Слава богу, мисс Зундерман приступила к исполнению следующего произведения, и Селии не пришлось ничего говорить. Она сомневалась, что сумеет подобрать слова, чтобы выразить свои чувства и что у нее вообще прорежется голос, дабы выразить свои мысли.
Она взглянула украдкой на мужчину, сидящего рядом, потом откинулась на спинку стула и приготовилась к полету к звездам.
Жизнь вдруг стала прекрасной.
Когда концерт закончился, рядом с мисс Зундерман невозможно было протолкнуться, так много гостей пожелали выразить свое восхищение.
– Не хотите ли прогуляться по парку леди Кушинг? – предложил Джонас, когда толпа сомкнулась вокруг них. – Или пробьемся вперед, чтобы поздравить мисс Зундерман?
Селия посмотрела туда, где стояли, разговаривая с кем-то из знакомых, Аманда с Хардли. Их окружали и другие гости, лишая возможности сдвинуться с места. Толпа, сгрудившаяся вокруг певицы, увеличивалась с каждой секундой.
– Я хочу передать ей свои поздравления, но не сейчас, – покачала головой Селия. – Поговорю с ней после того, как она немного переведет дух.
Хейвуд предложил Селии руку и повел ее сквозь толпу к открытым на террасу дверям. Как только они оказались на улице, Селия поняла, насколько шумно и душно было в помещении.
– Как здесь чудесно, – сделав глубокий вдох, сказала Селия.
– Вы, как и я, получили большое удовольствие, не так ли? – уточнил Джонас, когда они миновали террасу и спустились в парк.
– Удивительный концерт. Я даже не помню, когда последний раз слышала такой волшебный голос.
– А я не припомню, когда последний раз мне было так приятно наблюдать за кем-нибудь, как сегодня за вами.
Селия остановилась и повернулась к Джонасу.
В ярком свете полной луны она прекрасно видела его лицо, улыбку и выражение глаз, хотя и не была уверена в том, что все понимает правильно.
Вряд ли это возможно, засомневалась Селия, разглядев там намек на искренний глубокий интерес. Или даже восхищение.
– Могу я задать вам личный вопрос? – спросила Селия, понимая, что для такого вопроса, возможно, не время и не место. Но ей следовало остановить игру воображения и перестать мечтать о несбыточном.
– Почему у меня такое ощущение, что для этого вопроса мне необходимо сесть?
– Потому что, наверное, так и надо сделать, – улыбнулась Селия, пытаясь скрыть нервозность.
– Хорошо. – Джонас осмотрелся и, заметив под огромным тенистым деревом витую скамейку на цементной подставке, повел Селию туда.
Селия присела на краешек, Джонас устроился рядом.
– Ну что ж, леди Сесилия, я готов услышать этот серьезный вопрос, который вы хотели задать мне с той самой минуты, когда я пригласил вас на прогулку в Гайд-парк.
– Почему вы думаете, что я хотела задать вам его с тех самых пор? – не смогла скрыть удивления Селия.
– А вы отрицаете?
– Нет, – немного поколебавшись, призналась Селия.
– Я так и думал, – улыбнулся Джонас.
Впервые в жизни у Селии возникло ощущение, что она встретила кого-то, кто видит ее насквозь.
– Вы слишком напряженно думаете. Успокойтесь и спрашивайте.
Селия уставилась на свои руки, которые она, сцепив, сложила на коленях, и задумалась над тем, как сформулировать свой вопрос. Она внезапно поняла, насколько важен для нее ответ Джонасаи как она боится, что ответ вдруг окажется не таким, какой она хочет услышать. Но выбора у нее нет. И позволить событиям развиваться дальше она тоже не может, если…
– Почему вы так много усилий прилагаете к тому, чтобы проводить время со мной? – собрав все свое мужество, выпалила Селия.
– Вам неприятно мое внимание?
– Пожалуйста, – с трудом сглотнула Селия, – не надо отвечать вопросом на мой вопрос.
В течение двух самых длинных секунд в жизни Селии Джонас молчал, не проронив ни слова. А когда заговорил, в его голосе не чувствовалось привычного шутливого настроя, он звучал необыкновенно серьезно.
– Ну что ж, я отвечу на ваш вопрос, но, возможно, вы услышите не совсем то, что хотели бы. Хотя сначала я хочу знать ответ на свой вопрос. Мое внимание вам неприятно?
– Разумеется, это не так. Мне нравится ваше общество… очень.
– Я рад.
Джонас задумался, и Селии показалось, что она услышала, как он выдохнул, словно все это время сдерживал дыхание. Прежде чем заговорить, он встал и на шаг отступил от скамейки.
– Я не случайно разыскал вас в первый вечер. Это было сделано специально.
Джонас замолчал, но Селия не могла допустить, чтобы здесь была поставлена точка.
– Вы разыскали меня из-за брата, да? – закончила она за Джонаса.
Он сцепил руки за спиной и внимательно посмотрел на Селию.
– Да, из-за вашего брата.
Селия не знала, какое чувство должно было вызвать в ней признание Джонаса. Она думала, что, возможно, рассердится, но на нее обрушились другие эмоции. Селия молчала и ждала.
– Я хочу, чтобы вы знали: встреча с вами удивила меня. Я ждал, что вы мне понравитесь. Вы нравились мне с тех самых пор, когда, будучи девчонкой, ходили по пятам за Хардли с Мелисент и за мной. Вы твердо решили тогда стать частью нашей троицы. Даже несмотря на то, что Хардли с Мелисент были полны решимости держаться от вас подальше.
Джонас широко улыбнулся, и Селия, не устояв, улыбнулась в ответ.
– Но когда мы встретились, я даже предположить не мог, какое чувство овладеет мною.
– И что же это такое?
– У меня возникло такое ощущение, будто я знал вас всегда.
У Селии вспыхнули щеки, но она не собиралась запутаться в его лести. Она опустила глаза и задала вопрос, ответ на который боялась услышать больше всего.
– И какова же была цель вашей встречи со мной? Вы думали, что Хардли придет в ярость, хотели отплатить ему за изгнание из общества и крушение надежд, которые вам пришлось из-за него пережить?
– А почему вы решили, что я хотел отомстить?
– А как вы могли не мстить? Ведь именно Хардли стал причиной ваших лишений. Из-за него вы отправились на войну и вернулись домой с ранением. Именно из-за него вас не оказалось здесь в тот момент, когда умерли ваши отец с братом.
Джонас приблизился к скамейке, сел и, посмотрев на Селию, накрыл ее руки своими руками.
– Я заговорил с вами в тот первый вечер не из-за каких-то тайных планов свести счеты. Хардли не заставлял меня идти на войну. Я сам решил туда отправиться. Мне необходимо было как-то отгородиться от случившегося в тот вечер с Мелисент, точно так же как Хардли требовалось, чтобы я исчез, а он мог успокоиться.