– Ну, посмотрим. – Лори вздохнула. Алекс вырулил за ворота поместья Пауэлла. – А теперь обычный вопрос: каково ваше впечатление о Джордже Кёртисе?
– Человек высшего общества, – незамедлительно отозвался Алекс. – Из тех людей, на кого смотрят снизу вверх. Но почему бы и нет? В конце концов, его портрет красуется на обложке журнала «Форбс».
– И нельзя не отметить, что он невероятно красив, – добавила Лори. – Вы только подумайте: Кёртис – миллиардер, обаятельный, благородный… Сравните с ним Роберта Пауэлла, хотя бы в том, что касается денег.
– Сравнений быть не может, Лори. Состояние Пауэлла оценивается примерно в пятьсот миллионов, но Кёртис ворочает миллиардами.
– А что вы думаете о том кадре с «Выпускного праздника», где Джордж Кёртис и Бетси беседуют так серьезно, как будто спорят друг с другом?
– Вы использовали этот кадр для фона, Лори?
– Нет. Это было бы нечестно. Но вот что я знаю: Джордж Кёртис принадлежит к тому миру, представители которого не участвуют в подобных передачах, если им нечего скрывать. Подумайте об этом.
– Лори, вы не перестаете меня изумлять. Я действительно думал об этом. И вновь я с вами согласен.
Журналистка вытащила свой мобильник.
– Я просто предупрежу папу, что мы едем.
Лео ответил с первого же звонка.
– Я все еще жив, – сказал он. – Теперь я смотрю «Все в семье». Еще одно старое кино из золотого фонда. Где ты?
– Мы уже едем. Пока что пробок не видно.
– Ты хочешь сказать, что Алекс Бакли решил подвезти тебя сюда, потом обратно к Пауэллу?
– Верно.
– Не оставляй его сидеть в машине, приведи с собой. Я хотел бы встретиться с ним.
Лори посмотрела на Алекса.
– Вы не против познакомиться с моим отцом?
– Конечно, не против.
– Алекс с радостью принимает твое предложение, папа. До встречи.
Бруно облачался в полицейскую форму, когда раздался звонок. «Отсчет пошел! – сказал он себе. – Через столько лет я свершу свою месть. Будет плач и скрежет зубовный, – подумал он. – О, Лео, в какой скорби ты будешь! Твоя дочь. Твой внук. И все это, пока они будут проверять больничные записи, выясняя, не сделал ли доктор ошибку касательно пациента… Нет, это ты сделал ошибку, Лео, когда был упрямым молодым копом. Слишком упрямым. Ты мог бы сделать мне послабление, когда арестовывал меня, но не сделал. Ты разрушил мою жизнь. Это стоило мне тридцати лет в тюрьме, а потом еще пяти – за нарушение режима».
Бруно встал перед ростовым зеркалом на дверце шкафа в своей обшарпанной квартирке. Он снимал ее помесячно, потому что, как объяснил домовладельцу, хотел удостовериться, что его работа в «Идеальном поместье» принесет достаточно дохода. Домовладелец был доволен своим временным жильцом – ведь для постоянного в квартире, скорее всего, пришлось бы делать ремонт.
«Ему и дела не будет, если я вдруг исчезну, особенно с учетом того, что я заплатил ему до конца месяца и не собираюсь требовать обратно месячную страховку. Как будто кто-то может еще больше повредить этот хлам», – думал Бруно.
Когда Лори и Алекс уехали, съемочная бригада все еще сворачивала оборудование.
Выпускницы переоделись в обычную свою одежду, сняв вечерние платья. Все, как одна, отвергли предложение оставить их себе.
– Лори хочет подарить их вам, – объяснил Джерри. – Могу вам сказать, они очень дорогие.
Нина ответила за всех:
– Ну да, нам только и не хватало, что еще одного напоминания о той ночи!
Их ждали машины, чтобы развезти по отелям.
Когда Род и Элисон поднялись в свой номер, то с облегчением закрыли за собой дверь. Род потянулся обнять жену.
– Всё в порядке, Эли.
– Нет, Род. Всё совсем не в порядке. Ты знаешь, что было на той кассете. Ты знаешь, что может сделать с нею Джош.
Она отвернулась от него и сердито распахнула гардероб, хватая одежду с вешалок и швыряя на кровать. Род сел в кресло и машинально принялся массировать свои больные колени.
– Нам нужно выпить виски, – сочувственно произнес он. – Потом мы закажем шикарный ужин, здесь или где-нибудь еще, выбирай сама. Мы закажем самые дорогие блюда в меню, и всё за счет Роберта Пауэлла.
– Я не смогу ничего съесть! – запротестовала Элисон.
– Все равно закажи.
– Род, ты смешишь меня даже тогда, когда причин для смеха нет.
– Элисон, именно ради этого я здесь, – веселым тоном ответил Род.
Он не собирался говорить ей, что полностью разделяет ее тревогу из-за записей Джоша. И причиной тому не деньги, а то, что будет с Эли, если у нее снова будет украден шанс без непосильных трат окончить медицинский факультет. И снова это случится из-за Бетси Пауэлл.
Регина аккуратно упаковывала новую одежду, которую привезла для участия в передаче. «Я обменяла бы это все на оранжевый спортивный костюм, – с горечью подумала она. – Сто очков в пользу Роберта Пауэлла. Он разрушил мою жизнь, когда мне было пятнадцать лет, и теперь у него есть огромный шанс доломать то, что от нее осталось. Не удивлюсь, если это он велел Джошу пошарить в моей сумке. Но в том письме папа обвиняет его и Бетси в тщательно спланированном обмане. Зачем Роберту стремиться вытащить это на свет? Джош, должно быть, действовал по своей инициативе. Мне следовало бы заплатить ему. Какая ирония: я публично сделала себя самым вероятным кандидатом на обвинение в убийстве Бетси Пауэлл… Лучше бы я осталась дома и продолжала продавать недвижимость».
Действуя машинально, Регина упаковала сумку для ночевки и большой чемодан. «Куда теперь? – спросила она себя. – Не хочу заказывать доставку ужина в номер. Внизу меня ждет машина от щедрот мистера Пауэлла. Следует ли мне этим воспользоваться? А почему бы и нет?» – решила Регина. Она попросит шофера провезти ее мимо прежнего дома ее семьи, затем отвезти ее в ресторан, куда они с отцом и матерью когда-то часто захаживали на ужин.
«Старое доброе время», – думала Регина.
Еще одна ночь в доме, который она так ненавидела!
«Зачем я делаю это с собой?» – такой вопрос задавала себе Клэр с того момента, как ее самолет приземлился в аэропорту. Было ли глупостью копировать внешность своей матери в то первое утро? Сделала ли она это ради того, чтобы уязвить «папочку Роба»? Может быть. Ему хватило наглости открыть дверь в ее спальню сегодня утром сразу после интервью и задать тот самый вопрос. «Почему за все эти годы я так и не выдвинула против него обвинения? – спрашивала она себя. – Почему я не делаю этого теперь?»