Гвоздь снова расплылся в своей мерзкой улыбке. Сталкера перекосило от приступа отвращения. У него на глазах долгая история крепкой мужской дружбы превращалась в дерьмо.

– Да ты просто трусливая гнида! – выдохнул он. – Ты даже не решился лично убить меня – решил сделать это чужими руками!

– Но ведь и ты не лично покалечил меня? – мгновенно отозвался Гвоздь. – Ты предоставил это сделать Зоне.

Кот хотел было высказать в ответ что-то обидное и злое. А еще хотел избить до полусмерти это уродливое существо с извращенным сознанием, к появлению которого он оказался сам в той или иной степени причастен. Еще он хотел врезать самому себе – за то, что позволил так долго и так глупо водить себя за нос. В любом случае он собирался скрутить этого мерзавца и продемонстрировать друзьям, оставшимся где-то неподалеку. История и впрямь стоила того, чтобы ею поделиться.

Но тут случился сбой. Тело, накачанное зверским «коктейлем Потрошителя», вдруг стало сдавать. Резко, совершенно неожиданно навалилась слабость, и Кот потянул из кармана пистолет для инъекций. Гвоздь заметил это и мгновенно оценил ситуацию.

Метнувшись вперед, он вырвал пистолет из рук «друга», быстро осмотрел его.

– Так-так, – сказал он. – Интересно – это то, что я думаю?

И, криво улыбнувшись, приложил ствол к запястью, к вздувшейся синей излучине вены. Щелкнуло. Гвоздь скривился и замер, прислушиваясь к ощущениям. Через несколько секунд он расплылся в улыбке:

– Так и есть, оно! Вот, значит, почему ты такой прыткий! У Потрошителя небось отраву добыл?

Кот смотрел на Гвоздя исподлобья. Отвечать не было сил, да и не хотелось.

Он стал совсем другим, его бывший лучший друг.

Гвоздь встал, не боясь уже скисшего «сверхчеловека», и презрительно, носком ботинка толкнул его в плечо. Не в состоянии оказать хоть какое-то сопротивление, Кот повалился на спину. Ему становилось все хуже.

Пистолет для инъекций Гвоздь сунул в один из карманов жилета, пояснил:

– Эту штуку я, пожалуй, заберу. Тебе она не понадобится: ты все равно скоро сдохнешь. И за мной устраивать погони больше не будешь. Я в этой истории предпочитаю просто наблюдать.

Подобрав валявшийся на земле черный армейский пистолет, Гвоздь подмигнул бывшему другу и растворился в зарослях мертвого леса.

Тяжело дыша, Кот подполз к трухлявому бревну, сел, привалившись спиной к поваленному стволу. Мыслей в голове не было – одно лишь угрюмое опустошение. Так он, наверное, и сидел бы, пока не наступил бы неизбежный конец. Но за спиной затрещали ветки, и обеспокоенный голос Акима произнес:

– Да вот же он!

Тут и Шевцов присел напротив, поглядел на него с интересом, сказал:

– Ну что, больной, и дальше от доктора бегать будем? Смирительную рубашку на тебя надеть, что ли?

Кот заставил себя улыбнуться. На это у него еще оставались силы.

– Где рация, Аким? – тихо спросил он.

– У нее батарея сдохла, – ответил парень.

– Зачем тебе связь с этим «потусторонним миром»? – спросил Шевцов.

– Спросить хотел у «того» Акима, – с кривой усмешкой сказал Кот. – Живой ли я еще – в его мире?

Глава седьмая. Море

Ночь и весь следующий день прошли как в бреду. Его буквально тащили на плечах Аким с Шевцовым, а он лишь вяло перебирал ногами, стараясь поспевать за общим темпом. Идти самостоятельно он уже не мог – повышенная доза «коктейля Потрошителя» высосала из него все силы. Возможно, помогла бы очередная инъекция, но препарат оказался в руках у бывшего друга.

Никаких эмоций по поводу друга-оборотня не осталось. Кота вообще трудно было удивить предательством, которое в Зоне – едва ли не норма жизни. Но сам он предателем не был и становиться им не собирался. И даже сейчас, когда его под руки волокли в сторону Моря, главной мыслью было – не подставить товарищей.

– Бросьте меня, – то и дело повторял он. – Вы же сгинете вместе со мной.

– Ага, сейчас, – отдуваясь, ворчал Шевцов. – Бросим и добьем, как загнанную лошадь.

– Вы не понимаете… Со мной вам нельзя. На мне проклятие…

– Он бредит, – тяжело дыша, констатировал Аким.

– Я не брежу… Вы же сами видите: я притягиваю беду – болезни, бандитов, пули…

– …баб, – мрачно добавил Шевцов. – Их ты тоже притягиваешь. Это все твой природный магнетизм.

– Я серьезно. Вы должны верить мне…

– Так мы верим, верим. С тобой всегда сплошные неприятности.

– Это другое… – Кот замолчал, поняв, что аргументы кончаются.

Объяснять это бесполезно, это надо чувствовать. А ведь с самого начала он ощущал: с ним что-то не так. Неспроста свалилась на него вся эта череда неприятностей. Можно было заподозрить, что за всем этим стоит какая-то нечеловеческая сила. Да только не хочется верить во всякую мистику. Вот и сейчас он не верил. Гвоздь назвал это «проклятием». Но сталкер отлично понимал: никакого «проклятия» в привычном понимании Гвоздь наслать не мог. Хотя бы потому, что был просто злобным неудачником. Но он намекнул на то, что его бывшего друга «убьет Зона». А значит, и ответы надо искать здесь, в Зоне. С чего все началось? Пожалуй, с той злосчастной вылазки с Янушем. С этого подлого толчка в спину. Может, действительно, та «жарка» – не простая ловушка? Может, его заставили вляпаться в «порченую землю»?

Возможно, и так. Происходящее с ним весьма похоже на порчу. Только все как-то стремительнее, острее. Обычная порча, полученная в Зоне, может легко искалечить судьбу человека, поразить его неизвестными болезнями. Но при чем здесь тотальная охота на него?

Только Гвоздь знает ответ. А значит, нужно его найти.

– Я тебя найду, гнида… – безвольно уставившись в землю, прорычал сталкер.

– Тихо! – оборвал его Шевцов. Вгляделся в легкую дымку впереди. – А нас тут ждут.

Сталкер с усилием поднял голову. Надо же – они уже почти на берегу, зачем-то прячутся в завалах из мертвых деревьев. Вон оно, Море. И зыбкое радужное марево над водой. Знакомое место, и лодка Януша должна быть где-то рядом… Ага, вот она, скрыта туманом, шагах в ста отсюда.

Ничего не соображая, Кот протянул слабую руку, будто мог прямо отсюда ухватиться за борт, и подался вперед – туда, к этому утлому суденышку на берегу страшного неземного Моря. Он уже не боялся этой радужной бездны, уже ощущая себя на грубой скамье плавно скользящим к спасительному Острову. Он не замечал, да и не хотел замечать силуэты людей, замерших за прибрежными камнями невдалеке от лодки.

– Куда?! Назад! Да назад же, дурило… – Шевцов ухватил его за лямку рюкзака, потянул назад.

Люди за камнями заметили возню в прибрежных кустах. И, не задумываясь, открыли стрельбу. Били одиночными, наверное экономя патроны, но достаточно плотно, заставляя путников залечь, прижавшись к влажной земле. Сверху посыпалась древесная труха, сбитые пулями ветки.