– Замечал. Даже спрашивал у него, что он ходит как в воду опущенный. А он ответил: подожди, Тоша, вот сам разберусь, тогда поговорим. Я, честно сказать, решил, что у него с сыном опять проблемы. Когда в семье такое горе, как наркотики, все время живешь, будто на пороховой бочке. Так и вышло. Носился он с этим проклятым наркоманом. Все лечить пытался. И вот результат. Свихнулся парень совсем и отца убил.
– Все не так однозначно, Антон Сергеевич, – осторожно возразила Инна. – Я встречалась с Глебом, и выяснились новые обстоятельства. Он действительно украл у отца подаренный вами автомат, но вполне может статься, что он его не убивал. Что это было подстроено.
– Как встречались? – удивился Головко. – Он же в тюрьме!
– Да, в изоляторе временного содержания. Но меня к нему пропустили.
– Как же так, голубушка? – Головко заметно разволновался. – То есть вы хотите сказать, что это не Глеб… Лешку…
– Ну что за разговоры на юбилее! – за спиной Инны внезапно материализовался Коленька. – Если бы мама вас слышала, обиделась бы.
Он хозяйским жестом скинул с плеч Инны чужое меховое манто, небрежно сунул его в руки Головко и набросил ей на плечи свое кашемировое пальто. Безупречное, как она мимоходом отметила.
– Антон, я тебе уже один раз давал понять, что эта женщина занята. Не любою повторять дважды, – в его голосе прорезался металл.
В мимолетном взгляде, брошенном Головко на Манойлова, Инна успела разглядеть ненависть. Но он тут же опустил глаза, пробормотал что-то неразборчивое и, отступив, растворился среди других гостей.
– А ты, оказывается, имеешь на меня какие-то права? – насмешливо спросила Инна.
– А разве нет? – ответил вопросом Коленька.
– Мне кажется, после почти двухнедельного молчания у твоих прав, даже если они и были, истек срок давности.
– Прости, – его голос звучал ласково и покаянно. Теперь в нем не было и тени металла. – У меня просто серьезные неприятности.
– Какие? – Инна неожиданно испугалась.
– А ты не слышала? У меня угнали «Крайслер». И сожгли склад.
– Как?!
– А вот так. Сначала машина от офиса исчезла. А потом ночью склад загорелся. Там товара было на 60 миллионов в оптовых ценах. В общем, что сгорело, что водой залили. Практически ничего не уцелело.
– Боже мой! А по сводкам ничего такого не проходило.
– Ну, уж я постарался, чтоб в сводки не попало. Это же удар по репутации. Мне надо, чтобы люди шептались о том, что у меня трудности? Тем более что, к счастью, все было застраховано. Но сам факт… Пока со следователем объяснялся, пока со страховкой разбирался, пока запасы товара восстанавливал… В общем, прости, но я замотался совсем. Несколько раз порывался позвонить, но отвлекался на что-то другое. Хотя мне очень тебя не хватало. А как твои дела? Что у Глеба?
– Ой, там все очень неоднозначно. Я сейчас расскажу…
– Подожди, – Коленька ласково прикоснулся к ее руке. – Я у мамы на дне рождения кем-то типа главного распорядителя. Давай мы с тобой завтра пообедаем, и ты мне все расскажешь. Я очень соскучился! Правда.
Внутри у Инны все пело. Ей было приятно чувствовать, что она вызывает у этого мужчины такие эмоции. И было бы любопытно узнать, из-за чего на него ополчились конкуренты. Не связано ли это с гибелью Алексея Карманова?
– Погоди, – осенило ее. – Так это из-за тебя Головко такой побитый? Жаловался, что из-за крупного страхового случая пойдет по миру. На нем лица нет. Говорит, сначала Алешка из-за чего-то переживал. Потом его убили, а теперь еще и выплаты огромные…
– Страховые риски, – пожал плечами Коленька. – Я все застраховал, и мне мои неприятности гораздо ближе к телу, чем его. Прости, если я кажусь тебе циничным. И, пожалуйста, давай поговорим завтра.
До конца вечера Инна успела съесть много разных вкусностей, поговорить с огромным количеством людей, шепнуть подруге Алисе, что, кажется, готова влюбиться, и полюбоваться небывалого размаха получасовым салютом. Инна, как завороженная, смотрела в ночное небо, сияющее всполохами огней, и чувствовала себя абсолютно счастливой.
Тот же лимузин доставил ее домой. По привычке Инна попросила остановиться за углом, чтобы не нервировать видом машины Гошу и не вызывать лишних вопросов. Поскальзываясь открытыми туфельками на снегу, она завернула во двор. Огромная тень отделилась от стены и притянула ее к себе. Мелькнул огромный нож, Инна в ужасе закрыла глаза и ощутила удар по горлу. «Где стол был яств, там гроб стоит», – совсем некстати вспомнилось ей. Больше она ничего не чувствовала.
Свидание в Самарре
Пара, опоздавшая на самолет Air France, разбилась в автокатастрофе.
Эта новость облетела весь интернет. Новость была реальная, а не выдумка, не чья-то больная фантазия.
Был такой американский фильм про школьников, которые собирались лететь куда-то большой компанией, но одному из них было видение, что они разобьются. Он уговорил друзей отменить поездку. А потом они все стали гибнуть поодиночке, потому что им было предначертано погибнуть.
Казалось бы, все подобные сценарии, рассказы, тексты песен – не что иное, как современное изложение притчи о свидании в Самарре. Ну, той самой, где человек узнал о том, что сегодня он должен встретиться со Смертью, и сбежал в соседний город Самарру. А Смерть заглянула к нему домой, выслушала от прислуги, что хозяин болен и лежит в постели, и задумчиво произнесла: «Странно, что он дома. Я же назначила ему свидание в Самарре».
Но притчи не появляются на пустом месте. Впрочем, как и сценарии, рассказы и тексты песен. Их диктует Жизнь, которая, как сказал кто-то умный, гораздо шире и богаче наших представлений о ней.
Что чувствовала эта бразильская пара, когда опоздала на самолет? Досаду? Гнев? Обиду друг на друга? Может быть, они даже поссорились из-за того, что им не удалось отправиться в задуманную поездку.
Что испытали эти люди, узнав, что самолет исчез, увидев по телевизору найденные обломки и тела пассажиров? Радость? Облегчение? Благодарность судьбе? Может быть, они даже плакали на плече друг у друга оттого, что счастливо избежали страшной гибели.
Они плакали, а судьба подсматривала из-за угла, насмешливо улыбаясь.
Через несколько дней они поехали куда-то на машине. Вместе. Судьба, так же насмешливо улыбаясь, видимо, сидела на заднем сиденье. Что они чувствовали, когда поняли, что аварии не избежать? Этого никто уже никогда не узнает.
От судьбы не уйдешь. Это аксиома, которую мы знаем с детства, которую никому не нужно доказывать. Но Жизнь иногда все-таки подкидывает лишние доказательства для тех, кто не верит в Судьбу, насмешливо улыбающуюся над нашими планами.
Инесса Перцева, газета «Курьер»
Прежде чем оценивать ситуацию, задай себе вопрос: «А мое ли это дело?» Потом закрой рот и иди работать.