Чувствую, как в душе поднимается буря, неукротимо рвущаяся наружу. Слова сами срываются с языка:
– Не хочу ждать в доме. Хочу сходить с тобой в какое-нибудь приличное место. Дэн, ведь мы нигде не бываем. Только и делаем, что валяемся в постели.
Дэн медленно поворачивается:
– Это продолжение нашего недавнего разговора?
– В некотором роде.
– Я думал, мы все обсудили.
Поджав губы, смотрю в землю. По-моему, мы в тот раз так ни к чему и не пришли.
– Хорошо, – соглашается Дэн. – Давай выберемся в люди. Куда тебе хочется?
– Не знаю, просто устала все время сидеть в четырех стенах. – Сейчас я снова чувствую себя жалкой.
– Ладно, тогда назови свой любимый ресторан.
Я беспомощно моргаю, вспомнив, во что в данный момент одета.
– «Сорренто». Только наряд у меня не совсем подходящий.
– Верно. – Дэн обнимает меня за плечи и смотрит в глаза. – Но помнится, кое у кого совсем скоро день рождения. Вот я и хочу, чтобы этот день запомнился и стал для нас обоих особенным.
Особенным. Словно по воздуху пролетела яркая комета и рассыпалась сверкающими искрами радости.
– Ох! – Стою разинув рот, не веря неожиданно обрушившемуся счастью. По-моему, Дэн очень четко выразил свои намерения. Яснее некуда.
– «Сорренто» находится в Линкольне, так?
– Да.
– А за что ты так любишь этот ресторан?
– Там вкуснее всего готовят омара по-ньюбургски, а еще убийственное для фигуры шоколадное суфле. – С каждой минутой мое воодушевление растет. – Да все блюда в меню хороши. Папе тоже нравился этот ресторан. Правда, он всегда говорил, что отдает ему предпочтение лишь потому, что в окрестностях нет ресторана с австрийской кухней. Именно там они с Мутти отмечали сороковую годовщину супружеской жизни.
– Говоришь, шоколадное суфле? – Дэн трет подбородок и смотрит куда-то в сторону. – А куда бы тебе хотелось сходить сегодня вечером?
– Ой, сегодня останемся дома, – бодро предлагаю я. – Я подожду тебя в доме. Скажи, а еда там найдется? Во время моего последнего визита в буфете было пусто, хоть шаром покати.
– Поищи хорошенько. Только не устрой пожара до моего прихода.
Шутливо толкаю Дэна в бок и, встав на цыпочки, целую изумительной красоты губы, похожие на лук Амура. Ведь он только что недвусмысленно высказался о намерении сделать мне предложение.
Стою, согнувшись, перед холодильником Дэна и всматриваюсь в зияющую пустоту его недр. Наклоняюсь еще ниже, исследую каждую полочку в надежде отыскать тайник, где припрятана хоть какая-то снедь.
Да, дело обстоит еще печальнее, чем в прошлый раз. Теперь в холодильнике нет даже пива. Любопытства ради беру завалявшуюся банку с ким-чи и выясняю, что срок годности истек еще год назад. Потом под руку попадается банка с маринованными огурчиками фирмы «Клаас», и тут меня внезапно одолевает тоска по Еве.
Отчаявшись отыскать хоть что-нибудь, годящееся для приготовления ужина, пусть более чем скромного, закрываю холодильник и иду в гостиную.
Проходя мимо телефона, замечаю на виниловых обоях самоклеящийся листочек бумаги со своим именем, которое записано рядом с незнакомым номером. После недолгого раздумья беру трубку и набираю номер.
На другом конце к телефону долго не подходят, но после пятого гудка мне отвечает женский голос:
– Слушаю?
– Здравствуйте, это Аннемари Циммер. – Я неровно кручу в руке провод. – Кто-то оставил мне сообщение и просил перезвонить по этому номеру. Простите, не знаю вашего имени.
– Это я. Странно, что вы все же решились перезвонить.
– Простите, не понимаю?
– Я говорю, что не ждала вашего звонка, после того как вы похитили мою лошадь.
– Похитила лошадь? – И тут меня неожиданно осеняет: – Значит, это вы, Юджени?
– Она самая.
– Я и не думала похищать Сквайра, вы сами попросили его забрать.
– Неужели? Тогда где мои деньги?
Господи, Юджени права, я уехала, не расплатившись. Разумеется, Сквайра в любом случае бы конфисковали, но я-то обещала заплатить. Перед глазами встает маленькая дочка Юджени, сидящая без носков на полуразвалившемся крыльце, в компании лысой и абсолютно голой куклы Барби.
– Скажите, как ваша девочка?
– У нас все замечательно. Так вы собираетесь платить или как?
– Да, разумеется. Простите. Я собиралась отдать деньги еще в тот раз, но меня отвлек…. – Я умолкаю на полуслове, так как, возможно, муж Юджени находится рядом. – Когда вы хотите встретиться?
– Завтра утром, в девять. Знаете закусочную «Данкин донатс», что за Гроувтоном?
– Конечно. Хорошо, договорились. Жду вас в девять. Послушайте, у вас действительно все наладилось?
– Я же говорю, все прекрасно, – после недолгой паузы откликается Юджени. – Надеюсь, вы меня не кинете?
– Нет, что вы! – заверяю я.
– Вот и славно. – С этими словами Юджени кладет трубку.
Я в растерянности смотрю на телефон. Эта женщина застигла меня врасплох.
Вскоре появляется Дэн, а я еще не успела отклеить прилипший к пальцам листочек с номером телефона.
– А, вижу, ты сама нашла.
– Ага.
– Что-то важное?
– Нет, так, ерунда.
Дэн с озабоченным видом смотрит на меня, явно ожидая объяснений.
– Ну вот что, если не хочешь отравиться радиоактивным ким-чи с залежалыми маринованными огурцами, придется выйти в люди, чтобы не умереть с голода.
Проходя мимо Дэна, глажу его по животу, намекая, как мы с ним проведем остаток вечера. Кроме того, надо отвлечь его от злополучной записки. Зачем Дэну знать, как я напортачила со спасением Сквайра?
– Ты уже видела Фрикасе? – интересуется Дэн.
– Фрика… Как ты сказал? Это ведь блюдо из курицы, верно? – Я хватаю с журнального столика сумочку.
– Вы правы, величайший из шеф-поваров! – почтительно кланяясь, восклицает Дэн.
– Нет, не видела. Я ведь уже сказала, что в холодильнике ничего нет, кроме очень подозрительной банки с ким-чи. Она уже светится в темноте.
– Глупышка! – Дэн хохочет, откинув назад голову. – Я имею в виду лошадь, что ты спасла. С тех пор как его стали нормально кормить, парень становится с каждым днем резвее.
Я беспомощно трясу головой, пытаясь понять взаимосвязь.
– Вот мы и прозвали его Фрикасе, Фрикси, резвунчик.
– Ты, наверное, шутишь!
– Это все Джуди, с нее и спрашивай.