– Да что вы тут все знаете о гордыне? – вскипел Айрон. – Я, может, самый смиренный из вас всех. Знаете, как с гордыней бороться? Я вас научу. У жителей Тибета, монахов, раньше был, говорят, обряд такой. Надо пойти в самое мрачное место – в ущелье там какое-нибудь безлюдное или на кладбище, – сесть там и дуть в специальную дудку из человеческой кости. Приглашать демонов на пир, чтоб они ели твою плоть, пили твою кровь. И они придут и будут пировать… и если выдержишь этот ужас, то освободишься от всех страстей, и от гордыни тоже. Когда представишь, что ты – ничто, ты съеден, что от тебя осталась только горстка пепла… и тебе уже нечего им предложить. Нечем кормить демонов.
– У вас богатое воображение, коллега, но на вашем месте я бы поосторожнее был с этими эзотерическими практиками, – произнес Литвин.
– А кость где добыть, в правилах говорится? – невинно поинтересовался Следопыт.
– Не каждый может такое выдержать, – продолжал Айрон, не обращая на них внимания, – когда мир повернется к тебе гневной стороной, и вместо благодати ты во всем будешь видеть лишь ужас и скорбь. Великую мать сущего не зря изображают с саблями и черепами в руках – это ее другая ипостась.
У всех, кроме Литвина, на лицах читалось недоумение.
– Демоны – это его любимая тема, – снова нагнулся Крот к уху Искры, так, что пушистые волосы девушки защекотали его щеку. – Когда он заводится, его уже не собьешь.
Искра чуть слышно фыркнула.
Айрон повернулся к ним – глаза его покраснели. Полуседые волосы растрепались.
– Зря смеетесь. Особенно ты, девочка. Ты ведь почти ничего еще не видела в жизни. Случилось ли тебе уже убить своего первого мутанта?
Искра, вздрогнув, покачала головой, сразу перестав улыбаться.
– Тогда я дам тебе совет. Не знаю, послушаешь ты меня или нет, но говорят, раньше наши предки, убив зверя, просили у него прощения. И еще просили, чтоб он стал их покровителем. Когда ты убьешь своего первого мутанта, сделай так – хуже не будет, это древняя мудрость.
Девушка, побледнев, кивнула.
– А теперь я расскажу тебе сказку про Деда Мороза, – продолжал Айрон, на которого, видно, напало неудержимое желание поговорить.
– Так, этому больше не наливать, – сказал Следопыт.
– Жила-была бедная девочка, такая же, как ты… – не обращая внимания на ехидную реплику своего недруга, произнес Айрон. – Злая мачеха, вторая жена ее отца, надумала сжить ее со свету и велела старику посреди зимы отвезти свою дочь в лесную избушку, чтоб она там замерзла. Плакал старик, конечно, но куда деваться, – тут сталкер икнул и продолжал: – Но туда очень кстати заглянул Дед Мороз. Обходил свои владения, а тут глядь – девчонка. И спросил он: «Тепло ли тебе, красная девица?» – а та уже посинела вся, но храбро отвечает: «Все отлично, дедушка, очень вашим гостеприимством довольна». Деду понравилось такое обхождение, и он подарил ей теплую шубку и еще много всего. Так что не унывай, будь умницей – тогда будет и на твоей улице праздник, – сделал Медный неожиданный вывод.
Крот случайно оглянулся – и его поразило, как переменился в лице Следопыт, слушая Айрона. «Что это с ним? – подумал ганзеец. – Он смотрит на Медного так, точно убить готов, точно тот выболтал какую-то страшную тайну, а не мелет чушь спьяну. Что такого страшного в простой детской сказке?»
– А почему девица была синяя, а Дед Мороз называл ее красной? – спросила Искра.
– «Красная» раньше означало «красивая», – пояснил Медный.
– То есть, получается, что Красная Линия – это красивая линия? – сделала вывод девушка.
– Почему бы и нет? – сказал Федор, – очень красивые станции, особенно в центре, я там бывал.
Следопыт поглядел на него с подозрением, но простодушное лицо парня его успокоило, и он промолчал.
Потом явно захмелевший Литвин начал читать стихи поэта, чье фото висело у коменданта в кабинете. Крот из всего этого понял, что поэт, признанный символом станции и нравственным ориентиром, любил женщин, не дурак был выпить и даже самокритично сознавался, что он – хулиган. Впрочем, животных поэт любил тоже – Кроту понравилось, как сочувственно и с пониманием он писал про собак.
Засиделись в результате допоздна. Искра не решилась идти ночевать к жене коменданта, свернулась клубочком в палатке, стараясь занять как можно меньше места.
Наутро к ним пришел сталкер, который взялся проводить их до входа в парк. Они уже успели позавтракать и теперь снова собрались в палатке – Крот копался в рюкзаке, Айрон дремал, Литвин читал какую-то сильно потрепанную книжку, вернее, пытался читать в полутьме. Следопыт натирал до блеска пряжку со звездой, которая и так сверкала, а Искра просто тихонько сидела возле входа, обхватив острые колени руками, и, видимо, наслаждалась бездельем.
– Греков. Петр, – отрывисто представился гость.
Это был плотный мужик, уже начинающий лысеть, с покрасневшим, словно обветренным лицом, серыми глазами-щелочками. Кроту он сразу не понравился. Вид у него был такой, словно он глубоко презирает всех окружающих и даже не дает себе труда это скрывать. Не понравился Кроту и оценивающий взгляд, который гость, словно бы мимоходом, кинул на Искру. Одет он был добротно, по сравнению с остальными – почти щегольски: чуть ли не новый костюм защитного цвета, крепкие ботинки. Они уселись в палатке, подальше от любопытных глаз, и Литвин расстелил на полу добытую им карту усадьбы. Греков поглядел, скривился:
– Это все фигня. У меня своя есть. После Катастрофы-то все по-другому стало.
Он достал потрепанный лист плотной бумаги, где были нарисованы какие-то значки. Сталкеры склонились над ним.
– Вот здесь выходим из метро. Справа – бывший рынок, слева – пятиэтажки. Тут кое-где попадаются горгоны, – сообщил Греков, и Крот удивился, что сталкер знает, как называют этих тварей в большом метро.
– Вот это – кинотеатр «Высота», – пояснил тем временем Греков, тыча пальцем в квадратик. – Вот здесь вход в парк, – он ткнул пальцем в нарисованную птицу. – Потом идет Темная аллея, здесь вот – качели, карусели всякие. Дальше через Драконьи ворота выйдете на Козье болото.
– Почему Козье? – заинтересовался Айрон.
– Там козы расплодились на воле, – буркнул Греков. – Раньше их в клетках держали, а когда шарахнуло, кто-то их выпустил или сами выскочили. Теперь в парке целое стадо. Иногда даже в город забегают, к метро. Мясо у них вкусное, – и он вздохнул мечтательно.
– А кстати, эти мутанты, которые вдоль открытого перегона живут, здесь тоже водятся? – спросил Крот.
– Красотки, что ли? – спросил Греков небрежно. – Да нет, они почему-то развалины бывшего завода автомобильного облюбовали себе. Сюда вроде не забредают, хотя кто их разберет? – Он вновь уткнулся в листок бумаги: – Здесь по правую руку будет яблоневый сад. Только яблочки те лучше не есть – сам козленочком станешь, – и Греков фыркнул, очень довольный собственной шуткой. Затем продолжил: