Без пяти девять Ежи вылез из машины и уверенно направился по тропинке в сторону неказистого кирпичного строения, накрытого листами шифера, крепко прижимая к груди пакет с деньгами. Чтобы как-то взбодрить себя, он стал повторять вполголоса 27-й псалом Давида: Pan swiatlem i zbawieniem moim: kogoz mam si$ l^kac? Pan obron^ mojego zycia: przed kim mam si$ trwozyc? Gdy na mnie nastaj^ zlosliwi, by zjesc moje cialo, wtenczas oni, wrogowie moi i nieprzyjaciele, chwiej^ si$ i padaj^. Chociazby standi naprzeciw mnie oboz, moje serce bac si$ nie b^dzie; chocby wybuchla przeciw mnie wojna, nawet wtedy b$d$ pelen ufnosci [10] .
Внутри клозета пан Бронивецкий, стараясь не дышать, приподнялся и, предварительно ощупав рукой углубление между шифером и стенкой, глубоко засунул туда пакет, после чего перекрестился и вышел. «Только бы не обманул, — думал он, направляясь назад, к машине. — От такого человека можно ожидать всего, чего угодно».
Дорога до поворота и обратно заняла двадцать минут. Для Ежи это была целая вечность. Мысленно он вел бесконечные диалоги: то со своим куратором, то с аббатом Сенкевичем, то с матерью, чей прах вот уже шесть лет покоился на Подгурском кладбище в Кракове.
Когда он вернулся, на заправке было все так же безлюдно. Только теперь недалеко от того места, где он припарковал машину, сидела крупная рыжая дворняга и с интересом наблюдала за происходящим. Начинали сгущаться сумерки. Заглушив двигатель, Ежи еще какое-то время сидел в машине, не решаясь подойти к туалету. Наконец он сделал над собой усилие. Никогда еще два десятка шагов не давались ему так тяжело. Казалось, что ноги его за эти двадцать минут успели налиться свинцом и потерять гибкость. В туалете царил сумрак. Черным глазом очка на него смотрела бездна. Пан Бронивецкий прислушался. Слышно было, как где-то вдалеке играет музыка. Он оперся о стену и решительно сунул руку в щель под шифером.
— Матка Боска! — в следующее мгновение вырвалось у него.
7 июня 1942 г. Несвижский замок
— Оставим машину у этой кирхи, — указав рукой на иезуитский костел, распорядился Вагнер, — и пройдемся пешком. Сегодня прекрасный день для новых начинаний.
— Доктор потянулся, бодрым шагом спустился с крыльца гостиницы и, перейдя дорогу, направился в сторону замка Радзивиллов. Генриху ничего не оставалось, как поспешить за своим боссом. По дороге к замку, проходящей по дамбе между двух прудов, Вагнер не проронил ни слова. Он глубоко дышал полной грудью, щурился на солнце и, казалось, даже наслаждался пением не только птиц, но и одному ему слышных ангелов. В таком приподнятом состоянии духа Генрих не видел доктора ни разу.
В теньке под деревом возле мостика через замковый ров Вагнера поджидали два угрюмых полицая, вооруженные киркой, кувалдой и совковой лопатой. Доктор жестом приказал полицаям следовать за собой и уверенно прошествовал в замок через арочный вход, проложенный в крепостной стене. Он остановился на площади замкового строения, на секунду задумался, ориентируясь в незнакомой обстановке, и наконец-таки заговорил:
— Нам туда, господин Штраубе, — доктор уверенно указал на вход в то крыло замка, где находилась обнаруженная Генрихом комната. — И переведите этим землекопам, что их ждет обычная работа — немного помахать их шанцевым инструментом, а то мне на них больно смотреть. Генрих, ну взгляните на это ничтожество, — Вагнер указал на покрытого потом Бронивецкого, прижимающего к груди кирку, — стоит, трясется как осина, того и гляди в штаны навалит, если уже не наложил.
Генрих и сам чувствовал исходящую сегодня от доктора пиковую энергетику. Сам он умел хоть как-то противодействовать ему, ставя психологические барьеры и возводя крепостные стены на пути к своему сознанию, но что говорить об этих двух деревенских, продавших родину рекрутах? Того и гляди, чтобы они сейчас точно не обкакались. Он перевел полицаям слова Вагнера, и вслед за ним проследовал в замок, будучи уже уверенным в том, что он подведет к тому самому месту, которое разведчик пытался от доктора скрыть. Интересно, размышлял Генрих, как долго босс будет пребывать в таком высоком состоянии духа? Если долго, то мне несдобровать. Он быстро обесточит не только меня, но и все живое в радиусе ста метров вокруг себя. Вампир хренов, что же за зелье такое он употребил?
Утром до прихода Генриха Вагнер сделал несколько звонков в комендатуру. По его приказу в замке быстро очистили шесть больничных палат, переведя раненых летчиков в другие помещения, выделили в качестве рабочей силы двух полицаев с необходимым для демонтажа стен инструментом.
— Ну, и где же, по вашим прикидкам, должна находиться искомая нами комната? — спросил доктор, остановившись рядом со стеной, за которой, по его мнению, она и была.
— За вашей спиной, доктор, — ответил Генрих, не видя причин врать.
— Пусть ломают, — приказал доктор, очертив на стене рукой невидимый овал на высоте примерно одного метра от пола. Бронивецкому и его помощнику перевод не потребовался, они быстро смекнули, что от них требуется, и дружно принялись колотить по стене киркой и кувалдой. — Не будем им мешать, — промолвил Вагнер, — им тут как минимум минут на сорок работы, как раз хватит, чтобы прогуляться вокруг замка еще раз.
— Как. Вы уже ходили вокруг замка? — удивился Генрих.
— Я вокруг него летал, — важно заметил доктор.
— Что? A-а, ну да, конечно, — рассеянно сообразил Генрих, подумав, что в своем недавнем состоянии шеф мог полетать хоть над Нью-Йорком, хоть над полюсами планеты Сатурн. — Знаете, господин оберштурбманфюрер, я вам сильно завидую. Мне кажется, что в вашем состоянии вы способны видеть и проходить сквозь стены без помощи всякого инструмента. Скажите, как долго оно продлится?
— К сожалению, недолго, — ответил Вагнер, — к завтрашнему утру не останется и четверти от нынешнего потенциала.
Обойдя вокруг замка, Генрих с Вагнером опять вошли во внутренний двор, где доктор обратил внимание на вход в подземелье, охраняемый СС-овским автоматчиком.
— Что там? — поинтересовался он у Генриха.
— Вход в подземелье, в котором вроде лаборатория, которой заправляют ваши коллеги из Аненербе, — пояснил тот. — У меня сложилось впечатление, что проникнуть туда не получится даже у фюрера, окажись он здесь и пожелай этого. Остальные подвалы я уже изучил, там нет ничего интересного.
— Не волнуйтесь, — успокоил Вагнер, — надо будет, побываем и там. — Отто посмотрел на часы. — Пожалуй, наши карбонарии уже разломали стену, пора взглянуть, какие сюрпризы нас ожидают в этой потайной каморке.
Как и предполагал Вагнер, к его приходу все уже было готово. В стене зияла дыра, через которую без труда, немного пригнувшись, можно было проникнуть внутрь комнаты. Доктор отправил полицаев по домам, пропихнул ногой в проем пару кирпичей, зажег фонарик и ловко прошмыгнул в темноту. Генрих не стал ждать приглашения, он тоже зажег свой фонарь и поспешил за доктором.