– Я помню, как я любовалась мамой, стоя за кулисами, – мечтательно проговорила Елена. – Она казалась мне такой прекрасной, и мне хотелось порхать по сцене так же легко и воздушно, как мама.
У Джулии тоже сохранились в памяти какие-то разрозненные куски воспоминаний об их походах в театр. Впрочем, ее совсем не интересовали мамины танцы, и она редко глазела на сцену. Ее завораживала мощь оркестра. Ей нравилось просто слушать музыку.
– Мы обязательно отправимся в Большой театр, но во вторую очередь!
Елена удивленно вскинула брови.
– А куда мы пойдем в первую очередь?
– В тот самый детский дом, возле которого тебя сфотографировал Алекс. Ведь именно оттуда началось наше долгое путешествие в прошлое. Без той давней фотографии мы бы никогда не нашли друг друга. Ты готова?
– Думаю, да!
Голос сестры прозвучал не очень радостно.
– Что-нибудь не так?
– Я боюсь воспоминаний! – призналась Елена. – А ты?
– Нет, я не боюсь! – Джулия была взволнованна и уже вся в предвкушении новых впечатлений. – Да, понимаю! Грустно нам будет увидеть место гибели наших родителей, посетить их могилы, но впервые за долгие месяцы и годы я чувствую в себе уверенность смело смотреть в будущее. Я обрела наконец свое прошлое и готова примириться с ним.
– Тогда вперед! – улыбнулась Елена.
Они вышли из гостиницы и направились на Красную площадь. Она оказалась значительно больше, чем представляла себе Джулия. По одну сторону Красной площади расположился Кремль, старинная средневековая крепость, возведенная когда-то на берегу Москвы-реки. Впереди взметнулись вверх разноцветные луковички куполов храма Василия Блаженного. Все остальное пространство площади тоже полнилось различными историческими достопримечательностями, с некоторыми из которых Джулия уже успела познакомиться в самолете, когда листала туристический путеводитель по Москве. К северу от собора возвышалось Лобное место, площадка, с которой в былые времена зачитывались царские указы. Поодаль – Мавзолей Ленина, напротив – знаменитый московский ГУМ, крупнейший столичный универмаг.
Джулии хотелось подробно ознакомиться с каждой достопримечательностью. И все же вначале они должны найти детский дом. Адрес ей уже сообщили чиновники, с которыми она обсуждала цели поездки в Москву. «Кстати, ей объяснили, что в Советском Союзе, где после революции и двух мировых войн было особенно много сирот, никто никогда не скрывал существования детских домов».
И вот они с сестрой приближаются к тому месту, с которого все когда-то и началось.
Здание возникло перед ними неожиданно, буквально ниоткуда. Скромное кирпичное здание, обнесенное забором с железными воротами, защищавшими когда-то обитателей детского дома. Интересно, что там сейчас, подумала Джулия. Все еще детский дом?
Они с Еленой остановились перед воротами и замерли. Джулия попыталась вспомнить, выходила ли она в этот двор, гуляла ли вдоль забора, держалась ли за ограду, но память осталась глуха ко всем ее усилиям. Скорее всего, ее тут и не было. Но Елена была! Джулия придвинулась к сестре так близко, что почувствовала ее плечо.
– Я помню, как стояла здесь! – прошептала Елена. – Мне было так страшно, так страшно! Я чувствовала, что с нашими родителями случилось что-то непоправимое. Да, я сердцем это чувствовала. А потом ко мне подошли какие-то мужчина и женщина, и они увели меня прочь. Я стала плакать, звать тебя, а они закрыли мне рот рукой. И мы уехали! – Елена схватилась рукой за живот. – Мне плохо! И голова кружится!
– Давай присядем вон на той скамейке.
– Нет, я хочу обратно, в гостиницу!
– Я отведу тебя!
– Нет! – Елена поспешно отступила назад. – Мне хочется немного побыть одной.
– Ты уверена, что справишься? – Джулии не хотелось отпускать сестру одну.
– Не волнуйся! Справлюсь! Просто нервы что-то немного расшалились. Все же я не такая стойкая, как ты. И не всегда умею контролировать свои чувства.
– Я тебя прекрасно понимаю! Если хочешь, давай уедем! Найдем более веселое занятие!
– Все потом, Джулия! Я устала! Мне нужен небольшой перерыв. К тому же, есть вещи, которые мы с тобой все равно должны делать порознь. – Елена загадочно улыбнулась и пошла прочь.
Джулия нахмурилась. Она не поняла последних слов сестры. Ей так хотелось делить с сестрой все горести и радости, все-все-все! Но нельзя забывать о том, что Елена прожила гораздо более тяжелую жизнь, чем она, на ее долю выпало больше испытаний. Ведь Елена с малых лет росла одна и привыкла всегда все держать в себе. Именно так она приучила себя справляться со своими бедами. Не делиться ни с кем! Быть может, со временем она изменится, поймет, что их уже двое.
Джулия подошла к воротам и обхватила руками железные прутья. Во дворе было пусто. Да и само здание производило впечатление полнейшей заброшенности. Видно, последние обитатели уже давно покинули это место. На всем лежала печать уныния, будто здесь никогда не случалось ничего хорошего и светлого.
– Не возражаете, если я вас сфотографирую? – услышала Джулия за спиной мужской голос.
Она повернулась и застыла, пораженная.
– Алекс! – не поверила она своим глазам в первую минуту.
Но это действительно был Алекс, в своих неизменных джинсах, черной рубашке и черном кожаном пиджаке, с фотокамерой через плечо. Ветер растрепал его волосы, зеленые глаза светились радостью. Он явно был взволнован встречей. А еще он был до невозможности хорош собой! Джулия почувствовала приятный холодок внутри, а ладони рук стали моментально влажными.
– Как ты здесь оказался? – обрела она наконец способность говорить.
– Да вот вспомнил, что за все то время, что мы были вместе, я так ни разу тебя и не сфотографировал. Представляешь, что из меня за фотограф, а?
– И ты специально прилетел в Москву только ради того, чтобы сфотографировать меня?
– Но ты же знаешь меня! – усмехнулся он. – Ради того, чтобы заполучить нужный мне снимок, я готов на все! Позвонил тебе пару дней тому назад домой, поговорил с Еленой. Она-то и ввела меня в курс ваших ближайших планов.
– Значит, вы обо всем договорились заранее! Уж не поэтому ли она так внезапно захотела побыть в одиночестве? – воскликнула Джулия, вспомнив слова сестры о том, что есть вещи, которые им все равно придется делать порознь.
Алекс кивнул головой. Немного помолчав, он сказал:
– У меня для тебя кое-что есть.
Он снова повесил камеру на плечо и извлек из кармана пиджака конверт.
С некоторых пор конверты стали производить на Джулию исключительно негативное впечатление.
– Что там? – спросила она напряженным голосом.
– Это тебе презент от Стэна. Я в конце концов нашел его, и он рассказал мне все. И как готовил план спасения твоих родителей, и как помогал твоей матери. Он мечтал, чтобы Наталья танцевала в Штатах.