Саша поцеловала его, не стала ждать лифта, пошла по лестнице пешком, потом рекордно быстро добралась до дома.
– Маленький мой, – беря скулящего пса на руки, повинилась Саша. – Я тебя совсем забросила. Сейчас гулять пойдем.
По случаю раннего времени народу на улице почти не было. У ворот Саша замялась и все-таки свернула в парк. Пахло утренней свежестью, мальчик-таджик подметал дорожку. Все было как обычно, но Саше вдруг захотелось плакать. Наверное, пора в отпуск.
Почему Гоше скучно слушать про Гулю?
Почему ей неинтересно думать о подарке его матери?
Домашних дел накопилось много. Запустить стиральную машину и вытереть пыль просто необходимо. Саша не сделала ни того, ни другого.
Положила песику корма и задумалась. Очень хотелось взять Тошку с собой, но собака в машине могла привлечь внимание, а это совсем ни к чему.
– Потерпи еще немного, – Саша погладила песика по голове. – Я постараюсь быстро.
Дом, где был зарегистрирован Никита Серебряков, предположительно по кличке Серый, выходил на дорогу. Собственно, весь поселок, если верить карте, тянулся вдоль дороги. Саша медленно проехала вдоль скрытых за зеленью домов. Около некоторых стояли машины, но ни одной синей она опять не заметила.
Поселок кончился. Саша проехала еще метров сто, прижалась к обочине. Впереди дорога терялась за поворотом, ее окружал небольшой луг, за которым виднелся лес.
Машину оставить было негде. Саша повернула назад, опять проехала через поселок, заметила грунтовую дорогу, уходящую в лес, свернула на нее и через несколько метров въехала в кусты справа от дороги. Маскировка оказалась так себе, не заметить ее «Пежо» с грунтовки было трудно, но ничего лучшего она придумать не смогла.
К поселку Саша направилась лесом, срывая по пути спелые ягоды малины. Поискала глазами, нет ли грибов, заметила чахлую поганку. Старалась идти аккуратно, но все-таки исцарапала ноги, прикрытые до колен юбкой. Вскоре появились комары, Саша принялась хлопать себя по голым рукам и малодушно подумала об отступлении.
Неожиданно деревья кончились, она оказалась перед открытым пространством, за которым виднелись дома. Саша опустилась на траву, попыталась вычислить нужный дом и поняла, что едва ли сумеет. Надо было вернуться к машине за планшетом, чтобы сориентироваться по карте, но сидеть в траве ей нравилось, не хотелось шевелиться и думать о поджидающих комарах, и она позволила себе наслаждаться природой.
Тихо жужжали какие-то насекомые, застрекотал кузнечик. Саша нехотя поднялась, двинулась назад по кромке леса. Темную «Киа» она заметила случайно, машина была спрятана более умело, чем ее «Пежо». Осторожно раздвинув ветки, Саша приблизилась к машине, заглянула в пустой салон. Стараясь создавать меньше шума, она медленно двинулась вперед.
Молодой человек сидел в траве в той же позе, что недавно она сама.
– Николай? – скорее констатировала, чем спросила Саша.
– Что? – подскочил он.
– Николай? – повторила она.
– Вы кто?
Парень был высокий, худой, в мятой футболке и потрепанных джинсах.
– Позвони Маше, – посоветовала Саша. – Она тебе объяснит.
– Что вам надо?
– Чтобы тебя не убили и не покалечили, – в сердцах сказала Саша, чувствуя себя столетней старухой. – Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности. У тебя и у Маши. Считай, что я мудрый старший товарищ, и тебе повезло, что ты меня встретил. А еще можешь считать меня частным детективом. С бандой не воюют в одиночку, воевать будем вместе. Позвони своей подружке, Коля. Позвони, она извелась вся.
Саша меньше всего ожидала, что парень ее послушает, но он достал из кармана телефон, сжал в руке. Похоже, он устал быть один. Она нашла его в подходящий момент. Она хороший психолог.
– Я не могу, – парень отвернулся от нее, посмотрел в сторону. – Я перед ней виноват, Маша не простит.
– Конечно, виноват, – согласилась Саша. – Но она простит. Ей сейчас плохо и страшно. Ты жестоко с ней поступил, она ради тебя пошла на большую глупость, а ты оставил ее одну. Звони, проси прощения, Маша простит. Это я тебе как опытный человек говорю. А потом вместе подумаем о дальнейшей борьбе с бандитизмом.
И опять она удивилась, что Коля ее послушал. Он отошел под деревья, почти неслышно заговорил, а Саша уселась на его место, слушая, как жужжат насекомые. У домов впереди не было видно ни одного человека, и от этого пейзаж казался нереальным.
Илья заварил чай, налил в кружку, подошел к окну.
Небо было ясным, без единого облачка. В такую погоду хорошо где-нибудь на водоеме, но Варя наверняка откажется ехать. Она боялась солнца, мазалась какими-то защищающими кожу кремами и его пыталась намазать, но тут он проявлял твердость. Впрочем, она особо не настаивала, собственная кожа волновала ее существенно больше, чем чья-то чужая. Ну а о том, чтобы купаться в пруду, и речи быть не могло, «в грязь» Варя никогда не полезет, и объяснять ей, что вода абсолютно чистая, бесполезно.
Внизу Саша вела на поводке их общего щенка, вошла в ворота парка, скрылась за деревьями. Он замер, вспомнив, что соседки говорили про орудующего в парке маньяка.
– Бегать не пойдешь? – спросила рядом Варя. Он не слышал, как она подошла.
– Не знаю.
– Как это не знаешь? – удивилась жена. – А кто знает?
Илья промолчал. Нужно было бежать, найти Сашу и защитить, но Варин голос словно лишил его возможности двигаться.
– Что ты прилип к окну?
– Варя, ты чего от меня хочешь? – он повернулся, привалился к подоконнику.
– Ничего не хочу, – она пожала плечами, заварила себе какой-то пакетик с травками, села напротив. – Я хочу, чтобы у нас была нормальная семья!
– А у нас какая семья? – обреченно спросил он.
– Никакая! – обиженно, как маленькая девочка, посмотрела на него Варя. – У нас никакой семьи нет! Почему ты меня вчера не защитил от Катьки?
– Что?! – поразился он.
– Она выставила меня дурой! Специально! Ты должен был поставить ее на место!
Представить, что кого-то нужно защищать от сестры, Илья не мог. Катя отличалась редкой деликатностью.
– Варь, ну что ты придумываешь? – попытался он урезонить жену. – Зачем ты выворачиваешь каждое слово наоборот?
– Я ничего не выворачиваю! – закричала жена. Ему стало противно, и он опять отвернулся к окну. – Это ты… Ты… Тебе наплевать, что меня унижают!
– Тебя никто не унижал. – Саша с собакой вышли из парка, он облегченно вздохнул.
– Тебе нравится, что меня унижают! Нравится! Почему она стала говорить мне про квартиру? Мне, что ли, эта квартира больше всех нужна? Почему ты ее не осадил?
– Потому что ты первая заговорила о квартире. И моя сестра не сказала тебе ничего обидного.