Book.

Валькирика ждала гостя с ангельской улыбкой, которая, впрочем, могла ввести в заблуждение только того гостя, кто не был знаком с ней раньше, ну, как наш герой. Собиравшийся устроить из передачи Синих Грибочков настоящую торжественную церемонию, Пронырус был неприятно поражён. Едва он вошёл, как дама подскочила к нему, бесцеремонно (продемонстрировав при этом недюжинную физическую силу) вырвала из рук мешок, щелчком пальцев отправила грибы на кухню, а вторым щелчком буквально воткнула визитёра в подлетевшее сзади кресло.

— Ну-с, молодой человек, рассказывай свою историю! Надеюсь, она окажется достаточно интересной, чтобы позволить тебе остаться в башне на некоторое время.

— Ф-х-м, х-м! — поперхнулся Пронырус. — Я бы с удовольствием, но дорога была так тяжела… И я весь изранен…

— Пиво и яичница устроят? — деловито осведомилась Валькирика-из-Мшанска. Не ожидая ответа, она вновь защёлкала пальцами, после чего из приоткрытой двери кухни в залу выскочил столик с установленной на нём сковородкой, на которой шипела и скворчала яичница из двух яиц, негусто посыпанная мелко изрубленным беконом. Едва столик остановился перед колдуном, как на нём дополнительно образовались высокая глиняная кружка и кувшин, причём на последнем он мог созерцать довольно коряво выведенную надпись: «Браковский Провар, полусветлое».

— А какого-нибудь другого нельзя? — жалобно заскулил Пронырус (это пиво ему всё лето наливали в придорожном трактире, где он подрабатывал в составе артели знахарей в качестве зазывалы-приманщика и собутыльника-растратчика чужих денег). -Может, есть «Кранцисфанер» или «Тольсхен»?

— Будешь привередничать — уксусом попотчую! — категорично пообещала Валькирика. — Ешь и пей быстрее! И рассказывай!

— Когда, влекомый злой судьбой, я влачил свои усталые бедные ноги от вашей чудесной, замечательной, просто неповторимой башни… — завёл Пронырус в своём излюбленном (и популярном в те времена) стиле «витиеватой фоно-готики».

— А покороче нельзя? Побыстрее и поконкретнее! Мне сегодня ещё свинодракончиков кормить из соседней рощи и экибану создавать для конкурса «Лучший осенний дизайн волшебного поместья».

Колдунчик окончательно опешил и, сделав паузу, начал украдкой осматриваться. Чем больше он видел и слышал, тем скорее в его голову закрадывалась мысль, что он, кажется, в чём-то ошибся, что-то сделал не так, неправильно, куда-то не туда зашёл.

Вся Заклинательная Зала являла собой сплошной «Волшебный Эксперимент». Вернее, непрерывную серию таких экспериментов, в большинстве неудачных или неоконченных. С потолка, жалобно моргая единственным глазом, свисал на верёвочках недоделанный Деревянный Мальчик со старательно заткнутым куском тряпки ртом. По северной стене, прикованный в нескольких местах, извивался в напрасных попытках укусить собственный хвост (и избавиться наконец от мук) очень редкий Форумный Змей. А на восточной сушились в ряд растянутые на специальных каркасах полтора десятка татуированных шкур. Бросались в глаза недорисованные картины, недотканные гобелены, недолепленные големы, недописанные свитки заклинаний. Все они носили на себе следы мощной, даже можно сказать, чересчур мощной магии. Как будто кто-то упорно и тщательно занимался ими лишь до того момента, как что-то начинало получаться, вырисовываться, вытанцовываться, а потом терял к начатому всякий интерес и последний стежок (стишок, мазок, штришок) наносил словно кузнечной кувалдой по ювелирному ажурному кружеву, по принципу: «И так сойдёт!». По загривку Проныруса пробежали, весело и одновременно зловеще щебеча, холодные колючие мурашки (они у волшебников вполне материальные — размером с крупного таракана). Но он собрался с силами и продолжил свой рассказ:

— А если говорить короче, о несравненная Валькирика, то я всем сердцем почувствовал необъяснимый жар, возникающий при одной мысли о вас! И в один миг понял, что готов совершить любой подвиг, лишь бы вы обратили на меня своё изысканное внимание.

