И когда на приемных устройствах загорелся зеленый светодиод, он смотрел назад, в сторону ангара, где оставил последнего охранника (все согласно инструкции), и прикидывал, не стоило ли ему поступить наоборот, довольствоваться парнями снаружи, а взять его с собой в качестве телохранителя.
Однако он понимал, что все пойдет быстрее без него.
Он ведь знал все коды, ему не требовалось помогать нести что-то, и это была работа для одного, а внутри на него уж точно никто не мог напасть.
Опять же так значилось в инструкциях, и он знал, что их следует выполнять.
Вытащил пистолет и пошел по коридору, сжимая электронный ключ в другой руке. Он даже не предполагал, что двери уже могут быть открыты.
План Коннорса был лучше, но на него требовалось время. Они бежали по коридорам, где двери уже стояли открытыми, двигались наискось через обширную сеть проходов из стали и бетона, но все по одному этажу. И когда они стояли перед комнатой, через которую проходили двумя ночами ранее, до них дошло, что это также являлось одним из условий их успеха.
Все оказалось труднее, чем они могли представить себе. Но им не оставалось ничего другого, как только поднимать и грузить, и они старались изо всех сил, работая и мозгами, и руками, чтобы забрать с собой как можно больше грузовых тележек. Постоянно беспокоясь о том, сколько же времени в их распоряжении.
Оба прекрасно понимали, что часы Коннорса сочтены.
А он им нужен был живой, когда они закончат, на этом ведь строился весь план.
Их запас времени быстро уменьшался, и никто не знал об этом. Ни Жанин, которая работала молча, вытаскивала ящик за ящиком, волокла их по полу в направлении Вильяма.
Ни Вильям, грузивший их крест-накрест друг на друга и про себя молившийся о том, чтобы стальная тележка выдержала.
Ни Франкен, спешивший все дальше от ангара, которого с каждым мгновением сильнее беспокоило неприятное ощущение в животе, все крепче сжимавший в руке пистолет.
* * *
Не знал этого и Коннорс. Он стоял и смотрел на мониторы, и видел, что они движутся в одном направлении, а значит, все еще находятся в комнате.
Он закрыл глаза и попытался отогнать все эмоции. Забыть о зуде, о том, что, насколько он знал, вот-вот должно было случиться с его телом, и, прежде всего, не думать, что именно так они себя чувствовали. Все мужчины и женщины, которых он не знал, чьи имена старался не запоминать, лежавшие на кроватях за стеклянной перегородкой и чувствовавшие, как их тела разваливаются, и не понимавшие почему. Это была его вина. Его и всех других, и, пожалуй, все это оказалось совершенно напрасным, и как раз такие мысли он пытался вытеснить из головы, именно об этом не мог думать как раз сейчас.
У него чесалась кожа, спина и руки, и чем больше он думал об этом, тем больше чесался, прекрасная зная, что, даже если не пустит в ход ногти, кожа все равно не выдержит долго.
И он стоял и смотрел на мониторы.
С нетерпением ждал в надежде увидеть, как они возвращаются назад, и когда он сможет положить конец всему этому и избавиться от неприятного ощущения.
А рядом с ним стояли компьютеры, которые отслеживали кодовые замки. Надзирали за дверьми и показывали, какой электронный ключ использовался и где.
И он не смотрел на них, а, собственно, зачем?
Все двери были открыты. И Жанин с Вильямом пробежали напрямую через них, и он знал, в каком помещении они находятся, и у него отсутствовала какая-либо причина контролировать стоявшие сбоку мониторы.
Но если бы. Если бы он бросил взгляд на них.
Тогда увидел бы, что ключ Франкена проходит одну дверь за другой. И как количество строчек растет по мере того, как его используют, от коридора со следами резиновых колес, вдоль всех проложенных внизу ходов, вверх от открытой площадки, расположенной поблизости от ангара. Привычка – великая сила, и пусть зеленый светодиод горел везде, Франкен все равно успевал приложить свой синий кусочек пластмассы, прежде чем замечал его, он спешил и держал ключ наготове, и торопился дальше от двери к двери, даже не догадываясь, что не сам открывал их.
А стоило Коннорсу бросить взгляд на экран, он увидел бы это.
И тогда среагировал бы.
Но этого он не сделал.
И Франкен продолжал путь вверх.
Тележек было две, но даже будь их больше, им не удалось бы увезти остальные с собой. И когда они загрузили их полностью, Вильям кивнул Жанин, что они закончили, и попросил ее толкать одну перед собой, в то время как сам толкал другую. Она оказалась тяжелой, но некому было жаловаться. И они отправились туда, куда им сказал Коннорс.
Того, что они взяли с собой, должно было хватить.
А когда началась бы цепная реакция, ничто не смогло бы ее остановить.
В конце концов пришло мгновение, которого ждал Коннорс. Вильям и Жанин миновали камеру на пути назад после вечности, наверняка продолжавшейся не более пятнадцати минут, и он перевел дух, и уже собрался повернуться и оставить центр наблюдения.
Когда его взгляд упал на монитор.
И на строчки от кодового ключа Франкена, выстроившиеся на экране.
Он колебался ровно две секунды.
Больше времени у него не было, а когда они закончились, все равно сделал то единственное, что мог сделать.
Все совпало просто идеально по времени и получилось довольно забавно, хотя ни тот ни другой ничего подобного и в мыслях не держали.
Франкен как раз подошел к одной из дверей и прижал свой ключ к приемному устройству, когда понял, что все не так. Ведь вместо зеленого вспыхнул красный светодиод.
Это же вовсе не означало, что синий кусочек пластмассы подвел его снова, просто еще секунду назад дверь стояла открытой, и сейчас возник вопрос: почему?
Кто-то совсем недавно прошел? Неужели он не увидел этого? Или замки заблокировали с центрального пульта? И в таком случае, с какой стати? Он поднял свой ключ снова, пытался раз за разом, но замок лишь жужжал и не открывался.
Волнение охватило его. Он развернулся, побежал вдоль по коридору назад к двери, которую только что миновал и которая могла вывести его назад к ангару. Но снова замок отказывался открываться, отвечая ему лишь жужжанием, когда он воздействовал на датчик.
Он оказался запертым в отсеке с пустыми офисами.
Под землей в замке между двумя дверями.
Коннорс крикнул им с другого конца коридора, крикнул оставаться там, где они были, и они подчинились.
– Франкен, – сказал он, – Франкен вернулся.
Три коротких слова. И тоном, который объяснил все.
У них имелся план, и теперь он оказался под угрозой.
– Где он?
– Как раз сейчас, – сказал Коннорс, – между двумя дверьми. На этаж ниже. Ему никуда не пройти. Но проблема в том, что нам не сделать этого тоже.