– Бо, – сказал я ей, – чего ты здесь?
– Ты обещал взять меня с собой, – напомнила она.
– У меня пока есть дела. Возвращайся в палату, я обязательно зайду.
Она послушно встала и покинула лабораторию.
– Вы уходите? – спросил я инженера. – Вам нельзя оставаться в Институте.
– А мы разве не вместе?
– Мне еще на «игровую площадку».
– Ох, Пэн, доиграешься ты…
Мы попрощались. «Увидимся», – пообещал он, и я подумал: это было бы хорошо, но вряд ли, вряд ли.
Дела и правда не ждали. В «Детском саду» я заглянул в сектор, занимавшийся «электромагнетиками», точнее, к ним на стенд, и запасся пластиковыми баночками с восстановительными таблетками. Для себя и для Головастика, который, как я понимал, здорово сейчас потратился. Ни одна сволочь слова поперек не сказала, потому что никого там не было, безлюдный был сектор. Вымер «Детский сад». С одной стороны – удобно, с другой – тоскливо… Пройдя через первый этаж, я попал во внутренний дворик – к воротам в Зону. Еще вчера утром здесь бурлила жизнь, за Стеной устраивались состязания, потом явился тахорг…
Вчера утром? Да нет же, поверить в это было невозможно. Век назад, вот когда! В прошлой жизни, причем не в моей!
Я понимал, что за мной, возможно, наблюдают, но мне было все равно, это входило в условия задачи. А результат стоил риска.
Сейчас во дворике было пусто. Я забросил Головастика на импровизированные трибуны из контейнеров и ящиков («Сиди спокойно!») и пожелал, чтобы включились серводвигатели ворот.
Они включились. Я позволил створкам раздвинуться на фут и прервал процесс, поставив аппаратуру на паузу. Зажевал успех горстью электролитов из баночки. После чего пролез в Зону, на «игровую площадку»…
Эйнштейн был уверен, что аномалия на «игровой площадке» меня игнорирует и что я могу свободно ходить по стыкам между плитками, не вызывая реакции в виде искр. Это означало, по его гипотезе, будто я наделен высшей степенью взаимодействия с Зоной, то есть Зона якобы принимает меня за часть себя. Так полагал босс. Разве мог я оставить эту чушь без проверки? Да ни за что!
Наши пути с Горгоной после Зоны временно разошлись, у нее были свои планы. Скарабей пошел с ней: она его вытащила из «Детского сада», она за него и отвечала. А я, как вернулся из-за Черты, всем сердцем стремился сюда, в Институт, на эту дьявольскую площадку. Сначала переоделся в машине Эйнштейна (она так и стояла неподалеку от восточного КПП), вновь обретя свои вещи и деньги, потом дошел до дома и убедился, что сделал это зря: оставлять нашу семью в покое явно не собирались…
И вот я здесь. Встал на первой же плитке, не решаясь покинуть безопасный квадратик. Готовность самого себя протестировать куда-то подевалась, запал иссяк. Чуть ли не руками заставил я ноги двинуться… шагнул, переступив тонкую границу между плитками, еще шагнул… и – поставил ступню на стык.
Ну же! Где фонтаны искр, где вееры павлиньих хвостов?
Не было искр. Ни фонтанов, ни даже куцых хвостиков.
Я зашагал дальше, теперь уже ставя ноги максимально неаккуратно, нарочно подставляясь под удар аномалии. Потом побежал кругами. Отклик был нулевой. Как по обычной площадке бежал, словно и не пряталась под землей чуждая электрическая пакость. Разносился в тишине лишь глухой топот, издаваемый моими кроссовками, вот и весь результат. Эксперимент удался.
Я замедлил бег и остановился, пробираемый нервной дрожью. Ощущать себя избранным было очень странно. Получается, я – тот самый уникум, которого здесь так долго искали? Или, может, опять аномалия «сломалась»? Но почему «опять»? Во время вчерашней диверсии ничуть она не ломалась, теперь-то это видится и помнится прекрасно.
– Браво, браво! – раздалось с «трибун». Затем – хлесткие одиночные аплодисменты.
Зычный командирский голос принадлежал майору Глиттеру. Майор явился за меня поболеть – собственной персоной. И эта новая подлянка, чреватая не просто неприятностями, а напрямую угрожавшая жизни, внезапно меня успокоила.
Я вернулся во дворик, а Глиттер слез с контейнера и с опасным весельем направился ко мне, оттесняя от корпуса. Небольшого росточка, чуть выше меня, но с животиком. Узкий в плечах (не сравнить со мной), в костюме и при галстуке. С подчеркнуто ровными «стрелками» на брюках. По-моему, даже на носках у него были «стрелки».
А еще он был нашпигован всякой электроникой. Ну, это не проблема, это мы исправим – небольшое усилие, и образцы высоких технологий, позволявшие ему чувствовать себя сверхчеловеком, превращены в хлам. Толчок боли в голову, короткий позыв тошноты – с этим я справлюсь, дайте пару секунд…
Он не скрывал, что вот сейчас схватит меня, даже объятия раскрыл мне навстречу. Схватит и уведет. И тогда я включил дурака: увернулся от него и запрыгал по дворику, хохоча и приговаривая: «Арестуйте, арестуйте…» Типа детская игра. Он кинулся было за мной, поймал пару раз воздух и остановился, понимая, что выглядит идиотом. А я понимал, что ему достаточно вынуть шпалер из подмышечной кобуры, поэтому, не теряя темпа, я обязан был сию же секунду доставать «Рубик-2» и бежать отсюда… Жалко и страшно обидно было раскрывать это тайное средство раньше времени. В следующий раз противник учтет свой прокол и будет готов. «Джона-попрыгунчика» я собирался использовать сегодня вечером и в гораздо более важной ситуации, но, с другой стороны, если меня сейчас повяжут…
Я тоже остановился и сжал артефакт в кармане куртки. Тепло, столь похожее на домашнее, наполнило ладонь.
Майор произнес громко, чтобы я услышал и осознал:
– Код «зеро». Все к «игровой площадке».
Все-таки он тоже пижон – вроде его Глубокой Глотки. Ведь мог, даже не мог, а должен был, обязан был взять с собой подкрепление. То ли донесли ему о моем появлении (Жиль? Няня?), то ли просто увидел меня на системах слежения, при любом варианте – хватай всех, кто под рукой, и беги толпой крутить-винтить беглого аномала. Так нет же, захотел сделать все в одиночку и непременно покуражиться. Презираю таких.
Минута прошла после «кода зеро», а ничего не поменялось в окружающем мире. Я прямо-таки слышал треск, с которым рвался шаблон этого самоуверенного осла. Я сочувственно спросил:
– У вас неполадки со связью? Что-то сломалось, да?
Он принялся шариться под пиджаком, как обезьяна, переключая там что-то, и тщетно вызывал пронумерованных «кобр» и «птенцов». Пока не сообразил:
– Твоя работа, щенок?
– Скорее, волчонок.
Он снова полез под пиджак, на этот раз весьма характерным движением, и я быстро сказал ему:
– Зря вы пользуетесь «береттой» с полимерными деталями, старое доброе оружие куда надежнее. Микротрещину легко превратить просто в трещину, а патрон мощный. Если пистолет разорвет у вас в руках, мало не покажется. Это вам не коротнувшая цепь в микрорации.