В вопрос вмешались дополнительные обстоятельства. Поражение в войне с Японией похоронило идеи русского господства в Азии. Но если будущее не в Азии, то оно должно находиться в Европе. Россия после 1905 года как бы снова поворачивается на Запад. Это вовсе не вызвало восторга в Берлине, где хотели видеть Россию, занятой если не на Дальнем Востоке, то в приятной для немцев близости к англичанам — в Средней Азии. Один из германских стратегов пишет в это время, что завершение строительства немцами Багдадской железной дороги предполагает изоляцию России от Ближнего Востока и сосредоточение ее на Средней Азии — «ее подлинной сфере влияния».
Пойти же на двустороннее сближение с Германией было для России в практическом смысле немыслимым, это означало превращение России в вассала Германии, означало ее фактический «уход» из Европы, обращение к Азии, где Британия и Япония постарались бы поставить предел расширению ее влияния. Именно Германия в этом случае решала бы вопрос, когда наступит час для выяснения отношений с Францией и Англией. Россия обязана была бы следовать за ней, являясь по существу младшим партнером в реализации германских планов.
Германия, собственно, достаточно хорошо знала о крепнущем союзе Запада с Россией. Между 1908 и 1914 годами секретарем русского посольства в Лондоне был некий Зиберт, который, судя по всему, поставлял все важнейшие депеши в Берлин. Там скопилась значительная коллекция, позволявшая ясно видеть цементирование уз между Петербургом и Лондоном: англо-русское сотрудничество в Персии, сближение России с Италией в Ракониджи, подготовка секретной военно-морской конвенции. Из бесчисленных бесед посла России Бенкендорфа с сэром Эдуардом Греем прослеживалось формирование столь важного для мирового расклада сил союза.
Перед 1914 годом между русским и французским военными штабами была создана целая сеть взаимных связей. Разумеется, планируя долгосрочные совместные программы, русские и французские генералы желали иметь гарантии долгих непрерывных отношений — и они воздействовали на свои правительства соответствующим образом. Созданная ими заранее система «автоматического включения сотрудничества» вносила элемент автоматизма в решающее выяснение отношений между Антантой и Центральными державами.
* * *
Большинство воинов огромной, достигшей 17 миллионов солдат армии одели шинели и пошли на фронт просто «за царя и отечество», не вдаваясь в умозрительные схемы. Но нам сейчас, спустя бурный и исполненный страданиями век, важно все же знать, за что отправилась Россия в свой крестный путь, на котором ее ждали поражения, дезинтеграция, затем жестокая консолидация, спартанская индустриализация, фактическая отмена крестьянского сословия, победа в следующей мировой войне, поражение в войне «холодной», новая дезинтеграция.
Для понимания роковых решений, принятых русскими государственными деятелями, мы должны обратиться к экономике.
Фактом является, что русское развитие осуществлялось при помощи западного капитала и знаний. Через европейские пути сообщения проходило товаров на два с половиной миллиарда рублей, через азиатские — в десять раз меньше. Черное море и Балтика были главными путями для России во всех смыслах. Нефтяная промышленность Кавказа контролировалась англичанами, добыча меди и платины на Урале и Кавказе являлась монополией британских и американских компаний. Трамвайными депо в городах владели бельгийцы, 70 процентов электротехнической промышленности и банковское дело принадлежали немцам.
Самые большие инвестиции в русскую промышленность сделала Франция. Судьбоносным было решение рейхсбанка Германии в 1887 году не принимать русские долговые обязательства. С тех пор финансисты России попросту боялись сверхзависимости от Германии. С 1888 года главным источником капитала для России становится Франция. Французские займы России и инвестиции в России, достигшие колоссальной суммы в 25 млрд. франков. Эти капиталовложения безусловно сцементировали отношения двух стран. После соглашений 1907 года между Петербургом и Лондоном в Россию начинает активно проникать британский капитал — рост его в 1908–1914 годах был очень впечатляющим. В результате иностранные банки и фирмы заняли в России исключительно важные позиции. Если в 1890 году в России было лишь 16 компаний с капиталом, контролируемым иностранцами, то между 1891 и 1914 годами иностранный капитал возобладал в 457 новых промышленных компаниях. Основанные на базе западного капитала компании были в среднем богаче и могущественнее собственно российских. В среднем на российскую компанию к 1914 году приходилось 1, 2 млн. рублей, а на иностранную — 1, 7 млн. рублей.
Иностранные инвестиции в России на 1914 год (в тысячах золотых рублей)
Страны
Сумма
Доля от общего числа
Франция 731747 32,6 %
Англия 507480 22, %
Германия 441593 19,7 %
Бельгия 321602 14,3 %
США 117750 5, 2 %
Голландия 36457 1,6 %
Швейцария 33479 1,5 %
Швеция 23772 1,1 %
Дания 14727 0,7 %
Австро-Венгрия 7550 0,4 %
Италия 2506 0,1 %
Норвегия 2300 0,1 %
Общая сумма 2240955 100 %
Нет сомнений в том, что Россия никогда бы не получила такого дождя западных капиталов, если бы не соответствующее воздействие французского правительства, которое преследовало стратегические цели. Более трети французских займов пошло на создание стратегических железных дорог.
Но, хотя инвестиции Франции и Британии в Россию значительно превосходили германские, общий характер экономических связей России был таков, что Германия по влиянию в экономической сфере значительно превосходила своих соперников.
Экономические отношения России с Францией шли в ногу с ее германскими партнерами вплоть до середины Х1Х века. В период между 1841–1850 годами торговля с Францией была вполне сопоставима с торговлей с Германией (73 млн. франков — Франция, 85 млн. франков — Германия). Но последующая половина века изменила это соотношение. К началу нашего века германская торговля увеличилась в одиннадцать с половиной раз, а французская — лишь в три раза. В 1901–1905 годах импорт России из Германии составлял 35,8 % ее общего импорта, а импорт из Франции лишь 4,3 %. Договор 1905 года дал экономическому наступлению Германии новый импульс. В 1913 году доля Германии в импорте России составила почти пятьдесят процентов, а доля Франции — 4,6 %. Общий объем торговли России с Германией накануне первой мировой войны составил 1095 млн. рублей, а с Францией — 157 млн. рублей.
Вторым по важности партнером России в торговле к 1914 году стала Британия, но и в этом случае нужно отметить, что британская торговля была в четыре раза меньше по объему немецкой. Собственно говоря, Британия на протяжении более чем полувека, предшествовавшего войне, теряла свои позиции в России, предприняв усилия по изменению этой тенденции лишь после 1907 года. Нижеследующая таблица характеризует эту тенденцию.