– Значит, я не с ним разговаривала, – сделала заключение Бояркина.
– Что не с ним – это и так ясно. Он, тот, который с тобой разговаривал, просто свёл вас.
– Но неужели ты не видишь никакой возможности выйти на Гену этого? – Марина, задавая этот вопрос, трясла рукой с зажатой в ней рюмкой. – Неужели нельзя ничего придумать?
– Осторожно, расплещешь, – придержал её руку Дмитрий. – Возможно, я встречу его в ГУМе или в Третьяковской галерее.
Попивая коньяк, они ещё долго обсуждали свои проблемы. Неоднократные колебания диалога в сторону обострения отношений не способствовали формированию взаимоощущения слиянности замыслов.
– Ну, найдёшь ты, предположим, заказчика – и что? – спросил Дмитрий. – Что ты будешь делать?
– А ты не догадываешься? – Бояркина подняла на Подлесного потяжелевший взгляд.
– Я не гадалка, чтобы гадать.
– Что тут неясного? Решать надо будет.
– И какое будет решение? – не отступал Дмитрий.
– Да откуда я знаю?! – начала злиться Марина. – Вот пристал, как банный лист к одному месту! Смотря по обстоятельствам. Может быть, придётся и ответные меры принимать.
– Что ты понимаешь под ответными мерами?
– Не знаю. Как они, наверное, со мной, так и я. Если ничего другого не останется.
– Они убить тебя хотели, – напомнил Дмитрий.
– Вот и мы должны будем, видимо…
– Мы?! – вскричал Дмитрий и удивлённо округлил глаза.
– Ну, ты, – невозмутимо поправилась Марина.
– Я?!
– Не я же.
– Ты свихнулась! Да я завязал с этим! Хоть и не начинал ещё, по правде говоря.
– Не начинал? – саркастически улыбнулась Бояркина. – Если промазал, то это у тебя называется…
Подлесный не дал ей договорить:
– Я не промазал! Я не смог! И это, к твоему сведению, вещи совершенно разные.
– В следующий раз, надеюсь, сможешь.
– Да я в руки больше не возьму никакого оружия! Ни за какие деньги!
– А я и не собиралась тебе платить. Сначала ты должен будешь долг отработать.
– Долг? Какой долг?
– Ты уже и про должок в восемь тысяч забыл? Память у тебя, однако, коротюсенькая, дорогуша.
– Я не убил тебя да ещё и должен остался?! – поразился Дмитрий. – Я НЕ УБИЛ! Ты понимаешь?
Марина осталась спокойной и ироничной:
– Ну а как? Я приняла заказ и предоставила тебе возможность заработать целых десять тысяч в валюте.
– Но убить-то я должен был тебя! Ты забыла?
– Я ничего не забыла. Но давай логически размышлять. Тебе дали восемнадцать тысяч, из которых ты восемь должен был передать мне. Так?.. Ты получил деньги? Получил. Передал мне мои восемь тысяч? Нет.
– Однако же я не выполнил работу! Согласна? Следовательно, я должен вернуть деньги. Я не прав?
– Свою долю – да, свою ты должен был вернуть. Но не мою, так как я всё, что от меня требовалось, сделала.
– Да-а, дела! – протянул Дмитрий. – Это у тебя, значит, такая вот логика? Ладно, давай по-другому. – Он помолчал, собираясь с мыслями. – А если бы я не потерял деньги да, к тому же, безоговорочно решил бы выполнить работку, то в этом случае – как? Что я предпринял бы? Мне следовало бы отдать тебе твою долю, а потом тебя же и пришить? Это логично? Или я не должен был бы отдавать деньги? Проясни! Я в тупике. Я не понимаю.
– Если ты человек честный, то… – начала Марина, но вдруг замолчала.
– Ну! – поторопил её Дмитрий.
– Но ты мерзавец! Ты хотел убить меня!
– А ты под «вышку» подвести меня хочешь! А я жить хочу! На свободе!
– Ну и свободен! Вали! – Бояркина качнула головой в сторону, словно указывала направление.
* * *
– Ты, гадина, мне всю руку исколол! – психовала Бояркина.
– А я виноват, что у тебя такие вены? – защищался Подлесный, находящийся на грани обморока.
– Да ты не дрожи руками! Прицелься, говорю, как следует, гад такой!
А как тут справиться с дрожью в руках, если перед глазами уже всё плывёт? Не то что рука её, а и сама-то Маринка – словно гуашью нарисованная.
– Если с моста сбросить, то и кровь не нужна была бы тогда, – спорил Дмитрий, в очередной раз вонзая шприц в руку Марины.
– Свою купи да и сбрасывай… – сжала зубы Бояркина. – Стой! Кажется, попал. Только насквозь не проткни. Ну-ка, давай потихоньку…
Наконец с забором крови было покончено. Перенервничавший, Подлесный хотел от души полоснуть автоматной очередью по стёклам «вольвёнка» Бояркиной, но та вовремя предупредила:
– Только по стёклам передних дверей.
– Ты думаешь, это естественно будет выглядеть? – засомневался Дмитрий.
– Молчать! А правое и вообще открыть можно.
Бояркина направилась к автомобилю и опустила стекло правой дверцы. Подлесный разочарованно скривился.
– Ничего! Поливай! – дала отмашку Марина. – Бей по стеклу передней левой. Всё будет более чем убедительно.
– Чёрт с тобой, – согласился Дмитрий и нажал на курок.
Марина подбежала к машине.
– Ты смотри, сколько стёкол! – вскричала радостно. – И это от одного всего лишь. Сейчас соберём, а потом ты их разбросаешь по дороге.
И спустя полтора часа осколки стекла были на шоссе перед мостом через Яузу, а «Вольво» – в воде почти по самую крышу. Подлесный даже пожалел, что некоторую часть крови «погибшей» потратил напрасно, желая оставить кровавые следы на спинке водительского сиденья.
Когда Дмитрий вернулся в квартиру на Бескудниковском бульваре, Марина уже спала. Съела его пельмени и завалилась спать в его кровати.
Подлесный позвонил Анюте.
– Анюта, как дела? – поинтересовался он, поздоровавшись и представившись.
– На букву «хэ», но не подумай, что хорошо, – ответила Анюта. – А у тебя как? Ты куда запропал?
– Да у меня так же. Я тебе что звоню-то. С деньгами ничего не вышло, Анюта.
– У кого не вышло?
– У меня не вышло. Нет там денег. Как мне сказали, кто-то грабанул квартиру.
– Там не только квартиру грабанули, но и человека убили.
– Да, мне сказали, что там труп нашли.
– А кто тебе сказал? – спросила Анюта.
– Один человек. Он должен был забрать деньги, но, к сожалению, опоздал.
– Как его фамилия?
– Не знаю. А что? Зовут Олегом, а…
– Олег? – перебила Анюта. – Вот твой Олег и угробил моего Юрочку.