– Нет, серьезно.
– Послушай, Аннемари…
– Ну?
– Возможно, я что-то неправильно понял, но ведь именно об этом ты и мечтала.
– Да, правда. Лучшего варианта и быть не может. – Я заливаюсь горючими слезами. – Господи, видел бы ты ее! Ей не терпится поскорее удрать и избавиться от моей опеки. Не успела сообщить Мутти радостную новость и тут же бросилась наверх собирать вещи.
– И когда она уезжает?
– Дня через три, не раньше. А сейчас уже, наверное, сидит на чемоданах. – Заливаясь слезами, я бросаюсь Дэну на грудь. – К сорока годам я остаюсь в полном одиночестве.
– Господи, родная, но ведь Ева уедет недалеко, верно? Ведь школа Натали находится в Колумбии.
– Дело не в этом, – хмурюсь я, уткнувшись носом в его рубашку. – После отъезда Евы у меня останется только работа в школе верховой езды у Мутти. Да и то с неполной занятостью. У большинства женщин в этом возрасте жизнь куда более насыщенная и интересная.
После моих слов наступает долгое молчание. С таким же успехом можно было назвать себя старой девой. Набравшись смелости, украдкой смотрю на Дэна, который сосредоточенно морщит лоб.
– Аннемари, тебя не устраивают наши отношения?
– Ах, Дэн, сама не знаю. Этой зимой ты много времени проводишь вдали от дома. То есть я, конечно, знаю, что с января месяца ты спас от бойни восемьдесят семь лошадей и…
– Восемьдесят восемь.
– Вот видишь. Так что мне грех жаловаться. Ладно, оставим этот разговор.
Хочу вырваться из его объятий, но ничего не выходит. Дэн берет меня за плечи и поворачивает к себе лицом:
– Аннемари, для меня важно каждое твое слово, и если тебе что-то не нравится в наших отношениях, скажи прямо. Я должен знать. Ну, так в чем дело?
– Не знаю, – повторяю я, глядя под ноги.
– Аннемари, я задал простой вопрос и жду ответа. – Голос Дэна стал хриплым, и это пугает.
Пытаюсь поднять руки, но они бессильно падают вдоль тела.
– Вопрос простой, только ответить на него нелегко. Я люблю тебя, но мы так редко видимся. А когда встречаемся, ничего не происходит. Понимаю, для тебя очень важна работа, и я не прошу ее оставить. Все это время я старалась помочь и принять участие по мере сил. Терпела, сколько могла. Но в душе надеялась, что мы сможем проводить больше времени вместе.
Так и вертелось на языке: «Надеялась, что мы съедемся и поженимся». Но слова почему-то застряли в горле.
– Признаю свою вину, – ласково утешает Дэн. – Наверное, я вел себя неправильно и был недостаточно внимательным. Ты даже не представляешь, как я ценю твою поддержку, Аннемари. Разве мог бы я без твоей помощи надолго уезжать в Канаду? Да и Белла без тебя давно бы умерла. Черт возьми, да только на этой неделе ты спасла жизнь жеребенку Мэйзи, и справилась без посторонней помощи. И скольких лошадей не оказалось бы сейчас на ферме, не приди ты вовремя на выручку! – Дэн обнимает меня еще крепче. – Больше не буду так надолго уезжать. Прошлая зима оказалась тяжелой для нас обоих, но через несколько месяцев фермы, где держат жеребых кобыл для добычи мочи, закроются, и вопрос с лошадьми будет так или иначе решен. Ждать осталось совсем недолго, а потом мы будем видеться гораздо чаще.
Гораздо чаще. Разве такого ответа я ждала? Хотя, строго говоря, ведь именно об этом и просила.
– Ладно, договорились, – горестно шепчу я.
Восторг нетерпеливо всхрапывает. Наступило время сна, и он хочет, чтобы мы убрались из денника подобру-поздорову.
– Итак, – хмурится Дэн, – мы сейчас поднимемся наверх или придется подвергнуть тебя нападению прямо здесь?
– Пойдем наверх, – ворчу я.
Дэн с тихим стоном запускает руки мне под жилет и ласкает грудь.
– У меня появилась прекрасная мысль. А что, если я организую для нас ванну?
Хочу что-нибудь ответить, но от неожиданности перехватывает дыхание.
Ну вот, с Дэном всегда так. Наши взаимоотношения носят взрывной характер, а сексуальное влечение так сильно, что я просто не могу на него дуться, даже если этого требуют корыстные интересы.
* * *
Дэн так безумно прекрасно и грешно обладает мной, что я прощаю все обиды. Впрочем, как обычно. Наши тела переплелись на влажных простынях. Моя подушка промокла насквозь, потому что во время приема ванны я успела пару раз нырнуть. И вот теперь мокрая голова покоится на груди у Дэна, и я прислушиваюсь к его дыханию. Глажу мягкую кожу под мышками и снова пробегаю пальцами по завиткам волос.
Дэн бережно расправляет влажные спутанные пряди моих волос. Некоторое время мы молча ласкаем друг друга в темноте.
– Дэн, помнишь, я говорила, что пережила страшный день?
– Ага.
– Но я рассказала не все.
– И что же ты утаила? – Дэн продолжает гладить меня по спине.
– Я совершила отвратительный поступок.
– Неужели?
– Да, пыталась сорвать Евино испытание.
– Что-что? – не понимает Дэн. – А с какой целью?
– Понятия не имею. Сама в толк не возьму. Ева выполняла манежные фигуры, великолепно держалась в седле, а я вдруг пустилась рассказывать Натали разные гадости про дочь. Перечислила все ее грехи. Потом поняла, что веду себя безобразно, и остановилась. На Натали мои слова, похоже, не произвели впечатления, и все обошлось. Но ведь дело не в этом.
Приподнимаюсь на локте и заглядываю Дэну в глаза:
– Тебя мое поведение шокирует?
– По правде сказать, да.
– И меня тоже. Сама не верю, что несла такой вздор, и тем не менее именно так и было.
Сгорая от стыда, внимательно слежу за дорогим моему сердцу лицом Дэна.
– Наверное, я тебя сильно разочаровала, – беспомощно лепечу я.
Дэн отвечает не сразу, будто что-то обдумывает.
– Ну, по крайней мере ты догадалась вовремя затормозить.
– Ага, – жалобно всхлипываю я.
Дэн привлекает меня к себе, а я, сложив руки, подобно крыльям, тону в его объятиях.
– Не терзай себя, Аннемари. На тебя ведь столько всего обрушилось за последнее время. Самое главное: не дала воли чувствам и поступила так, как и следовало.
* * *
Утром я выбираюсь из постели и первым делом бреду по коридору в кабинет, лишь на секунду задерживаясь, чтобы взглянуть на Дэна. Широко раскинув руки, он спит на спине посреди кровати. Собака, похожая на раздутую сардельку, пристроилась рядышком и подергивает короткими ножками в такт собственному храпу.
Кабинет расположен над комнатой отдыха и тоже выходит окном на манеж. Иногда после окончания уроков я выпускаю Восторга на манеж, а сама украдкой наблюдаю за ним и одновременно занимаюсь канцелярской работой. Правда, сейчас ее у меня немного, так как выяснилось, что подобного рода деятельность не является моей сильной стороной. Мутти по-прежнему доверяет мне некоторые документы, но не сомневаюсь, что потом они подвергаются тщательной проверке.