— Изысканное? На тебя? Ха! Ты даже просто кулинарного не заслуживаешь, а тут — и-зы-сканное! — расхохоталась колдунья, но вдруг, встрепенувшись, сама себя перебила: — Постой. Погоди. Ого! Земля-я-якус! Опять появился! Ну, сейчас ты у меня дождёшься!!! — мшанская волшебница указательным пальцем поманила из дальнего угла установленное там высокое овальное Магическое Зеркало и, не обращая никакого внимания на рассказчика, принялась совершать пассы над мутной хрустальной поверхностью. В зеркале немедленно возникло изображение: по густому еловому лесу шёл здоровенный гномо-тролль (сокращенно — гролль: они, в отличие от трэльфов, и ныне нередкая помесь) с откровенно алчным и плутоватым лицом, снаряжённый объёмистым мешком и огромной лопатой. Зло и азартно прикусив нижнюю губку, Валькирика лихим движением извлекла из высокой причёски длинную острую шпильку, пробормотала заклинание, прицелилась и (прямо сквозь зеркало) с силой ткнула гролля в ягодицу.

— Ой! — существо за стеклом подпрыгнуло как ужаленное. — Ай! А-яй! — очередной укол заставил названного Землякусом путника схватиться руками уже за обе ягодицы. — Валькирика! Ну хватит уже! Не надо! Смилуйся!

— Не будет тебе пощады, коварный обманщик! На тебе! На! На! На! — изящная ручка с зажатой в пальцах шпилькой наносила резкие уколы с частотой барабанной дроби.

Гролль за зеркалом поспешно подхватил лопату и, непрерывно вскрикивая и подвывая, немыслимо быстро принялся зарываться в землю будто гигантский крот. Через несколько мгновений на поверхности остались лишь груда выброшенной земли и набитый мешок. Волшебница радостно взвизгнула, отбросила шпильку и, быстро засучив рукав платья, словно в прозрачную воду, полезла рукой в зазеркалье. Но прежде чем её пальцы успели коснуться мешка, из-под земли вылезла перепачканная в глине загребущая пятипалая клешня, схватилась за перевязанную грубой пеньковой верёвкой горловину и одним рывком утащила имущество в нору.

— Эх! — в возгласе колдуньи прозвучала искренняя досада. — Ну, ладно. В следующий раз.

Зеркало потухло и, повинуясь небрежному щелчку пальцев, отъехало в угол — на прежнее место. Валькирика взглянула на хронометр:

— Ого! Зарывается всё быстрее. На этот раз всего за пять секунд. Это достижение! Ещё немного, и можно будет в. «Свиток волшебных рекордов Неггиса» заявку посылать. — Тут дама вспомнила про собеседника и обернулась к нему со вновь пробудившимся интересом: — Ну, так что там дальше-то было? Что за жар у тебя случился?

— Э-э-э… я тут вспомнил… у меня есть одно неотложное дело… мне надо срочно покинуть вас, прелестнейшая. — Язык, руки и ноги Проныруса обладали полезным волшебным свойством: действовать, намного опережая ход мыслей. В то время как его мозг ещё продолжал сочинять волшебно-героическую историю, тело уже привстало с кресла и попятилось к дверям.

— Ку-у-уда-а-а? Стоять! На место! — Энергичный щелчок — и Проныруса вдавило обратно в сидение. Дыхание шалопая перехватило. Он, как карась без воды, беззвучно ловил воздух широко раскрытым ртом — грудь онемела, словно по ней со всей дури лягнул взбесившийся боевой слонопотам.