Book.

Да! У театра «Три товарища» пополнение. В нашей труппе появилась актриса. Жанка. Очень хорошая актриса и чудесный партнёр. Жанка оказалась не только талантливой актрисой, но и прекрасным организатором.

Когда Жанка не на сцене (в Гошиной комнате), а мы продолжаем репетицию, Жанка готовит на кухне омлет и какао. Это фирменная еда «Трёх товарищей».

Ещё Жанка следит за нашими костюмами, например, штопает, если надо. Вытряхивает, гладит, пришивает пуговицы.

По вечерам обзванивает актёров, напоминает об утренней репетиции. Ну и так далее. В «и так далее» входит много чего.

– Что-то они опаздывают, – ворчит Жанка.

Сегодня мы решили порепетировать неподалёку от футбольного поля. За кустами шиповника. На небольшой полянке. Здесь всегда тихо, и никто нам не помешает.

Честно говоря, надоело сидеть в Гошиной комнате. Тесновато в ней. Да и вообще, душно.

– Никуда не денутся, – говорю я, срывая травинку.

Жанка высматривает Гошу и Барана.

На дороге пусто. Только бегает какая-то вислоухая собака. Туда-сюда, туда-сюда. Смешная собака.

– Ты роль подучил? – спрашивает Жанка, не глядя на меня.

Я щекочу ей шею. Травинкой, которую сорвал.

Жанка отмахивается. Думает, муха.

– Подучил? – повторяет Жанка.

Я продолжаю водить травинкой по Жанкиной шее.

– Ах, ты!.. – Жанка поворачивается ко мне и успевает заметить, как я отдёргиваю руку.

Она вырывает у меня травинку и со смехом пытается пощекотать мне ухо. Я фыркаю, вскакиваю с места. Отпрыгиваю от лавочки.

Мы носимся по пустырю, размахиваем руками, поднимаем пыль. И смешная дворняжка бегает за нами. Но при этом она почему-то совершенно не лает.

Я останавливаюсь.

– Странно, – говорю я. – Собака не лает.

Собака садится напротив. До неё метра два. Я хочу подойти к ней. Делаю шаг. Но собака отходит на полметра и снова садится.

– Собака, – говорю, – не бойся.

– Мы тебе ничего не сделаем, – говорит Жанка. – Может, она голодная?

– Котлету хочешь? – спрашиваю я у собаки.

Собака приподнимает своё большое мохнатое ухо и смотрит на меня умными глазами.

– Конечно, хочет! – говорит Жанка.

– Ладно, – говорю я. – Постереги её. Чтобы не убежала. А я за котлетой сбегаю.

Через пять минут я возвращаюсь с котлетой.

Обнюхав котлету, собака в полсекунды расправляется с ней.

– Вкусная? – спрашивает Жанка, сглатывая слюну.

– Конечно, – отвечаю я вместо собаки и спрашиваю Жанку. – А ты? Ты хочешь котлетку?

– Да! – говорит Жанка и смотрит на меня такими же, как у собаки, умными глазами…

Через три минуты я прибегаю назад.

Жанка котлету не обнюхивает. Она съедает её сразу и с наслаждением.

Тут, словно из-под земли, вырастает Баран.

– Что это вы едите? – с интересом спрашивает он.

– Гошина мама, – дожёвывая котлету, отвечает Жанка, – готовит замечательные котлеты!

– Вкусно пахнет! – говорит Баран, принюхиваясь к Жанке.

– Хочешь? – спрашиваю я.

– Что? – спрашивает Баран.

– Котлету, – говорю я.

– Котлету? – Баран задумывается. Хочу!

Я бегу домой. Возвращаюсь с тремя котлетами, завёрнутыми в целлофан. Одну котлету я отдаю Барану.

– А эти кому? – спрашивает Жанка.

– Мне и Гоше, – отвечаю я.

– А если Гоша не придёт? – спрашивает Жанка.

– Придёт, – отвечаю я. – Он ещё ни разу репетицию не пропускал.

– Никогда! А что? – с этими словами появляется Гоша.

– Да вот, Гошан котлетами угощает, – говорит Баран.

– И мне причитается? – спрашивает Гоша.

– Конечно, – говорю я и даю Гоше его котлету.

Свою котлету я делю пополам.

Первую половину протягиваю задумчивой Жанке.

Жанка тут же её съедает.

Я делю оставшуюся половинку ещё раз пополам и бросаю кусочек молчаливой собаке.

Собака тут же его проглатывает.

– Гав, – неожиданно произносит собака.

Негромко, но вежливо.

– Надо же, – говорю я. – А я думал, она немая.

– Благодарит, – объясняет Гоша.

– Да я бы целый день так благодарил, – говорит Баран. – Вот это котлета! Молодец у тебя мамка!

– Гав! – вдруг гавкает Жанка.

Она смотрит на мой кусочек котлеты с такой надеждой, что я не выдерживаю этого взгляда и отдаю котлетку ей.

Я облизываю котлетные пальцы и говорю Жанке:

– Ты станешь великой актрисой!

– Когда ещё! – отвечает Жанка.

– А когда Гошан забьёт свой тысячный гол в ворота сборной Бразилии, – говорит Баран.

Это, наверное, самая длинная фраза, которую я слышал от него за всё время нашей дружбы.