Будь лес в этих местах хотя бы немного пореже, Сайрус бросил бы в бой пикирующих авиоников и пилотируемых боевых летунов, но деревья здесь росли часто, а кроны местами вообще сплетались в зеленые крыши. Так что авиацию Сайрус приберегал на случай, если придется атаковать на открытой местности. Или же до момента, когда наземные бойцы все-таки расчистят поле боя от зелени.
И этот момент настал. Когда Рему стало ясно, что нахрапом – пусть и с таким числом десантников под рукой – мароманнов не взять, он бросил в атаку «медведей», и лес постигла почти та же участь, что при пожаре. Зато у Сайруса и его подчиненных дело сразу пошло на лад.
Вскоре чаша склонилась на сторону дактианцев, и вопреки всем трудностям космодесантники, бионики и бойцы отряда Рема начали планомерно продвигаться к успеху. Натиск угрюмых «медведей», без зазрения совести валивших, плющивших и разбивавших в щепки из своих гравиков (как десантники называли гравитационные винтовки) не только противника, но и деревья, помог значительно сократить поголовье враждебных двуногих тварей и оттеснить тех, кто еще сопротивлялся, к обрыву каньона Упс – весьма интересного, кстати сказать, местечка.
По одной из неофициальных версий, эта гигантская яма вырыта аборигенами. Когда-то здесь добывали открытым способом алмазы. Поскольку какой-то связанной сети каньонов в секторе Эпсилон не наблюдалось (местные горы невысокие, старые, а потому не настолько активные в сейсмическом плане, чтобы подобные разломы возникали из-за подвижек планетарной коры), Сайрус был склонен верить в эти слухи. Равно как верил, что название гигантской замаскированной яме посреди леса дали юмористы из поселка Вудингтон на другой стороне каньона. Действительно, идешь себе по лесу и вдруг – упс! – уже летишь с высоты птичьего полета на обточенные донной речкой камни.
К сожалению, мароманны обнаружили ловушку вовремя, и работы у подчиненных Сайруса не убавилось, никто из врагов так и не сказал «упс»… или что там говорят в таких случаях на Марободе?
Сайрус наблюдал за боем с борта почти пустого десантного летуна. Это было удобно, хотя и непривычно. Раньше тактик командовал операциями, находясь непосредственно среди бойцов. Но теперь Сайрус командовал значительными силами и должен был наблюдать за обстановкой в целом. Можно было сделать это с помощью инфопотока, но Рему захотелось подняться над схваткой в прямом смысле. Да, инфопоток он отслеживал тоже, но в первую очередь ориентировался на то, что видел своими глазами, а не налитыми кровью шарами, глазенками, фасетками, лупетками и зыркалками многочисленных биоников или глазами бойцов, добровольно транслировавших зрительную информацию в тот же инфопоток.
Возможно, в этом желании была доля самолюбования. Наверное, Сайрусу втайне хотелось, чтобы все наконец-то поняли, какой он великий – поняли прямо сейчас! Но тактик Рем никогда и не скрывал, во всяком случае от себя самого, что тщеславен. А какой военный не тщеславен? Все жаждут признания, орденов и званий. Сайрус не был исключением. Так почему он не мог подбросить пару поленьев в очаг своего тщеславия?
В общем, Сайрус остался в летуне руководить сводным отрядом, а командование группой передал Бруно. Для пущего «полководческого эффекта» можно было пересесть в скоростного и маневренного штурмового летуна. Тогда отважный тактик – без пяти минут мудрый стратег – смог бы барражировать почти над головами у бойцов и личным примером вдохновлять их на подвиги, поливая врагов сталью из бортовых иглометов. Но это было уже глупой фантазией, мальчишеством, а не геройством, и неоправданным риском. В просторном летающем экипаже на полсотни мест остались только Рем с пилотом, и при такой загрузке летун разгонялся и маневрировал не хуже юрких авиоников, а обзорность здесь была даже лучше, чем в штурмовом летуне. Для командования отрядом Сайрусу и не требовалось чего-то еще, поэтому он не стал терять время на всякие там пересадки.
