Спутник Тараса, молодой, загорелый, в ковбойской рубашке и шляпе, был незнаком. Очевидно, это и был владелец самолёта.

Мышцы лица стянуло как от порыва ледяного ветра.

– Граф! – выговорил Котов окаменевшими губами, опуская сумку со снаряжением на бетон.

За его спиной остановился Самандар.

– Диарх, – хмыкнул он. – Я почему-то так и подумал. Ты как здесь оказался?

– Стреляли, – ответил Тарас знаменитой фразой героя фильма «Белое солнце пустыни».

– Надеюсь, синкэн захватил?

– Время мечей кончилось, Мастер. Рад видеть вас в здравии, вы по-прежнему в форме.

– Бегаю трусцой по утрам. Что происходит, Граф?

Тарас перевёл взгляд на Диву, разговаривающую в сторонке по мобильному телефону.

Мужчины тоже посмотрели на неё, и она почувствовала их взгляды, опустила телефон, быстро подошла.

– Доброе утро, комиссары. Вряд ли я заменю своего отца, но помогу, чем смогу. Мы не хотели вмешиваться, нас заставили обстоятельства. И ещё не осознавший себя Архитектор Согласия, ваш сын, Василий Никифорович. О замысле Меринова мы узнали только вчера, теперь всё сошлось.

– Кто вы? – поднял брови Самандар, рукой останавливая подошедшего Парамонова.

– Дочь Соболева.

– Я имел в виду назначение.

– Всего лишь помощник диарха, – улыбнулась Дива, – с очень скромными возможностями.

– А ты, значит, до сих пор заправляешь службой безопасности «розы»? – глянул Самандар на Тараса.

– Что поделаешь? Карма, – развёл руками бывший «отступник». – Гордыня человеческая по-прежнему неистребима, тьма всё время находит своих последователей, «запрещённая реальность» всё так же находится под угрозой исчезновения. И хотя наш друг Соболев изменил законы реальности, мир остался уязвим.

– Что задумал Меринов?

– Ликвидировать Союз Неизвестных США, а заодно и российский, чего нельзя делать ни при каких раскладах в нынешних условиях. Наш Союз сейчас играет роль буфера между «Комитетом 300» и властными структурами России и сохраняет структуру управления.

– Ты на его стороне?

– Что за вопрос, Мастер? Как я могу быть на его стороне. Я на стороне инфарха.

– Что ты можешь?

– У меня большие полномочия, но и мне подвластны не все тайны нынешнего немагического бытия. Однако прошу вас в самолёт, пора вылетать, там и поговорим. По моим сведениям, где-то готовится инициация Великой Вещи, а то и куста Вещей, может быть, даже на Кипре, и нам необходимо предотвратить этот акт.

– Но ведь Великие Вещи не работают, – недоверчиво проговорил Вахид Тожиевич.

– Они работают, только преодолеть порог их включения один человек не может. Зато коллективу это доступно.

– «Комитет 300»!

– Верно, для этого он и собирается. – Тарас заметил Парамонова, подал ему руку. – Здравствуйте, Иван Терентьевич. Отлично выглядите.

– На диете, – усмехнулся Парамонов, оглядываясь на бойцов Соколова. – Нас одиннадцать человек, уместимся?

Тарас тоже посмотрел на разминавшихся парней, перевёл взгляд на не проронившего ни слова мужчину в шортах и шляпе.

– Что скажешь?

– Машина – зверь! – осклабился «ковбой». – Сидячих мест восемь, остальным придётся сесть в проходе. Керосина сожжём больше, но доберёмся без проблем.

– Ты останешься, Митя, – возразил Тарас. – Не на прогулку летим. Я бы даже тебя оставил. – Он посмотрел на Диву.

– Нет, я с вами! – твёрдо заявила женщина.

Мужчины переглянулись.

Тарас подмигнул Котову, отступил в сторону, и Дива первой нащупала ногой ступеньку лесенки, заменявшей трап.

Через полчаса «Citation-X» взлетел.

Глава 11. Кипрские катакомбы

Первые признаки присутствия на территории монастыря чужих наблюдателей проявились буквально через десять минут после того, как гиды повели обе группы туристов в обход комплекса. От групп сразу отстали двое мужчин, пожилой, в кожаной чёрной куртке, с чёрным кепи на голове, обвешанный снимающей аппаратурой, наводящей на мысль, что это фоторепортёр, и помоложе, обтянутый костюмом наподобие военного комбинезона. Один сделал вид, что фотографирует башни монастыря, второй, с мобильным айфоном в руке, сразу нырнул между стенами к главному строению комплекса.

– Устоев, Бизон, возьмите обоих «на глаз», – послышался в наушнике рации Матвея голос Стаса.

– Принято, – отозвались бойцы.

Всего в группы внедрились пятеро бойцов Стаса, ещё трое подобрались к монастырю скрытно и вели наблюдение со стороны.

План Стаса предусматривал выявление разведчиков конкурентов, оценку масштаба их присутствия, поиск подступов к церкви и захват кого-нибудь из священнослужителей, ухаживающих за территорией. Монахи должны были знать тайные схроны монастыря и провести десантников в нижний ярус церкви, откуда, по словам Стаса, и начинался ход к МИРу Блаттоптеров. После чего в дело вступал Матвей. Он должен был проникнуть в подземелье и отыскать Великую Вещь.

Разумеется, о последней фазе операции бойцы группы оповещены не были. В их задачу входила нейтрализация – в нужный момент – спецназа противника, приём посылки – генератора инфразвука, доставляемого к монастырю особой группой курьеров, и включение генератора в момент сбора делегатов Союзов Неизвестных США. Что ликвидировать надо Союз, группа не знала, для неё была создана легенда о руководителях масонского Ордена Чёрной Розы, задумавших провернуть в России «революцию чёрных мозгов».

Матвей тоже обратил внимание на поведение некоторых туристов и доложил об этом Стасу.

– Не отвлекайся, за ними присмотрят, – ответил брат. – Бери Гошу и вместе с ним обойди корпус справа, загляни в часовни и в церковь.

Матвей отстал от группы, дождался Паламарчука, похожего в своём обмундировании на бородатого серба, и они вдвоём побрели к церкви, делая вид, что фотографируют друг друга на фоне стен монастыря.

К счастью, разбрелись по территории и многие туристы, не желавшие слушать болтовню гидов, поэтому двор комплекса стал напоминать площадь какого-то средневекового города, по которой неспешно прогуливались жители.

Заглянули в часовню, где хранились мощи Иоанна, к которым приезжали паломники со всего света. Там же находился и череп святого в серебряном футляре. Считалось, что именно в честь Иоанна и был построен монастырь, но Матвей знал, что на самом деле он представлял собой лишь перестроенный монастырь Святого Ираклидиса.

Постояли в часовне, оглушённые тишиной и полумраком. Службы в монастыре не шли до сих пор, но монахи здесь жили в небольшом количестве, один из них тенью прошмыгнул мимо, и Матвею показалось, что голову пронзил поток странного света, будто на мгновение включили фонарь. Он даже инстинктивно закрылся от света, оглядываясь, но монах уже исчез, оставив тающее ощущение угрозы.