Относительное же их спокойствие как раз и объяснялось их безусловной самоуверенностью… Ну нашкодили… Ну и что! Ведь в передовых частях финны держали не резервистов и не пацифистов — на этом «острие» как раз и служили энтузиасты «Финляндии до Ильменя»… Когда-то же надо было начинать поход к этому озеру на русской земле, но — с финским названием,
Я до этого умалчивал, но пора сообщить читателю, что финны объявили всеобщую мобилизацию еще 12 октября — когда Паасикиви был в Москве и уверял Сталина в лояльности финнов. И тогда же гражданское население из городов начинали эвакуировать в сельскую местность.
Нет. Войны «верхи» Финляндии не боялись. Тем более что в своей самоуверенности они рассчитывали стать всего лишь застрельщиком большого крестового похода Запада на русских… Их ведь к тому усиленно подстрекали — о чем еще будет сказано…
Нет, не сходились концы с концами у финнов в майнильском инциденте — даже с учетом того, что они предлагали совместное расследование инцидента… Ведь даже если бы это расследование началось, ни одна из сторон не могла бы привести однозначные, уличающие другую сторону доказательства. А затяжки времени работали на финнов…
Другое дело, что война была и для СССР делом решенным, и была бы объявлена Финляндии так или иначе скоро. После 26 ноября войска Ленинградского военного округа получили указание быть готовыми через неделю к контрудару.
Кто-кто, а финские «верхи» не могли этого не понимать…
Хотя…
Ведь даже после того, как 29 ноября Молотов объявил по радио об отзыве из Финляндии наших представителей, даже после того, как 30 ноября войска Ленинградского военного округа получили боевые приказы, мы еще раз предложили финнам уладить дело миром — но, естественно, на наших условиях.
Вместо этого финны отказали и объявили нам войну… Первоначальный недельный срок, данный на подготовку, пришлось сократить, потому что финны начали засылать на нашу территорию диверсионные группы. В этом деле они были умельцами. А рядом был Ленинград.
Итак, пушки загремели, огневой вал пошел в сторону укреплений Карельского перешейка, чтобы к 12 декабря о него временно разбиться…
В НАШИХ «финских» действиях получился лишь один политический «прокол»… И, пожалуй, неумный— уже 1 декабря была провозглашена Финляндская демократическая республика во главе с секретарем исполкома Коминтерна Отто Куусиненом.
Тут Сталин, возможно, и поторопился. Но в реальном масштабе времени и этот фактор мог стать не лишним… В Хельсинки должны были понять, что мы теперь настроены более чем решительно — вплоть до реализации варианта некоего теперь уже социалистического «Великого княжества Финляндского» от Карелии до Ботнического залива…
Вряд ли Сталин рассчитывал на это всерьез, но вот же — с Куусиненом был подписан «договор» о дружбе… Хотя…
Хотя одна политическая пародия на историю стоила другой пародии, которую Леопольд Эмери помянул в своих записях так: «Лига Наций проявила последний жалкий признак жизни, выведя из своего состава Россию».
Происходило это следующим образом…
3 декабря постоянный делегат Финляндии в Лиге Наций Рудольф Холсти передал Генеральному секретарю Лиги Авенолю письмо, обвиняющее СССР во внезапном нападении на Финляндию.
Начались «демократические» процедуры… На запрос Авеноля Молотов 4 декабря ответил, что СССР будет вести дела лишь с правительством Куусинена.
И тут…
Но вначале — о событиях за несколько дней до этого «и тут…»
29 ноября — заметим, еще до начала военных действий — Авеноль встретился в Париже с послом США Уильямом Буллитом — нам тоже хорошо знакомым…
В кулуарах Лиги Буллит считался доверенным лицом генерального секретаря, да и могло ли оно быть иначе… Разве что их положение можно было переставить местами — ведь «брат» Буллит был доверенным лицом самой Золотой Элиты!
Итак, в дело пошло уже прямое влияние США, и все завертелось — хотя и не так быстро, как желалось бы… Финны пожаловались, Авеноль — внял, и тут…
И тут за сынов финских хладных скал пламенно вступился представитель знойной Аргентины Пардо… 5 декабря он представил в секретариат Лиги протест, заявляя, что СССР попрал принципы международного права, и предложил его безоговорочно из Лиги исключить. Ну еще бы — так было хорошо в Лиге с наркомом Литвиновым! Он так заботился о «коллективной безопасности» для Запада, так был дружен с Соединенными Штатами… А вот нарком Молотов в ответ на увещевания президента Рузвельта посоветовал последнему позаботиться о независимости Филиппин…
И тут… И тут к Пардо в его обличении «беспардонных» Советов присоединились правительства Уругвая и Венесуэлы…
А в США провели очередной опрос «общественного мнения», и 88 процентов опрошенных ответили, что они — на стороне Финляндии, и лишь 1 (один) процент выразил симпатии России…
И янки тут же объявили «моральное эмбарго» на торговлю с СССР.
Ситуация оживлялась…
12 декабря наш НКИД получил телеграмму от де Матта — председателя свежего Комитета Ассамблеи Лиги Наций по финляндскому вопросу.
Де Матт— вопреки русскому толкованию его фамилии — весьма любезно предлагал СССР «прекратить военные действия и при посредстве Ассамблеи начать переговоры для восстановления мира».
Де Матту — тоже весьма любезно — не ответили…
И 14 декабря Совет Лиги принял решение признать, что «Советский Союз своими действиями поставил себя вне Лиги Наций…»
За исключение голосовало 29 стран из 52 стран-участниц. 12 стран вообще не прислали на ассамблею своих представителей, а 11 не стали голосовать за исключение. И среди них — скандинавские страны: Швеция, Норвегия и Дания… Делегат Швеции Уден от имени всех трех заявил о неприсоединении к санкциям против СССР.
Иными словами, скандинавы, отделенные от СССР Финляндией, отнюдь не поддержали финнов — уж очень явно те были не правы в своем конфликте с нами… И это, надо сказать, при том, что русских в Швеции особо не любили. Мы быстро забываем то, что забывать не следовало бы, а вот в Европе часто помнят и то, что давно надо было бы забыть. И шведы помнили как свой крах под Полтавой — когда они шли на Москву, да так и не дошли, так и тот ледовый поход петровских гренадёр и казаков, которые чуть не дошли по льду до Стокгольма…
И все же у шведов — в отличие от финнов — здравого смысла и политической трезвости хватило. Мы это увидим еще позднее…
А НА ГРАНИЦЕ СССР и вновь образованного польского генерал-губернаторства тоже происходил конфликт — уже между германскими и советскими военными…
Генерал-полковник Кейтель сообщал об этом статс-секретарю аусамта Вайцзеккеру. А тот в своем меморандуме от 5 декабря 1939 года доносил в свою очередь руководству германского МИДа: «Недавно на границе России и генерал-губернаторства снова произошли пререкания, в которых участвовала и армия. Выдворение евреев на русскую территорию происходило не так гладко, как, вероятно, ожидалось. На деле практика была, например, такой: в тихом месте в лесу тысяча евреев была выдворена за русскую границу; в 15 километрах от этого места они снова вернулись к границе с русским офицером, который пытался заставить немецкого офицера принять их обратно»…