Book.

— Идея! — всплеснула руками колдунья. — Отлично! Сейчас пригоним сани, построим лебёдку, подцепим его аккуратненько, погрузим и доставим в башню. Что встал? Лебёдка должна быть сделана собственноручно, без всякой магии и из местных материалов, иначе мы его никогда оттуда не вытащим. Топор-пилу в руки и вперёд. Я пока верёвки найду.

— Повелительница, а может быть, всё купим у мужиков в деревне, а? — Перспектива потрудиться на морозе лесорубом, плотником, грузчиком и крановщиком Проныруса откровенно пугала.

— Ещё чего! Так уронить мой непререкаемый авторитет у местного населения! Слушай, а ты не шпион часом? Нет? Тогда работать! Если ты такой бездарь и неуч, что даже поговорку: «лень сделала из человека волшебника» — не оправдываешь, трудись руками. А то прямо сейчас в жабу превращу!

Когда волшебница угрожает превратить мужчину в жабу, медлить не стоит. Эта угроза имеет столь древнюю и славную историю, что исполнение её является делом чести для любой труженицы магической сферы. Бежать было поздно, да и некуда, а потому Пронырус впервые за долгие-предолгие годы, ни мгновения не теряя, приступил к работе.

Орудуя тяжёлым топором, дёргая стёртыми до кровавых мозолей пальцами за рукоять двуручной пилы (вторым номером к ней незамедлительно встала сама Валькирика), шкрабая рубанком и размахивая молотком (регулярно попадая им по собственным пальцам), неудачливый авантюрист непрерывно испытывал глубокое, но запоздалое раскаяние за проведённые в невнимании к наукам школярские годы.

Работа заняла несколько суток (вдвоём в зимнем засыпанном снегом лесу соорудить надёжную лебёдку из подручных средств оказалось непростой задачей). На ночь Валькирика улетала на метле спать в свою башню, а Проныруса оставляла стеречь дупло — сама мысль, что такое сокровище, как живой снуль, можно оставить без надзора хоть на минуту (а вдруг кто ещё найдёт?), приводила её в ужас. А чтобы её подопечный не попытался сбежать, колдунья конфисковала у него все магические предметы и посадила на толстую зачарованную цепь. Ёжась от холода и звеня тяжкими кандалами у костра, разведённого на месте строительного лагеря, Пронырус с тоской вспоминал славные прошлые годы, когда волшебницы были милы и доверчивы, а сам он месяцами не поднимал ничего тяжелее кружки, ложки и вилки.

Наконец работы были закончены. По-прежнему сладко спящего снуля аккуратно оплели, словно корзину воздушного шара (не знаете, что это такое? Потом расскажу!) верёвочными петлями. Пронырус, по команде Валькирики, с натугой толкнул и пошёл крутить по кругу деревянный ворот, благодаря чему туша волшебной зверюшки оказалась аккуратно поднята из дупла и опущена в маго-самоходные просторные сани. Обрадованные волшебники залезли сверху и… никуда не поехали. Колдовство опять не сработало!

В «Энциклопедии волшебных животных», конечно, всё было правильно написано. Вот только составители не знали или по каким-то причинам не сочли нужным добавить довольно важную деталь: со снулем ничего нельзя сделать против его воли при помощи волшебства. Транспортировки это касалось в полной мере. Вот и пришлось волшебникам, непрерывно переругиваясь, впрягаться в лямки и тянуть тяжеленные сани самолично. По лесу. Хоть и волшебному, но хранящему под снегом ничуть не меньшее количество бурелома, заполненных водой и покрытых льдом рытвин и прочих «приятностей», чем лес обычный.

Семь дней и ночей длился поход. Лесной Дед, возмущённый наглым похищением его любимого снуля, в открытый бой с могущественной волшебницей вступить не решился, но всяческих гадостей приготовил с избытком: то дерево поперёк дороги заранее уронит, то нежданной оттепелью лед в канавах растопит, то вьюгой с пути начнёт сбивать. Так что по дороге пришлось обоим путникам каждый день всласть наработаться и топором, и пилой, и заступом. С утра до вечера они расчищали путь, по колено в воде выталкивали сани из ям и промоин и, впрягшись в постромки, с деревенским заклинанием: «Раз-два, взяли! Ещё раз — взяли!» — тянули свою ношу по глубоким сугробам. Хоть зимние дни и коротки, но уже на второй вечер Валькирика так вымоталась, что не смогла даже на метлу залезть, чтобы улететь домой на ночь. Хорошо всё-таки, что, даже погружённый в сани, снуль своих свойств ни капельки не растерял — так внутри снуля волшебники и проспали как убитые до самого утра.

На пятые сутки девица совсем выдохлась. Ведь любое волшебство около снуля или вообще не работало, или работало с трудом. А Пронырус, как ни странно, в работу, что называется, «втянулся» и с каждым днём давалась она ему немножко легче.

— Всё. Сил моих нет дальше его тащить! Так мы никогда из этого проклятого леса не выберемся! — заявила Валькюра вечером после того, как путники с трудом вытолкали сани на крутой бережок незамёрзшей (благодаря козням лесовика) лесной речки. — Давай его бросим. Хватит! Никакой снуль не стоит таких усилий! Весной, может, вернёмся и подберём, если я придумаю, как его магию одолеть.

— Это что же получается? — возмутился колдун. — Я тут, как раб на галерах, почти две недели вкалывал, а теперь — всё бросить? Не хочу! Осталось немного — дня два или три идти. Давай впрягайся и потянули дальше!

— Вот сам и волоки, если хочешь, — огрызнулась волшебница. — А я передохну часок, с силами соберусь и — на метлу!

— Ах так! Шиш тебе, а не метла. Вместе сюда дошли — и дальше вместе потянем, — возмущению Проныруса не было границ. Он настолько осмелел от гнева, что вовсе перестал бояться магической силы Хозяйки Башни.

— Да ты что, обалдел совсем? — вскинулась Валькирика. — На кого ты, бездарь, голос повысил, а? Да я тебя сейчас в порошок сотру!!! — девица взмахнула волшебным посохом, но тут снуль недовольно заворчал и вместо ветвистой молнии с венчавшего жезл кристалла соскочила и тут же погасла крохотная бессильная искра.

— Ага! Ничего ты не можешь! — обрадовался Пронырус. — Вот я тебя сейчас! — Он кинулся на волшебницу с кулаками, схватил одной рукой за ворот шубки, занёс для удара вторую, но вдруг поскользнулся и, судорожно взмахнув руками в напрасной попытке удержать равновесие, навзничь свалился с крутого бережка прямо в ледяную воду ручья. Увлекаемая инерцией падения, вслед за ним полетела вниз и Валькирика.

Обсушившись у костра (волшебники давно убедились, что снуль внутрь себя мокрых не пускает категорически: «стенки мешка» вмиг становятся как каменные и их даже ломом не отогнёшь), незадачливые извозчики вынужденно помирились и продолжили спор уже за стенками мехового укрытия.

— Ну ведь не дотащим. Я совсем из сил выбилась, — пожаловалась девушка.

— Дотянем, — убеждённо и упрямо заявил Пронырус. — Не знаю, как ты, а я чувствую, что снуль в последние пару дней полегче немного стал. И за ветки меньше цепляется, и сани теперь идут как-то веселее и быстрее.

— Разве? Нет, не ощущаю, — собеседница не скрывала своего уныния.

— Давай ещё денек попробуем. Мы же нормально сработались. Ты ведь такая сильная, — принялся уговаривать мужчина и признался: — Один я не дотяну. Пожалуйста! Ведь тащим-то для тебя!