Book.

— Рассказывай!

Язык неудачливого волшебника заплетался, все только что придуманные «героические эпизоды» напрочь вылетели из головы, в которой перепутались быль и небыль. В результате Пронырус за какие-нибудь пять минут протараторил некую причудливую смесь «Правдивой повести о Страшном Малиновом Берете и маленьком сером волчонке» и «Властелина овец» с элементами «Сказания про Кота в чреве Оины» в собственной литературной обработке. Если в общих чертах, то он якобы спешил через лес к своей обожаемой одинокой Валькирике, нёс ее любимые синие грибочки, как вдруг на него напал Великан-Лесовик и потребовал свою долю с процентами за двенадцать лет. После отчаянной битвы влюблённый маг был вынужден спасаться, забрался в какое-то дупло, где его проглотил гигантский Меховой Мешок и трое суток держал у себя в желудке. А потом Меховой Мешок, восхищённый чистотой помыслов пленника, выпустил его и даже показал дорогу к башне.

— Вот бредятина! Чушь какая! — недовольно откомментировала услышанное Валькирика, а потом поднялась из своего кресла, неспешно подошла к западной стене и демонстративно принялась собирать очередной каркас — аналогичный тем, на которых красовались татуированные шкуры. Колдун мелко задрожал — мурашки теперь бегали наперегонки по всему телу, дыхание стало прерывистым и неровным, к горлу подкатывала тошнотворная волна нарастающей паники.

— Это всё правда! Я… я… я д-докажу! — всхлипнул до смерти напуганный шалопай.

— И как? — холодно-равнодушно поинтересовалась волшебница, задумчиво вертя в руках извлечённый из щели в стене затейливой формы разделочный нож.

— Я покажу, где висит Меховой Мешок. Честно!

— Все мужчины — лгуны! — голос Валькирики приобрёл зловеще-замогильные нотки.

— Я отметил это дупло магическим маяком. Я тебе его дарю! Он настоящий!

— Ну что ж. Не бойся, дурачок, я не собираюсь причинять тебе зло. Что ты уставился на нож? Ну да, я хотела тебя немного попугать, и у меня всё получилось. Но учти, я ненавижу лгунов: если ты сейчас скажешь правду, я просто выставлю тебя за дверь и даже дам с собой целых два шерстяных одеяла мшанской вязки, добрую краюху хлеба и бутылку с настойкой бузины. А если ты продолжишь врать про всякие «меховые мешки», моё терпение лопнет и я превращу тебя в репу и скормлю свинодракончикам. Или повешу рядом с Форумным Змеем, или…

— Но я не лгу! — удивлённо вылупил глаза Пронырус (он был глубоко уязвлён: в конто веки сказал почти правду, а ему почему-то не верят!). — Я оставил его в дупле висеть как висел. Огромного, как доменная печь! Он там дрыхнет. Он очень тёплый и пушистый! В нём так здорово спится!

— Хорошо. Ну, допустим, тебе от грибочков (тебя что, не учили, что их нельзя есть сырыми?) что-то привиделось. Это даже забавно. А ну-ка, возьми этот Волшебный Шар, прижмись к нему лбом и вспоминай, как выглядел твой так называемый «меховой мешок». Готов? Ого! Интересно-интересно…

Валькирика некоторое время рассматривала возникшее в глубине шара изображение, потом энергично поднялась и принялась подманивать метлу, как-то очень неохотно и недоверчиво показавшуюся из самого тёмного угла:

— Ну, миленькая! Ну, подойди! Ну, хорошая моя… Чуточку совсем полетаем, только тут, прямо здесь — до книжной полки…

— Не слушаются меня книги! — огорчённо пожаловалась волшебница изумлённо наблюдавшему за ней Пронырусу. — Приходится самой за ними летать. А библиотека-то — во-о-он где! — она ткнула пальцем под потолок. Колдун-неумёха поднял глаза и увидел высоко-высоко (очень высоко, как будто потолок башни упирался прямо в небо) свободно парящие огромные книжные шкафы и отдельные полки. Они медленно вертелись по кругу, словно многомачтовые парусники в водовороте тайфуна, а вокруг бесшумными стаями летали, медленно раскрываясь и закрываясь (словно крыльями махали!), сотни и тысячи отдельных фолиантов — больших и маленьких.

— И метла совсем избаловалась. Подумаешь, вчера по прямому назначению ее использовала — пол подмести. Миленькая, ну хватит упираться. Я больше не буду… Ах так? Смотри у меня! В печку отправлю! Что, испугалась? То-то же! Иди быстро!

Поймав неуверенно приблизившуюся метлу за древко, Валькирика деловито подоткнула многочисленные юбки, по-мужски вскочила на летательный аппарат и лихо взмыла в Книжное Поднебесье. Спустя пару минут она вернулась с толстенным томом под мышкой, плюхнулась в кресло напротив насторожённо замершего Проныруса и принялась, время от времени поправляя пальцами или сдувая сваливающуюся на кончик носа непокорную прядку волос, листать страницы.

— Вот оно. Нашла, — волшебница торжествующе ткнула в страницу указательным пальцем. — Читаем: «Magicae gigas glis», или, по-нашему, «волшебная гигантская соня»! Так-так, достиг расцвета в Волшебных Лесах в квадритичный период Изумительской Эры… Питался цветами папоротника… Встречался и позже… Около тысячи лет назад был известен при дворе Волшегона Обалденного под именем «снуль» и пользовался огромной популярностью в Высоких Волшебных Домах в качестве незаменимого зимнего укрытия-компаньона. В настоящее время считается вымершим. Свойства: спит шесть месяцев в году, успокаивающие мелодичные песни, непроницаемый для холода и влаги мех, естественная вентиляция, шерсть гуще и мягче, чем у любых других известных животных, очень чистоплотен, вегетарианец, не терпит насекомых, большой медолюб и вообще любитель сладкого, тонизирующий и общий оздоровительный эффект, помогает от болезней… УХ ТЫ! ХОЧ-У-У-У!!!

Снуля из дупла выковыряли с трудом и не сразу. Выяснилось, что никакая магия на него не действует. Валькирика перепробовала практически всё, использовала волшебство и стихийное, и рунное, и тёмное, и светлое, и даже альтернативное. А снуль так и висел на своём месте, тихо посапывая, и лишь пару раз недовольно проворчал, когда особенно мощный ураган (обязанный, по идее, вымести «меховой мешок» из дупла как пушинку), немного раскачал старую липу. От этого ворчания ураган сразу обессилел, а липа вновь застыла недвижно.

Волшебница, разгорячённая бесплодными магическими усилиями до такой степени, что прядь волос на лбу намокла от пота, нервным движением отбросила назад подбитый мехом капюшон тёплого зимнего плаща, стащила с рук перчатки на гагачьем пуху и, уперев руки в бока и сердито сдвинув брови, уставилась на сжавшегося в страхе Проныруса:

— Ну? Давай, быстро придумывай — как нам его добыть!

— Могущественная… — заныл испуганный колдун, — разве же я могу даже надеяться, что справлюсь с задачей, которая оказалась не под силу тебе — самой великой волшебнице из всех, с кем я знаком?

— А что, ты со многими знаком? — подозрительно сощурила глаза Валькюра (как её коротко звали некоторые знакомые). — Надо будет навести о тебе справки. Подозреваю я, что ты тот ещё типчик. Ладно, это потом. А пока думай! Кто здесь мужчина? Я или ты?

— А может, его так… механическим способом, вручную? — ляпнул, не подумав, маг-недоучка.