— Как-нибудь попробуем пробраться в Штаты. Спасибо за сна- рягу и то, что сделали для нас, — сказал Макмиллан, пожимая руку старпому. — Ехали мы у вас, как джет-сеттеры [43] , хоть и не без приключений. Удачи вам в ваших странствиях. Конечно, интересно было бы взглянуть, что там сталось с Россией, но, думаю, там немногим лучше, чем в остальных местах. Так что мы сойдем здесь. Дом — все-таки дом.
— Но как вы преодолеете Мексиканский залив? — привел последний довод Тарас. — Вряд ли в наши дни по нему ходят паромы.
— Да уж, ваша правда. Мы тут отрезаны, — согласился Зэф, озадаченно посмотрев на соседа.
— И наверняка американцы с нашей видухой, пересекающие мексиканскую границу в обратную сторону, представят собой то еще зрелище, — саркастично усмехнулся Рэнди.
— Тогда уж подбросьте хотя бы до Майами, — подумав, глубокомысленно заключил Мичиган, поправляя за спиной набитый вещами и инструментом рюкзак. — А там мы уж как-нибудь своим ходом, по материку.
— Как скажете, дело ваше. А жаль. Уверен, нам бы еще пригодились твои умения механика. У тебя золотые руки, Зэф.
— Будет вам, капитан, — отмахнулся могучей ручищей явно польщенный здоровяк. — У вас теперь достаточно умелых людей. Справятся. — В порту Гаваны неожиданно появились и местные поселенцы из числа выживших: четырнадцатилетняя девушка Тарпия, и несколько ее спутниц, которые попросили взять их с собой и отвезти куда-нибудь в безопасное место в обмен на патроны, шкуры и вяленое мясо животных, смахивающих на кошачьих.
Недоверчиво оглядев лысые головы новой компании, смахивающей на воинственных амазонок, и обратив внимание на тот факт, что, несмотря на свой возраст, юная Тарпия, судя по всему, была беременна, Тарас решился их «подвезти» и позднее, снова избороздив Атлантику, высадил у берегов Исландии в Норвежском море. Достигнув Америки, полярники и летчица тепло попрощались с остальной командой и, закинув карабины на плечи, ступили на когда-то родной, а теперь безжизненный и пустынный берег.
— Прощайте! — Макмиллан с Тахомой махали отходившей лодке, пока Зэф, возясь с рюкзаком, подозрительно вслушивался в потрескивание жухлых пальмовых листьев над головой. Почерневшие стволы напоминали скрюченные обожженные спички.
— Доброго пути, капитан! — хоть его уже и не могли слышать, зычно гаркнул он, на всякий случай козырнув.
Отвернувшись от берега, Макмиллан посмотрел на тянущееся вдаль разбитое шоссе с ссутулившимися по обе стороны фонарными столбами, присыпанное песком и пеплом. Налетевший порыв ветра растрепал высохший придорожный куст и, выдрав из него спутанный клок ржавых веток, играючи поволок поперек дороги.
— Дом, милый дом, — следя за ним, проговорил Макмиллан.
— Нам еще предстоит добраться туда, бро, — сказал Зэф, доставая из рюкзака карту Америки.
Переглянувшись, трое американцев неторопливо зашагали вперед, прочь от пирса, и вскоре их фигуры скрылись за горизонтом.
Поскольку Фареры теперь лежали как раз прямо по курсу на Пионерск, Тарас поддался на уговоры Линя и решил сделать еще одну остановку, чтобы разобраться с не дававшим корейцу покоя семенным Хранилищем.
— Да уж, многое я пропустила, — с грустью подытожила Лера, ставя пустую посуду на столик. Суп действительно придал ей сил, и девушка почувствовала себя намного лучше. Или на нее так действовало присутствие Мигеля? — Спасибо, вкусно. И не попрощалась ни с кем. Я буду скучать по Тахоме.
Она вздохнула и посмотрела на забравшуюся в тарелку мышь.
— Вот, она просила передать это тебе. На память.
С этими словами Мигель протянул Лере лейтенантскую куртку Тахомы с лейблами и потускневшими нашивками пилота ВВС США. Девушка расправила ткань, чувствуя знакомый запах американки. Потом, задрав со своей стороны край одеяла, подняла на Мигеля выразительный взгляд.
— Извини?..
— Да, конечно, — священник с готовностью отвернулся. Лера, откинув покрывало и свесив голые ноги с койки, завозилась с джинсами с заплатами на ягодицах, застегивая молнию, а поверх нее — пряжку ремня с выбитым якорем.
— Можешь поворачиваться, — вдев руки в рукава, девушка натянула крутку Тахомы поверх тельняшки и повертелась перед Мигелем. — Ну как?
— Тебе идет.
— Большевата, — критично оценила Лера.
— Зато теплая, — урезонил Мигель. — Такие вещи для военных даже американцы на совесть делают. Вон, Катастрофу пережила.
— И пуговицы все на месте, — убедилась Лера, проверяя шестерку кругляшков, каждый из которых был пришит на четыре прочные нитки.
— Застегнись.
— Зачем? — подняла брови Лера, натягивая аккуратно заплатанные на пятках шерстяные носки.
— Ты же наверняка хочешь посмотреть, как мы будем подплывать к островам, — улыбнулся Мигель. — Да и свежий воздух тебе сейчас не помешает.
Вскарабкавшаяся по рукаву Леры Чучундра с готовностью нырнула в нагрудный карман летной куртки, всем своим видом одобряя предложение священника.
— Ну, что, идем? — вставая, он протянул девушке руку.
— Пошли.
Собравшаяся на палубе команда смотрела на приближавшиеся Фареры, вздымавшиеся к пасмурному небу острыми клыками гор, с заснеженных вершин которых в долины, к лугам, торфяниками и вересковым пустошам, спускалась хвойная зелень. Острова, в большинстве своём из-за постоянных сильных ветров безлесные, после войны достаточно заросли. Берега были крутые, обрывистые, с многочисленными фьордами. Рельеф каждого из островов красовался высокими откосами и плато, разделенными глубокими ущельями.
Они столько успели повидать за время своих странствий, но вид нетронутой радиацией, первозданной природы все равно вызывал в душе заглянувших за горизонт людей трепет и благоговение.
Ежившаяся на налетавшем ветру Лера крепче куталась в куртку Тахомы, радуясь небольшой меховой оторочке из шерсти койота на воротнике, и со смесью удивления и опаски смотрела на пенящийся по бокам лодки багровый океан.
— А почему вода красная? — поинтересовалась она.
— Водоросли цветут? — выдвинул предположение Паштет. — Или планктон?
— Кровь, — коротко ответил всматривающийся в линию берега Тарас. — Сегодня была охота.
— Тьфу, — сплюнул за борт Треска, принюхиваясь к доносящемуся едкому запаху дыма. — Опять кровь. Мало нам ее было.
— Охота? — повернулась к старпому Лера.
— Киты, — опустив бинокль, Тарас указал на черные туши, в изобилии покрывавшие уже различимую прибрежную гальку, и возвышавшееся над ними поселение, от которого в небо тянулись клубы синеватого дыма, струящегося из многочисленных каменных труб. — Стоп машина! Ближе подходить не будем!