— Он сказал, что видит людей, видит их сущность. И желающим помогает найти себя. Он и мне помог.
— Угу, — буркнул Конлет.
— Ты зануда.
— Наверное, — он пожал плечами. Шейла почему-то начала раздражать его. В последнее время он стал очень раздражительным. Наверное, всё дело было в здешней экологии и продуктах питания. Ему с трудом удавалось запихивать в себя жутковатые овощные рагу или печеный картофель, напоминавший по вкусу башмаки…
— Как Урза? — спросила девушка.
Конлет поглядел на неё.
— Шейла, сколько ты пробыла в мире того человека?
— Пару дней, — ответила Шейла нерешительно, — или неделю… Ладно, две недели! — наконец сердито произнесла она. — Он классный парень. С ним интересно, понял?
— Понял, понял, чего уж тут не понять, — ответил Конлет. — У твоей сестры всё хорошо. Они с Брутом прямо образец счастливого семейства.
— Хорошо, — ответила Шейла, и он нахмурился. И что этот мужик с ней сделал? Она очень сильно изменилась, и не только внешне. Словно обрела то важное, что помогает человеку искать в себе стержень, сердцевину души.
На следующее утро он гулял по берегу реки и думал о ней. Думалось с трудом. Накануне он наелся в кафе какой-то странной похлёбки и живот немилосердно крутило. Он с трудом переставлял ноги, то и дело останавливаясь, чтобы отдышаться. Его немного подташнивало, но сидеть дома было ещё хуже. Дома были Урза и Брут, и их приятели по команде. И Шейла с ними. Он подумал о том, что нужно уходить из этого мира. Кажется, сёстры были счастливы и в его опеке более не нуждались.
Он сел на лавку возле самой воды и задремал, укутавшись в куртку.
Ему приснилась Земля и его дом на берегу реки. Это был печальный, бесцветный сон. Родная планета не казалась родной, словно давно приняла решение с ним попрощаться…
— Конлет! — разбудил его знакомый голос.
Он открыл глаза: Шейла сидела рядом и глядела на него обеспокоенно.
— Ты неважно выглядишь.
— И чувствую себя ужасно, — признался парень.
— Идём домой?
Он усмехнулся. После увиденного в мире грёз эти слова прозвучали особенно горько.
— Домой? Ну да.
«Дома» Шейла приготовила ему жуткий на вкус отвар, и Конлет выпил его без пререканий. После этого он не вылазил из туалета в течение часа. Казалось, внутренние органы вышли из него вместе с отравой. Измученный, он нашёл в себе силы умыться и доплёлся до кровати. Так плохо ему не было ещё ни разу в жизни.
Конлет почувствовал, что Шейла присела на кровать.
— Ты как?
— А как я выгляжу? — раздражённо буркнул парень.
— Погано, дружок, — ответила девушка. Он терпеть не мог, когда она называла его так. Что одно, что другое прозвища Конлета злили, тем более теперь, когда он едва мог огрызнуться. Он повернул голову и поглядел на Шейлу: она улыбалась.
— Тебе весело? — пробурчал он.
— Ты похож на кусок дерьма, Конлет.
— Спасибо. Ты знаешь, как поддержать человека в трудную минуту, Шейла.
Она рассмеялась.
— Повернись на спину, и я облегчу твои страдания.
— И каким же образом? — спросил он, не спеша менять позу.
— В своём мире я была доктором, Конлет. Я лечу руками.
— Ладно, — согласился парень, надеясь, что она сделает то, о чём говорит — и оставит его в покое. Девушка решительно стащила с него рубашку и заставила лечь на спину.
— Глаза закрой и расслабься. Будешь напрягаться — у меня ничего не выйдет.
— У меня нет сил напрягаться, — сказал Конлет. Он глубоко вздохнул и прикрыл глаза. Едва сдержался, чтобы не вздрогнуть, когда она тронула его живот. Потом с удивлением понял, что её пальцы на самом деле нежные и сильные, и она не делает ему больно, несмотря на то, что касается его вконец измученного живота. Шейла действовала уверенно и её прикосновения были приятны. Он ещё раз вздохнул и доверился ей.
— Как теперь? — через несколько минут спросила девушка.
— Хорошо, спасибо тебе, — промычал в ответ Конлет.
— Пожалуйста, — сказала Шейла. Она встала и подошла к двери. — Отдыхай. Увидимся после.
Ночью он проснулся оттого, что почувствовал её рядом.
— Шейла, — поморщился он, — что ты здесь делаешь?
— Греюсь, — спокойно ответила девушка.
— Ну-ну, — сказал Конлет, не успев удивиться. — У тебя что, нет своего одеяла?
— Ты гораздо теплее одеяла, — ответила девушка весело.
Он почесал в затылке, размышляя, не смотаться ли от неё в Промежуток. Она прижималась к его спине всей грудью и обнимала руками, но ему не было противно чувствовать её рядом. Непривычно — пожалуй.
— Давно ты здесь?
— Давно, — ответила девушка. — С тобой рядом хорошо спать.
Конлет вздохнул.
— Ладно.
— Ладно? — игриво спросила она.
— Ты хочешь, чтобы я тебя прогнал?
— Нет.
Он закрыл глаза, надеясь снова заснуть. И тут же почувствовал, как она поцеловала его сзади в шею.
— Шейла, — сказал он укоризненно.
Девушка провела пальцами по его груди, мягко и настойчиво поцеловала его снова и вдруг нежно укусила за ухо. Конлет вздрогнул.
— Мне нравится, как от тебя пахнет, — прошептала она. — Чем-то свежим и чистым.
— Шейла, чего ты добиваешься? — сказал он, поворачиваясь к ней лицом. Девушка улыбнулась и, продолжая дразняще касаться его груди, потянулась к нему.
— Хочу, чтобы ты меня поцеловал, Конлет.
Он покачал головой.
— Я не люблю тебя, Шейла.
— Я и не прошу об этом, — усмехнулась она, — просто поцелуй меня.
Он нахмурился.
— Шейла, в моём мире всё иначе. Это ты можешь понять?
— К чёрту твой мир, Конлет! Мне всё равно, откуда ты! — ответила она резко. Тёплые губы коснулись его лица. Конлет взял упрямицу за плечи и попытался отодвинуть, но она провела ладонями по его плечам и нежно потёрлась носом о его подбородок. — Пожалуйста, Конлет. Что тебе стоит? Ну!
Он не выдержал и всё-таки откинул её прочь, при этом оказавшись над ней, и девушка прикрыла глаза.
— Если я тебя поцелую — уйдёшь?
— Ага, — ответила она. — Тотчас.
— Хорошо.
Конлет склонился ниже и мягко коснулся её губ. Почувствовал, какие они нежные и тёплые, и зачем-то поцеловал её ещё раз. Шейла сцепила пальцы у него на затылке, радостно улыбнулась… Раскрыла рот ему навстречу, и парень ощутил, как её язык ласково тронул его губы. Он хотел сдержаться и не отвечать ей, но не смог. Это было слишком волнующе, так ново для него, так необычно и сладостно! Он поцеловал её глубже, чувствуя губами, как она застонала, и против воли стал ласкать руками её шею и рыжие пружинки волос. У неё была красивая шея, а волосы казались невесомым пухом, могущим растаять прямо в пальцах от одного несильного прикосновения.