Капитан Локматов тем временем нашел-таки «мертвую зону», где его труднее всего было достать, и продвинулся ползком, устроив на сгибе локтя длинную тубу гранатомета.
– Волына, прикрой Базилио, – скомандовал подполковник Ведьмин, заметив, что и грузинские пехотинцы начали оглядываться, не понимая, почему грузинский блок-пост не поддерживает их огнем.
Старший лейтенант Маврин продолжал точечный отстрел грузинской пехоты, оставшейся без прикрытия танка, и наносил противнику существенный урон, хотя сейчас этот урон уже не был таким значительным, как прежде, при почти кинжальном расстреле.
– Понял, работаю... – невозмутимо отозвался снайпер и перешел с фланговой бойницы на фронтовую, сразу отметившись торопливым, но удачным выстрелом.
– Теймуразов, кто у тебя с «подствольником» хорошо работает?
Старший лейтенант оглянулся, потом высунул голову из дверей блок-поста и громко выкликнул два имени.
– Есть хорошие парни. Если прямой наводкой с дистанции – как все стреляют... А навесом у них здорово получается. Накрывают гарантированно...
Двое вошли.
– Сюда, к бойнице... – подозвал их подполковник. – Смотрите...
Ополченцы, пристроившись с одного и с другого бока, выглянули.
– Капитан сейчас подберется к танку. Танк подобьет, будет отходить. Пехота постарается его достать. Вы оба – на крышу, выставляете подствольные гранатометы за мешками с песком. Тщательный прицел, чтобы накрыть грузинскую пехоту сразу после поражения танка, как только они оглядываться начнут. Наверняка несколько человек встанут на колено, чтобы с колена стрелять. Ваша задача – дать уйти капитану. После гранат сразу – активное прикрытие автоматическим оружием. Теймуразов, это приказ всей группе. Передай тем, кто на улице. Плотный заградительный огонь, чтобы головы поднять не могли.
Старший лейтенант Теймуразов, козырнув офицеру другого государства, сразу вышел отдать команду бойцам, занявшим позицию на улице. За ним вышли и два специалиста по навесной стрельбе из «подствольника», чтобы забраться по узкому трапу на плоскую крышу блок-поста, где все еще сохранилась пулеметная точка, сложенная из мешков с песком. Правда, пулемет с точки перебрался в противоположный блок-пост и удачно стрелял оттуда, не давая возможности существенно поредевшему грузинскому взводу, оставшемуся без танка, ни наступать, ни отступать.
Старший лейтенант Маврин тем временем продолжал посылать в противника пулю за пулей. Оптика «винтореза» позволяла на такой короткой дистанции отыскать в невысокой траве затаившихся пехотинцев, а глушитель не позволял пехотинца понять, откуда стреляет снайпер, и вообще не давал возможности понять, что кого-то из идущих плечом к плечу в этот бой уже нет рядом – залег боец в траву, спрятался от выстрелов, и не сразу поймешь, что встать он уже не в состоянии. Приставленный к снайперу Теймуразовым ополченец едва-едва успевал подавать старшему лейтенанту набитые магазины.
– Волына... Сколько там человек осталось? – спросил подполковник.
– Взвод с половиной отделения. Приблизительно... Может, по ту сторону танка еще кто-то, мне за танком не видно. Пока Базилио выйдет на позицию, останется только взвод... – не отрываясь от прицела ответил снайпер.
Вернулся Теймуразов.
– Прикроют, товарищ подполковник. Они сейчас позицию сменят. Двое на крышу полезли, чтобы виднее было. Прикроют полностью! Главное, чтобы с той стороны не достали...
В это время в кармане подполковника Ведьмина начал вибрировать спутниковый телефон. Он глянул на определитель. Нет, это был не номер полковника Мочилова. Ведьмину звонить больше не мог никто. Значит, звонят Автандилу.
– Автандил... – позвал подполковник Теймуразова.
