– Я несколько лет жил среди нордов с полным погружением в их реальность. И это не считая регулярных отчетов элементалей.
– У, предатели, – пробормотала я себе под нос.
– Для кого как, – повел плечами Эйрикер. – К тому же у них просто нет другого выбора.
Мы немного помолчали, глядя на разноцветное великолепие похожего на мираж сада. Потом я спросила:
– Как же так вышло, что у тебя оказалось пятьдесят подопытных элементалей, а у Рэд и Кайра ни одного? И, возвращаясь к моему первому вопросу, что вы планируете сделать с Лэфандрией? Рэд собиралась наводнить эту страну нифелинами, только вместо земных душ использовать души элентри. Ну а ты что? Увеличишь количество нордов? А Кайр? Чем он занимается кроме выведения новых видов подземной живности?
– Отвечу по порядку, – продолжая гипнотизировать взглядом соседний куст, сказал мой собеседник. – Во-первых, элементали… Все они бывшие заключенные (по большей части политические), приговоренные к смертной казни через истаивание. Формально в Элентрариуме их больше нет, мертвы. Обратно им путь заказан. Да и не помнят они прежний дом и свою прошлую жизнь. Память начисто стерта и продолжает стираться каждый раз при разрыве связи с напарником. – Он на время замолчал, вероятно обдумывая, как подать следующую информацию.
– А кто выбирает для них мальчика лэфири и по какому принципу? Ты? – воспользовалась паузой я.
– Нет, – мотнул беловолосой головой мужчина. – Очищенный от воспоминаний элементаль сам ищет себе живой источник энергии и будущего друга в одном лице. Единственный критерий: возраст. Дух невидимкой летает среди лэфири, наблюдает, прислушивается, выбирает, пока не найдет подходящего для себя ребенка. И тогда я делаю привязку. Не стану рассказывать, как именно, ты вряд ли поймешь. Да и сама просила избавить тебя от подробностей! – Он усмехнулся.
– А язык? Если им очищают память, откуда они знают язык лэфири? А некоторые, насколько мне известно, еще и с русским знакомы.
– Словарный запас лэфири загружается в память элементалей перед выходом из спячки. Здесь все просто. А русский, английский, итальянский и несколько скандинавских языков знает Кайр, фирсы которого подселены в города этих стран. Видимо, некоторые, – он сделал ударение на последнем слове, – нахватались лишнего у нашего животновода.
Я улыбнулась, представив любопытного хохмача Лааша, который достает невозмутимого Кимозеку.
– Когда только успел, – поделилась своими мыслями с собеседником.
– Иногда элементали покидают напарников. Обычно во время сна, – объяснил блондин. – Так как связь достаточно сильная, они чувствуют пробуждение норда и вскоре возвращаются к нему. Теперь о том, почему эти списанные со счетов Элентрариума существа оказались у меня. Все просто. Я их купил.
– Жуть. – Одним словом я выразила все свои мысли по данному поводу.
– А по-моему, сплошное благо. И они выжили, и у меня рабочий материал появился.
От такой формулировочки меня малость перекосило, но высказывать гаду, ставшему моим союзником, свое «фи», я, естественно, не стала. А вот почему Рэд с Кайром не приобрели себе подопытных тем же незатейливым способом, все-таки спросила.
– Потому что у них не было такой возможности. А у Кайра, ко всему прочему, не было и желания. Он прекрасный мастер, способный создать любое кибертело, начиная от примитивных глэйзов и заканчивая этим. – Эйрикер хлопнул себя по груди, аккурат над тем местом, куда был встроен его серебристый медальон. – Именно поэтому я сделал все, чтобы Кайр выбрал именно нашу тройку.
– А были и другие?
– Были.
– И все так же, как вы, осели в разных мирах и пытались решить проблему инфицированных элентри?
– Ага.
– И как? – Я задумчиво посмотрела на блондина. – Удачно?
– Без понятия. Мы не поддерживаем связь, – как-то чересчур легкомысленно ответил он.
– Эм… – Я нахмурилась. Что-то в настроении Рика-Роса меня настораживало, причем сильно. А если этот их «серпентарий» давно уже не нуждается в биологических телах для дефектных элементалей? Они ведь тут лет шестьдесят сидят, если не все сто. Хотя стоп, если Рэд связывалась со своими, то должна была знать о востребованности ее экспериментов…
– Да-да, Лера, ты совершенно права, – с легкой иронией проговорил мужчина, хотя я не произнесла вслух ни одного членораздельного слова после сказанной им новости. – Мы тут застряли, причем давно и, надеюсь, надолго. И если Рэд еще лелеяла надежды на свое триумфальное возвращение, поэтому время от времени общалась с Элентрариумом, то нас с Кайром все устраивало, как есть. Знаешь, у меня недавно две стихии разродились. Представляешь? – Губы его тронула улыбка, такая теплая, что мне все сложнее было поверить, что говорю с киборгом. Очень похожим на норда, но все-таки искусственно созданным существом, внутри которого металлический скелет с кучей проводков. И все же Эйрикер был живым, в отличие от Рэд. – Два новых девственно чистых духа: огонь и вода. Это такая редкость даже в Элентрариуме. А тут… родились.
– Поздравляю, – искренне сказала я. Мужчина кивнул.
– Наверное, я слишком увлекся своим проектом. Слишком втянулся, проникся и привязался к тем, кого создал. Для меня все они как дети. Каждая пара тщательно подобрана, сыграна. Элементаль и норд прекрасно дополняют друг друга, доверяют и именно поэтому хорошо взаимодействуют при работе со стихией. И я не уверен, что массовый захват тел лэфири будет все это учитывать. Как не уверен, что мир, который мы с помощью фирсов вывели на новый уровень развития, останется прежним. Инфицированные элентри погружены в спячку. Они могут проспать сколько угодно лет, пока какая-нибудь из троек не придумает достойный выход. И это точно будем не мы.
– Понравилось играть в богов? – без тени осуждения спросила его.
– Гораздо больше, чем в рядовых ученых, бьющихся за финансирование своих безумных проектов, – ничуть не обиделся он.
– Вы поэтому Рэд заперли в кубарвис? – полюбопытствовала я, начиная понимать, что «два-Г» спасали вовсе не нас с Ташем, а себя от планов третьей гадины. Мы же просто оказались на нужной стороне, потому и живы.
– Возможно, – уклончиво ответил блондин. – После того как она похитила одного из моих и покушалась на жизнь других, я решил наконец закончить наше давнее противостояние, как и проект «Нифелин».
– Из-за этого? Хм… А мне показалось, что все дело в ее идее запустить массовое производство нифелинов, – хлопнула ресницами я.
– И это тоже, – осклабился в ответ он. – Много еще причин и поводов, Лер. Не буду перечислять, не надо тебе это. Скажу только, что в конечном итоге мы с Кайром решили обрубить все концы и остаться на этой планете. Рэд нам мешала. Как, кстати, и вам. Поэтому теперь она в ловушке, а мы с тобой здесь. Сидим и беседуем как хорошие друзья. – Последние два слова мужчина выделил интонацией, и я согласно кивнула, решив, что положение хорошего друга с Росом мне нравится куда больше, чем участь слабого врага.