал Ромул. Нужно атаковать самому. Если он будет ждать, пока они подойдут вплотную, его прикончат несколькими ударами. Но на кого же из них лучше напасть? И тут же понял: на Новия. Тот меньше ростом.
Ромул вихрем кинулся на ошалевшего от такой дерзости ветерана. Искушенный в боях, тот спрятался за щитом, закрывавшим его тело от шеи до щиколоток. Ширина изогнутого щита почти полностью исключала возможность нанести смертельный удар тому, кто его держал. Но это и не входило в намерения Ромула. Приблизившись вплотную, он сделал обманное движение в сторону, заставив Новия подумать, что противник хочет напасть справа. Легионер поднял гладиус и приготовился нанести удар. Но молодой воин в последний момент изменил направление, опустил левое плечо и всем своим весом ударил в скутум Новия, заставив того попятиться. Ему удалось захватить врасплох ветерана, привыкшего к тому, что в бою его слева всегда защищает кто-то из товарищей. В следующий миг калиги Новия поскользнулись на участке наледи, и он тяжело упал на спину, громко ахнув от удара.
Ромул не промедлил ни мгновения. Оттолкнув в сторону тяжелый щит противника, он вонзил меч ему в горло. Зрачки Новия резко увеличились от боли и ужаса, когда остро отточенное железное лезвие проткнуло мягкую плоть и скрипнуло о позвоночник. Из раны хлынула ярко-алая кровь, мгновенно окрасившая заснеженную землю. Новий открыл и закрыл рот, как рыба, выброшенная на берег. Вряд ли его сердце успело ударить дважды, прежде чем он умер.
Такой злобный недомерок — и так быстро умер, подумал Ромул. Слишком быстро.