Джеффри скрипнул зубами. То, что она была отчасти права, не могло не раздражать. Не то чтобы она знала, о чем он думает… хотя даже мысль о том, что графиня знает все, не прибавляла оптимизма. В конце концов, разве не пытался он сам жить так, как жил в браке отец? Его больше устраивало, что всем заправляет мать. Мысль вызвала тошноту. Нет, он, конечно, никогда не смог бы обращаться с супругой так, как мать обращалась с его отцом, но разве пассивность не почти то же самое?
Нет. Не может быть. Он никогда не позволит себе жить так, как его мать. Она ошибается, ужасно ошибается, хотя и проявила дальновидность при составлении списка потенциальных невест. Вероятнее всего, он остановит свой выбор на одной из них: он уже думал об этом, еще в Лондоне, – только теперь, когда они оказались под его крышей, решительно не мог отдать кому-то предпочтение.
Как-то все запуталось. Не исключено, что он действительно позволил своей неприязни к графине руководить его поступками. Наверное, стоит присмотреться повнимательнее к одной-двум дамам…
На лице его матери неожиданно расцвела такая очаровательная улыбка, что Джеффри замер.
– Ах, леди Нортумберленд, – пропела она и протянула руку для приветствия.
Джеффри чуть повернул голову и увидел дородную матрону со своей юной дочерью. Он заметил заговорщицкие взгляды, которыми обменялись дамы, и у него кровь застыла в жилах. Ад и проклятье! Мать привела его прямо в лапы мамаши, жаждущей выдать свою дочурку за титул.
– Джеффри, ты, конечно, знаком с леди Нортумберленд, как и с ее очаровательной дочерью леди Джейн.
– Конечно. – Джеффри любезно поклонился.
– Лорд Стратфорд, – заулыбалась матрона, – позвольте выразить вам глубочайшую признательность за гостеприимство. Мой супруг будет счастлив узнать, сколь замечательно мы проводим время в вашем доме. Кстати, он приезжает в субботу, вместе с моим братом Кристофером Уэйкфилдом. Думаю, вам известно это имя, лорд Стратфорд, – мой брат тоже член палаты общин.
Джеффри постарался удержать на лице любезную улыбку. Мать наверняка заранее проинформировала даму, как завладеть вниманием ее сына: лорд Нортумберленд – один из самых влиятельных членов палаты лордов, а Уэйкфилд – его двойник в палате общин. Брак с леди Джейн принесет Джеффри значительные преимущества, и всем участникам беседы это было хорошо известно.
– Конечно, – чувствуя себя попугаем, повторил Джеффри и, подумав, добавил: – Буду с нетерпением их ждать – наконец-то появится возможность обсудить некоторые насущные вопросы.
Зал наполнился звуками вальса: несомненно, это тоже дело рук его матери, – на него в ожидании уставились три пары женских глаз.
Джеффри почувствовал себя загнанным в угол.
– Леди Джейн, позвольте пригласить вас на вальс?
Миниатюрная блондинка вежливо улыбнулась, протянула ему руку, и Джеффри повел ее на середину зала.
Пока они занимали место среди танцующих, он старался урезонить себя. Леди Джейн для него превосходная партия. Не секрет, что ее отец желает этого брака, поскольку он станет выгодным для всех сторон. А девушка вполне симпатичная. И Джеффри совсем было решил позабыть о своем возмущении махинациями матери и принять леди Джейн за ее собственные качества. Разумеется, если это решение станет окончательным, он предпримет первые шаги не раньше чем через несколько недель после отъезда гостей, дабы не позволить матери праздновать победу.
Джеффри положил руку на талию девушки, другую поднял, чтобы принять ее ладошку. Ничего не скажешь: фигурка у малышки безупречная, талия тонюсенькая. Только вот, мысленно отметив это, он не ощутил никаких эмоций и нахмурился. Все же он надеялся испытывать к будущей супруге какие-то чувства. Хотя, возможно, желание придет, когда узнает ее получше…
Он повел партнершу в вальсе. Девушка послушно следовала за ним, старательно выполняя движения, но не более того. Чего-то в ней не хватало, и Джеффри почувствовал острое разочарование. С другой стороны, умение вдохновенно танцевать не главное качество в жене.
– А скажите мне, леди Джейн, чем вы любите заниматься?
Девушка растерянно улыбнулась, и ее пухлые губки напомнили Джеффри о розовых бутонах.
– Мне нравится помогать маме устраивать приемы для папиных друзей.
Джеффри кивнул. Это хорошо. Нортумберленд часто принимает политическую элиту. И его дочь успела приобрести полезные навыки. И голосок у нее довольно приятный. Может быть, это мелочь, но если планируешь кого-то слышать на протяжении ближайших сорока лет, лучше, чтобы уши не терзал визг или писк.
– Еще я недурно играю на клавесине, – добавила юная мисс.
Ах да. Джеффри припомнил концерт в музыкальном салоне. Она играла Моцарта. Что о ней сказал Эйвлин? Красивая и гармоничная. Кажется, еще любит порядок. Кружа леди Джейн по залу, Джеффри понял, что Эйвлин, весьма вероятно, прав в своих оценках, и, размышляя так, поймал себя на том, что напевает себе под нос хор из «Мессии». Сконфуженно улыбнувшись удивленной леди Джейн, он почувствовал, что краснеет. Этого еще не хватало: ведь с «Мессией» Генделя он мог связать только одно имя.
Лилиан. Достаточно было мимолетного воспоминания о ней, и он ощутил запах яблок и лимонов. Желание, которого он не испытывал, прикасаясь к леди Джейн, моментально пробудилось ото сна и заставило тело напрячься.
– Вы очень хорошо играете, – проговорил Джеффри, с трудом проглотив вставший в горле комок. Дьявол! Надо любым путем заставить себя переключиться с Лилиан на леди Джейн. – Но чем вы увлекаетесь по-настоящему, чтобы считать целью своей жизни?
Он еще не успел договорить, а перед его мысленным взором уже предстала Лилиан в мужской одежде, шагающая по болоту, а потом ее довольная улыбка, когда она отметила улучшение самочувствия мистера Уизерспуна.
Леди Джейн удивленно захлопала ресницами.
– Цель жизни?
– Да. Чего вы хотите достичь, когда покинете дом отца? Какой след мечтаете оставить после себя на земле?
– Я… – Леди Джейн сморщила идеальный лобик, явно не зная, что сказать. – Какой след? Я хочу стать хорошей женой и матерью, помогать мужу в его делах…
Но Джеффри ее уже не слышал, всем существом ощутив присутствие другой женщины, и его взгляд устремился ко входу в бальный зал.
Лилиан.
Чудное видение в голубом.
Она отвлекла его внимание от партнерши так же уверенно, как собирала растения на болоте. Глаза Джеффри скользнули по ее груди. Боже правый! Он еще не видел на ней платья с таким низким вырезом. Эта девушка – совершенство! Одна часть его существа жаждала пожирать ее глазами, а другая стремилась броситься к ней и укрыть от посторонних взглядов.
Лилиан ничем не походила на девушку, которую он кружил в танце. Темные волосы, в которых проблескивали рыжие огоньки, были уложены в свободную прическу, и из нее выбилось несколько непокорных кудряшек. И если поначалу прическа светловолосой леди Джейн казалась идеальной, то теперь, в сравнении, выглядела блеклой. Загорелая кожа Лилиан светилась золотом, а бледная кожа его партнерши по вальсу сливалась с платьем. От Лилиан исходили волны чувственности, ума и спокойствия, а леди Джейн никаких эмоций не вызывала – лишь ощущение высокого социального положения и уверенности.