Справедливости ради надо признать, что с воздуха Рем видел не все, мешали кроны уцелевших деревьев, но главное он видел отлично. И, кстати, видел то, чего пока не было в инфопотоке.
«Правильно решил наблюдать с воздуха, – подбросил еще полешко Сайрус. – Мудро. И скрытое желание выпендриться здесь ни при чем. Ну, почти».
На краю обрыва в раздумьях замерли два офицера-киборга, которых прикрывали три робота и самый колоритный персонаж во всей истории с прорывом штурмовиков – кифер. Хотя, возможно, он не прикрывал офицеров, а просто был с ними в одной компании. Ни десантники, которые столкнулись с мароманнами еще внутри «левиафана», ни охрана субпортала, ни горожане, ни Марко Нубис не подтверждали, что кифер дрался на стороне штурмовиков. Нубис даже говорил, что один из мароманнов прикрывал жука чуть ли ни собственным телом. Или же удерживал, чтобы тот не сбежал.
Судя по поведению жука, версия Марко отпадала, кифер не был пленником. Но тогда кем? Может быть, этот кифер был какой-то важной персоной, и Маробод выделил целый БДК, чтобы перевезти жука с планеты «А» на планету «Б»? Но в прыжке возникли неполадки, корабль случайно вышел у Террановы, его сбили, а дисциплинированные охранники сделали все, чтобы спасти кифера от смерти в космическом холоде и вакууме? Могли поручить Максу Хауэру такую ответственную, хотя и непрофильную роль? Почему нет? Ведь Сайрусу поручили дело не по специальности. Да, фактически у них было разное начальство, но теоретически психология у любого начальства примерно одинаковая. Генералы запросто могли заткнуть Хауэром эту дыру.
«Но это все так, очередная версия для встряски мозгов. Как сбросить их вместе с этим кифером на камни – вот вопрос! «Медведи» начинают уставать, и роботы все чаще одерживают верх. А киборги пустили в ход гранаты. Совсем нехорошо. Так, глядишь, скоро атака захлебнется. Значит, пора подключать авиацию. Но пока летающие бионики зайдут на цель, пройдет несколько минут, а время сейчас на вес черной икры. Значит, надо поработать самому. Спикировать? Собьют наверняка – цель крупная, попасть легко. Зайти над каньоном по краю леса? Тоже засекут… – Сайрус вдруг почувствовал, как в голове созревает дерзкая идея. – Кто часто смотрит вниз, стоя на краю отвесного обрыва? Никто! Один раз глянул, поежился и больше не смотришь. Вот этим и надо воспользоваться!»
Рем жестом приказал пилоту подключиться к личному инфопотоку тактика и напрямую сбросил подчиненному свою идею. Пилот с пониманием кивнул и заставил летуна резко уйти вниз, а затем бесшумно взмыть параллельно отвесной стене обрыва. Летун постарался, и вышло у него действительно почти бесшумно. Хлопанье крыльев осталось где-то почти на дне каньона, а шум воздуха, рассекаемого телом летуна, утонул в свисте игольчатых пуль, взрывах гранат и реве приближающихся «медведей».
Как только живая машина поднялась над срезом обрыва, пилот сжал выросты-гашетки, управляющие бортовыми иглометами, и длинные очереди сразу из четырех стволов-глоток хлестнули мароманнов по ногам. Расчет оказался верным. Неожиданный шквал костяных пуль не пробил броню, но этого и не требовалось. Зато он заставил двух мароманнов потерять равновесие и свалиться в пропасть. До дна они не долетели, успели изловчиться и уцепились за скальные выступы на середине стены, но из боя эти две единицы были выключены не меньше чем на пару минут.