Тот все понял сразу и прокашлялся, чтобы говорить по-грузински внятно. И сразу вступил в разговор. Разговор был недолгим.
– Это звонил капитан Бессарион. Говорит подполковник Леви распорядился, чтобы Автандил перешел в его, Бессариона, подчинение. Автандил, естественно, не поверил. Бессарион велел позвонить самому подполковнику. Тот скажет только одно слово: «да» или «нет». Эти слова на английском все знают. Или посоветовал найти кого-то, кто английский хотя бы слегка знает...
Подполковник Ведьмин улыбнулся.
– Я вообще-то знаю английский неплохо, но при неплохом знании разговор может получиться долгим и подробным, а мне этого не нужно. Поэтому я многое из английского забуду... Не возражаешь?
– Не возражаю... – улыбнулся и лже-Автандил.
Подполковник не стал копаться в памяти телефона, откуда «забыл» стереть номер Ицхака Леви, но набрал этот номер по памяти. Дико коверкая английские слова, произнося их непонятно с каким, но, как самому Ведьмину казалось, откровенным грузинским акцентом, начал говорить полуфразами. Такими же полуфразами, предельно жесткими и короткими, отвечал подполковник Леви. На прощание Леви поинтересовался звуками боя. Но это никого смутить было не должно, решил Ведьмин, поскольку бой запланирован самим же подполковником. Разговор состоялся, но для Василь Василича, хотя он и не сказал этого никому, это был не просто разговор. Это была невидимая нить личного контакта. Он вошел с основным своим противником в личный контакт, он услышал его чуть-чуть высокомерный голос, услышал нотки усталости в этом голосе и даже после того, как отключился от разговора, знал, что нить не оборвалась.
Подполковник Леви... Ицхак Леви... Подполковник знаменитого «Моссада»...
Нить личного контакта создала нить личного противостояния – это Ведьмин понял сразу и полностью, и он к этому противостоянию был готов. Подполковник спецназа ГРУ против подполковника спецназа из «Моссада»...
* * *
Подполковник Ведьмин вдруг очень захотел узнать об Ицхаке Леви как можно больше. И даже начал набирать номер полковника Мочилова, который этой персоной наверняка уже интересовался и что-то может знать, но в это время в наушнике раздался голос старшего лейтенанта Маврина:
– Гранит, на выход...
Выход в данном случае означал возвращение к действительной ситуации. Старший лейтенант позвал вовремя. Василь Василич прильнул к бойнице и успел увидеть, как встал на одно колено капитан Локматов, как положил на плечо тубу гранатомета и приложил глаз к прицелу. Попасть в статично стоящий танк с двадцати метров было не сложно. Танкисты знали силу своей лобовой брони, и потому не побоялись остановиться перед блок-постом осетин, обстреливающих танк из гранатометов. Лобовая броня плюс динамическая защита – это пробить можно только ракетой. А уязвимая задняя часть Т-72, считали танкисты, осталась под защитой блок-поста, над которым развевается грузинский флаг. Танк выстрелил в последний раз. Взрывом разворотило угол здания осетинского блок-поста, отколов от бетонного монолитного фундамента тяжеленный кусок. И тут же грохнул гранатомет. Капитан Локматов хорошо знал, куда стрелять. Точно таким же манером осетины перед этим уничтожили один из грузинских танков. Граната попала в поворотный механизм башни. вырвав саму башню из этого механизма. Танк как боевая единица перестал существовать. Вскочила оставшаяся без прикрытия пушки и брони грузинская пехота, и тут же два подствольных гранатомета ударили с крыши блок-поста навесом. А довершили дело двусторонние автоматные очереди. С остатками двух взводов было покончено, необходимо было покончить с остатками третьего, уже отступающего с поля боя. Здесь обстрел велся автоматами с двух блок-постов, да еще снайпер ставил очень конкретные точки. Исход боя фактически был предрешен.